— По моим расчетам мы должны были настигнуть их еще вчера, — сказал Гансон. — Но я ошибся, они идут быстрее, чем я думал.

— Они вовсе тут и не проходили, — сказала Мериэм. — Все следы по дороге стерты. Этим следам никак не меньше трех недель.

Гансон засмеялся.

— Что же из этого? — вскричал он. — Жаль, что вы мне этого раньше не сказали. Я сразу объяснил бы вам, что мы идем по другой дороге, но сегодня… сегодня мы вступим на их дорогу, по которой идут они.

Теперь, наконец, Мериэм поняла, что этот человек лжет. Какой идиоткой он считает ее, если думает, что она способна поверить подобному вздору!

Но она не показала и виду, что разгадала его, а сама решила при первой же возможности бежать от своего похитителя. Украдкой она всматривалась в его лицо, и ее мучила мысль: где же видела она этого человека, когда, при каких условиях, встречались они прежде, задолго до того, как они встретились на ферме у Бваны? Она перебирала в уме тех немногих белых людей, которых до сих пор ей доводилось знавать. Белые люди приходили в дуар ее отца, когда она была маленькой девочкой. Их было мало, но она помнит их всех.

Наконец около полудня они вышли на берег какой-то широкой и тихой реки. На другом берегу реки Мериэм увидела лагерь, окруженный высокой стеной терновника.

— Ну, вот мы и приехали! — крикнул Гансон. Он достал револьвер и выстрелил несколько раз в воздух. Немедленно весь лагерь встрепенулся. Черные люди прибежали к реке. Гансон окликнул их и распорядился, чтобы черные подъехали в лодке и перевезли их на тот берег. Чуть только Мериэм вступила в лагерь, она тотчас же спросила о Бэйнсе. Ее страхи на минуту улеглись, так как она увидела, что лагерь, который она считала выдумкой, существует на самом деле.

Гансон указал ей палатку, стоявшую посредине площадки, окруженной терновником.

— Там! — сказал он и повел Мериэм к палатке. Перед тем, как войти в палатку, он приподнял одно из полотнищ и пропустил девушку вперед.

Она вбежала туда — там никого не было! Она повернулась к Гансону. Широкая улыбка озарила лицо негодяя.

— Где мистер Бэйнс? — спросила она.

— Его нет! — ответил Гансон. — По крайней мере, я не вижу его. Но зато здесь я, а я, черт возьми, почище этого ничтожного труса. Вам он больше не нужен: вы теперь имеете меня.

И с громким хохотом он схватил ее за руку. Мериэм сопротивлялась, но Гансон охватил ее железными руками и медленно понес к груде одеял, лежавших в углу палатки. Его лицо придвинулось к ней близко-близко. Глаза сузились от страсти и похоти. Мериэм изо всей силы вырывалась и билась, и вдруг она вспомнила точно такую же сцену, в которой он играл точно такую же роль, и только теперь она поняла, кого напоминает ей Гансон. Гансон — это швед Мальбин, он однажды пытался взять ее силой. Тогда он пристрелил своего спутника, который хотел помешать ему; тогда ее спас подоспевший на помощь Бвана, — да, да, это он! Это Мальбин! Она не узнала его, потому что он сбрил себе бороду, но теперь борода появилась опять, и она видит: это он, это Мальбин.

Но теперь уже Бвана не явится к ней на помощь.

Негритенок, которого Мальбин оставил на лужайке, просидел у дерева не более часа, как вдруг услышал у себя за спиной фырканье льва. Испуганный мальчик взобрался на дерево. Лев вышел на лужайку и направился к трупу антилопы. Труп этот негритенок заметил только сейчас.

Зверь пожирал антилопу до рассвета. Негритенок боялся заснуть. Он удивлялся, куда делся его хозяин с обеими лошадьми? Он уже год был у Мальбина и хорошо знал жестокий характер шведа. И понял, что Мальбин бросил его на произвол судьбы. Как и все остальные слуги Мальбина, мальчик ненавидел своего хозяина. Только страх заставлял его подчиняться. Уверенность, что хозяин бежал, еще больше разжигала ненависть слуги.

На рассвете лев ушел в джунгли. Негритенок слез с дерева и направился к лагерю. Тысячи планов ужаснейшей мести копошились у него в мозгу; но он знал, что никогда не осмелится осуществить их: ведь хозяин принадлежит к высшей расе.

