После этого Рихарда перевела взгляд на господина Фердинанда, который будучи главным священником, сейчас направлялся на сцену. Несмотря на то, что он был частью семьи герцога, из-за нападок со стороны Вероники ему пришлось присоединиться к храму. Может ли так быть, что господин Фердинанд имеет какое-то отношение к удочерению Розмайн аубом?

Исходя из того, что я слышал от старшего брата, который учился с ним в дворянской академии, господин Фердинанд весьма талантлив. Возможно ли, что присоединившись к храму, чтобы показать свой уход из политики, господин Фердинанд каким-то образом заманил Веронику в ловушку?

— Входит госпожа Розмайн, — раздался голос.

Похоже, удостоверившись, что главный священник, господин Фердинанд, готов, один из слуг семьи, ожидавших у двери в зал, открыл дверь. Первыми вышли родители Розмайн, Карстед и Эльвира, а за ними и она сама.

Я ожидал, что Розмайн станет с любопытством оглядываться, но она совершенно не обращала внимания на устремившиеся на неё взгляды двухсот дворян. Вместо этого она шла изящно и неспешно, с дружелюбной мягкой улыбкой. «Так это и есть та самая юная госпожа Розмайн?» — подумал я.

Её блестящие волосы, напоминавшие ночное небо, в котором сияли звёзды, а также украшение для волос, которое я никогда ранее не видел, плавно покачивались. Красивая девочка с миловидным личиком. Несмотря на то, что она родилась от средней дворянки и воспитывалась в храме, её манеры очень хороши. У меня не осталось никаких сомнений, что она получила строгое образование, чтобы стать достойной крещения как дочь госпожи Эльвиры. Неудивительно, что учителя хвалили Розмайн за выдающиеся достижения.

Я подумал, разве она не похожа на дочь высшего дворянина? Корнелиусу не будет стыдно иметь такую сестру. Вспомнив о Корнелиусе, я перевёл взгляд на него и обнаружил, что он напряжён. Он выглядел так, словно беспокоился о Розмайн. Это странно. Корнелиус ненавидел вторую и третью жен отца, но, кажется, он принял девочку, рождённую кем-то из них?

Магический инструмент, который взяла Розмайн, ярко засветился, продемонстрировав уровень магической силы как у высших дворян. Как и ожидалось. Я слегка зааплодировал, хотя и смотрел на это всё весьма холодно. Даже если она достойна быть высшей дворянкой, я всё равно не понимал, почему герцог намеревался удочерить её прямо во время церемонии крещения.

— Поздравляю, Розмайн. Теперь ты официально признана дочерью Карстеда. В Эренфесте родился новый ребёнок, — произнёс Фердинанд.

Раздались аплодисменты, и Карстед, держа кольцо, поднялся на алтарь. Затем он поднял кольцо с синим магическим камнем высоко вверх, чтобы все смогли его увидеть.

— Я дарю это кольцо Розмайн, которая с этого момента признана моей дочерью обществом и богами.

После того, как отец подарил ей кольцо, настала очередь благословения от священника. Фердинанд, который находился на сцене в этой роли, воспользовался своим кольцом, чтобы благословить её.

— Розмайн, да благословит тебя бог огня Лейденшафт.

Я задумался об этой разнице с моей церемонии крещения. В отличии от остальных священников, которым для благословения требовался принесённый из храма божественный инструмент, господин Фердинанд, как и дворяне, пользовался кольцом с магическим камнем.

— Благодарю вас, главный священник, — ответила Розмайн.

Теперь ей осталось лишь вернуть благословение, и церемония будет окончена. Вот только Розмайн не благословила Фердинанда, а повернулась к залу.

— Я молюсь, чтобы бог огня Лейденшафт благословил главного священника и всех собравшихся, что пришли сюда, чтобы отпраздновать моё крещение.

Пока все смотрели на неё в недоумении, поскольку это отличалось от обычной церемонии крещения, синий свет полился от кольца юной госпожи Розмайн.

— А-а? — раздались удивлённые возгласы от собравшихся гостей.

Синий свет, изливающийся из кольца, поднялся к потолку, закружился, а затем пролился дождём благословения на весь зал. Никто не ожидал такого.

