– Вот как… – сочувственно покосилась на нее Фая, – спасибо, что ты мне рассказала. Я надеюсь мастер придумает как тебе помочь… и им, конечно.

На тренировку хозяин позвал Эми, когда солнце уже почти зашло, и на этот раз никого не пустил в тренировочный зал.

– Мы будем отрабатывать различные приемы и никто не должен мешать и отвлекать, – заявил Гранст безапелляционно. – Займитесь лучше своими саквояжами, утром укладывать будет некогда.

И решительно захлопнув двери, демонстративно брякнул засовами, а после добавил и каких-то магических заслонов.

Но прежде чем начать обучение, усадил девушку на скамью и сел напротив.

– Спасибо, Эми, что рассказала Фае о своих тайнах. Теперь я знаю, как тебе помочь. Видишь ли, они оба при желании могут сотворить заклинание, которое покажет твои эмоции. Надеюсь, до сих пор ни один не решился… второй сразу почувствует. Поэтому я дам тебе защитный амулет, но его лучше на виду не носить, Фая поможет пришить к одежде потайной карманчик.

– Кстати… припомнила Миэль, – мне наставница на дорогу подарила браслет, но я пока не надевала. Не знаю, для чего он и у Дейна пока не спрашивала.

– Покажешь?

– Вот.

– Как интересно… – спрятав браслет в ладонях, мастер всматривался куда-то невидящим взором, – очень кстати. У тебя и без того от отца неприятие ментальных чар и приказов, а с этим артефактом тебя не удасться запутать или подчинить никому из менталов и обладателей магии очарования. Я добавлю сюда еще один камушек, он не повредит, но защитит и от просмотра твоих мыслей и эмоций.

Мастер сунул браслет в шкатулку и указал ученице на круг в центре зала. Времени оставалось мало, а научить эту милую девушку нужно было многому.

Утро запомнилось Эми какими-то обрывками. Вот она, зевая, позволяет Фае натягивать на себя походную одежду, вот мастер надевает ей на шею какие-то подвески и цепи, а на руки – браслеты, вот все наскоро пьют горячий горный чай со сливками и сахаром. Вот Итенс бережно усаживает ее в кибитку и прикрывает мягким пледом.

А потом она распахнула глаза и с изумлением обнаружила, что лежит в мягком гамаке, слегка покачивающемся в такт движущейся повозки. Напротив нее, в таком же гамаке спал Дейн, на полу обнаружилась куча баулов и корзин, а эльфа нигде не было видно. Но судя по солнцу, слегка освещающему одно из четырех окошек, сейчас уже давно в разгаре день, и значит они уже далеко от гостеприимного замка, куда не ведет ни одна обыденная тропа.

Девушка откинула плед и села, спустив ноги. Ее короткие мягкие сапожки нашлись под гамаком, куртка висела на крючке, рядом с курткой мага.

– Доброе утро, – хрипловато пробормотал Лебруз, распахивая глаза, – выспалась?

– Еще как, – смущенно буркнула она, – как будто три дня не спала.

– Это из-за тренировки, – пояснил он, протянул руку и стукнул в стекло, – Итенс, привал скоро?

– Как только вы проснетесь, – глянула в открывшееся оконце улыбающаяся физиономия эльфа, – но сейчас мы едем мимо полей, подождите минут десять, возница обещает речку и дерево.

– Куда же деваться, – буркнул маг, – а много мы проехали?

– Порядочно. Где можно было, лошадок поторапливали.

– Как это? – нахмурилась ученица, – неужели били?

– Нет… эльфы не бьют животных. Считается что они вообще миролюбивый и покладистый народ… но мне приходилось встречаться с квартеронами, которым родители этого не объяснили. А лошадок Итенс просто мысленно уговаривает, а потом награждает морковью. Ему вырастить целую корзинку ничего не стоит.

Девушка едва заметно улыбнулась, представив выращивающего морковку эльфа, и оправила свободный пуловер. Вдобавок к браслету, принесенному спозаранку, магистр кастовал на нее личину, объяснив, что продержится она до тех пор, пока самой Эми не понадобится создать защитный купол. Два одинаковых заклинания одновременно не удержатся. Но пока она похожа на настоящего паренька, и постарается удержать этот подарок магистра как можно дольше.

Вскоре повозка слегка наклонилась, съезжая с дороги, потом остановилась и Дейн первым спрыгнул в густые сорняки. Что-то буркнул, и подхватив спутницу на руки, поставил на коротко стриженную траву.

– Спасибо, – чуть заалев скулами, вежливо поблагодарил паренек и направился в дальний конец поляны, туда, где Итенс уже вырастил из густо сплетённых стволиков и лиан небольшую умывальню.

Поглядывая на возницу, распрягавшего четверку лошадей, которых предстояло напоить и накормить, и на эльфа, занятого установкой шатра, выданного им мастером, Миэль невольно вспоминала слова Фаи, сказанные доброй женщиной на прощание.

– Трудно тебе придется, ой трудно! Но ты уж держись девонька, раз так решила. И запомни, постарайся обращаться с обоими одинаково, и улыбаться и доверять – тоже. Они ведь оба не мальчишки зеленые… а маги, могут и догадаться. Хотя мужчины все в этом деле невнимательные, мой вон так ничего и не понял.

– А ты? – с замирающим сердцем спросила Миэль, глядя в зеркало на вспыхнувшие румянцем щеки.

– А я – женщина, – лукаво глянула хозяйка, которую мастер почему-то предпочитал представлять кастеляншей, – И для меня это не секрет. Все мы знаем, чем ближе любимый, тем сильнее стучит у нас сердце и горят щеки а руки сами тянутся поправить прическу, одернуть юбку, блузку и поясок заодно.

– Я хожу в куртке и штанах, – с облегчением выдохнула сиротка.

– Да разве в этом суть? Но с одним ты ведешь себя свободно, как с другом, а при втором сразу вспоминаешь, что ты вовсе не мальчишка. Постарайся об этом помнить.

– Спасибо, – признав справедливость ее замечания, кивнула Эми, и широко зевнула, – надеюсь не забыть.

Как оказывается, такие разговоры не забываются… но на душе стало тоскливо. Она конечно выдержит, у нее богатый опыт выживания… но ведь когда-то наступит день, когда придется поставить точку в этих странных отношениях. И порадовав того, от чьего присутствия все жарче разгорается в груди незнакомая нежность, девушка огорчит этим второго, ничуть не менее достойного и ни в чем не виновного. И от этого заранее становится грустно и тяжко. Словно она в чем-то сильно провинилась… таком, неприличном, о чем нормальные люди даже думать не должны.

В шатре к ее приходу уже лежали мягкие коврики и подушки, а посреди стоял столик, на котором теснились туески с пирогами, мясом, хрусткими огурчиками и молодой отварной картошкой. И когда только Фая успела все это собрать?

– Повезло мастеру Грансту, – взяв еще теплую картошечку, улыбнулась Миэль, – такая жена замечательная.

И удивилась обнаружив что оба спутника разом примолкли, уставившись на нее недоверчивыми взглядами.

– Извини Эми… – наконец нарушил молчание Дейн, – я не понял, ты пошутила?

А Фая считала их взрослыми и внимательными, – фыркнула про себя девушка. Или им в тот момент было не до того? Но сама она ведь сразу все поняла?

– А ты позови возчика завтракать и спроси, – стараясь не засмеяться, спокойно предложила она магу, – или я могу спросить.

– Фил, – тотчас окликнул Итенс, – ну где ты ходишь? Взвар остывает.

– Иду уже, – чуть смущаясь втиснулся в шатер крепкий мужчина средних лет и устроился с краешка.

– Мяса? Котлет? – Дейн быстро заполнил миску и подал кучеру, – вот взвар. И разреши наши сомнения, мастер как-то промолчал про жену…

– А, – широко заулыбался Фил, – так он всем говорит, что она кастелянша. Но дом в ее руки сам отдал, и живут в одних покоях. Может, стесняется учеников, что нашел простую женщину, из купцов, а не знатную донну? Так Фая любой донне сто камней форы даст. И умна и порядочна… и любит его всей душой. А уж сам мастер просто цветет, когда на нее смотрит…

– Хм, – кашлянул Итенс, – как мы проглядели… и ведь я что-то ощутил… но значения не придал. Мысли не о том были…

– И чего ему ее стесняться? – сердито ворчал Дейн, – действительно замечательная женщина. Непонятно, почему он скрыл. Никто из нас его не осудил бы. Магам все равно, селянка или принцесса, мы человека выбираем.