Пройдя не больше мили, негритенок увидел следы двух лошадей; следы пересекали его дорогу. Мальчик лукаво улыбнулся и хлопнул себя по бедру.

Негры — как и все остальное человечество — ужасные сплетники. Мальчик много слышал о прошлом своего хозяина от своих старших товарищей. Он знал также кое-что о заговоре Мальбина и Бэйнса; он знал, что часть отряда Мальбина находится на западе, и сообразил, что его хозяин увез ту женщину в западный лагерь, а своего союзника оставил в нескольких милях от дома Великого Бваны: Бвана догонит его и расправится с ним.

Плохо спалось Морисону в лагере у шведа. Его мучили сомнения и страхи. Он заснул только к утру, окончательно разбитый и угнетенный. Его разбудил начальник отряда и сказал, что они должны немедленно идти на север. Бэйнс съежился. Он заявил, что хотел бы подождать Гансона и Мериэм. Начальник уверял его, что медлить невозможно, так как им грозит серьезная опасность. Он достаточно знал планы своего хозяина и понимал, что ему нужно держаться подальше от владений Великого Бваны. Бэйнс встревожился.

Что, если Гансон попался к Великому Бване? Что, если Бвана обо всем догадался? Он жестоко накажет его за беззаконный поступок! Он слышал о могуществе Бваны, ему говорили, что он карает смертью белых, посягающих на честь туземных женщин.

Бэйнс содрогнулся и нервно воскликнул:

— Мы должны убраться отсюда немедленно! Знаете ли вы дорогу на север? Едем, не теряя минуты!

И они немедленно выступили в путь.

В полдень усталый, покрытый потом негритенок догнал отряд. Товарищи радостно встретили его. Он рассказал им все свои предположения о поведении их хозяина.

Бэйнс последний узнал обо всем случившемся. Когда он понял, что его обманули, что Гансон выкрал Мериэм для себя, он вскипел от бешенства.

Ему не приходило в голову, что Гансон сделал с ней только то, что он собирался сделать. Его обыграли в игре, которую он сам же затеял. Он потерял добычу, которую считал уже своей!

— Куда убежал твой хозяин? Ты знаешь? — спросил он у негритенка.

— Знаю, господин! — ответил тот. — Он уехал в другой лагерь к большой реке, которая бежит к закату.

— Можешь ли ты показать мне дорогу? — спросил Морисон.

Мальчик охотно согласился. Он думал этим отомстить своему ненавистному господину. Кроме того, он избегнет наказания Великого Бваны, который раньше всего погонится за северным отрядом.

— Можем ли мы с тобой вдвоем добраться до того второго лагеря? — снова спросил Морисон.

— Да, господин.

Бэйнс подошел к начальнику отряда. Он понял, почему этот отряд был поставлен у самой границы владений Великого Бваны; пока тот погонится за северным отрядом, западный успеет добраться до западного берега моря. Что ж! Он по-своему использует планы этого мерзавца. Он не попадется в руки к Великому Бване!

— Ступайте на север! — сказал Бэйнс начальнику отряда. — Я же вернусь в дом и попробую отвлечь Великого Бвану на запад.

Негр заворчал, но согласился. Ему не хотелось подчиняться человеку, который так позорно трусил всю ночь. Но попасть в руки могучих воинов Великого Бваны, с которыми давно уже враждовало его племя, ему хотелось еще меньше. Радовало его только то, что теперь у него был хороший способ покинуть своего хозяина. Он знал такой путь на север, о котором белые не имели понятия. Там Великий Бвана никогда не отыщет его.

И он повел своих людей на север. А мистер Морисон Бэйнс, в сопровождении негритенка, пошел в джунгли, на юго-запад.

Корак некоторое время следил за Морисоном. Но заметив, что они идут не туда, и что им не встретиться с Мериэм, он покинул их и пошел к тому месту, где в последний раз он видел любимую девушку в объятиях другого мужчины.

Он был счастлив, что она осталась жива, и сначала даже не ревновал ее. Но потом явилась и ревность, мрачная, кровожадная ревность. О, бедный мистер Морисон Бэйнс, если бы он знал, что здесь, в ветвях, у него за спиной, сейчас сидело таинственное дикое существо, которое так ненавидит его, он, наверное, умер бы со страха.