Не только я сильно удивился. В зале раздавались голоса:

— Откуда столько света?

— Сколько же магической силы в этом маленьком теле?

Я мог понять, почему присутствующие здесь дворяне столь удивлены. Во время церемонии крещения благословение всегда возвращается священнику, проводящему церемонию, а не даруется всем присутствующим. Однако по спокойному поведению Карстеда и Фердинанда было ясно, что, сделав так, Розмайн вовсе не ошиблась. Возможно, таким образом они решили продемонстрировать, что пусть Розмайн и была ребёнком, что ещё не умеет сжимать магическую силу, но у неё достаточно силы, чтобы накрыть весь большой зал синим светом благословения.

Однако, что больше всего удивило меня, так это вовсе не количество её магической силы. Конечно, количество само по себе необычное, но в первую очередь меня поразила невероятная красота благословения. Когда я увидел его, у меня даже перехватило дыхание. У меня просто не было слов, чтобы его описать. Я никогда не видел подобного благословения. Свет так сиял, что я почувствовал, что действительно получил благословение богов.

Впервые лицезрев такой свет, я ощутил жар в груди. Юная госпожа Розмайн, столь непринуждённо давшая благословение, от которого даже взрослый дворянин, изучавший магическое сжатие, почувствовал бы истощение, казалась мне похожей на избранницу богов. Это отличалось от церемонии крещения любого другого дворянина. Я даже не предполагал, что будет такая разница. «Но почему? Почему благословение юной госпожи Розмайн настолько красиво?» — думал я.

Впервые увидев что-то столь прекрасное, я испытывал невероятное чувство счастья. Тем временем на сцену поднялся ауб Эренфеста и заговорил об удочерении.

— Ауб удочерит её!? — донёсся голос кого-то из дворян.

— Я впервые об этом слышу. Что это значит?

Кажется, информация об удочерении не разглашалась, а потому сейчас зал гудел, как растревоженный улей. Однако, увидев то благословение, я понял, почему ауб решил удочерить юную госпожу Розмайн. Более того, те её деяния как святой, о которых рассказывал герцог, были столь чудесны, что я хотел услышать больше. Розмайн росла в храме, и а́уб даже лично отправился туда, чтобы встретиться с ней.

Поменяв своё мнение о решении герцога, я окинул взглядом собравшихся дворян. Многие выстроились в очередь, чтобы поприветствовать юную госпожу Розмайн. Не думаю, что она сможет их всех запомнить, если что-то в них не привлечёт её внимание. Вспоминая свою церемонию крещения, я отчётливо понимал, что просто невозможно вспомнить всех тех дворян, которых видел лишь единожды. Я тоже буду ей представлен. Мой отец — слуга Флоренции, а мама будет её слугой. Интересно, запомнит ли она меня?

Когда я подумал об этом, то почувствовал себя немного странно. Я впервые кем-то заинтересовался, отчего сильно удивился таким изменениям в себе.

Юной госпоже Розмайн представили рыцарей сопровождения, что станут её эскортом в храме, после чего ей стали представляться дворяне из свиты герцога и герцогини. Кажется, затем Розмайн представят Рихарду, мою маму и остальных, кто будет служить ей в замке, а затем наступит очередь родственников, таких как господин Бонифаций. Я буду представлен ей в числе родственников.

— Розмайн, здесь скучно, поэтому я пришёл поиграть. Давай за мной, — сказал Вильфрид.

Несмотря на то, что я с нетерпением ждал, когда меня представят, Розмайн, после того, как её увёл Вильфрид, так и не вернулась в зал. Кажется, хрупкая Розмайн не могла поспеть за скоростью Вильфрида, потеряла сознание и получила серьёзные травмы. После того, как господин Фердинанд исцелил её магией, Розмайн отнесли в её комнату.

«Вильфрид… Ты причинил боль юной госпоже Розмайн? Тебе следовало бы быть осторожным… — подумал я. Ощутив внезапно охватившую меня злость, я посмотрел на свою руку. — Он уронил её и протащил по полу…»

В тот момент я понял, что хочу сделать юную госпожу Розмайн следующим аубом.

На собрании, в котором участвовали все главы столя́рных мастерских города, перед нами выступил один из руководителей ассоциации: