Карстед усмехался про себя, пока я вовсю защищала Фердинанда.

— Когда ты так говоришь, сложно сказать, кто из вас чей опекун. — прокомментировал он.

— Да. Розмайн говорит так, будто она его мать, — сказал, ухмыльнувшись, Сильвестр, но тут же прикрыл улыбку ладонью и снова взглянул на меня. — Розмайн, даже если смотреть на это с той точки зрения, что Фердинанд является твоим опекуном в храме, будет лучше, если он сможет исполнять эти обязанности и в обществе. Не говоря уже о том, что если он будет назначен на должность главного священника как мой брат, а не как обычный священник, он сможет посещать храм со своими служащим и рыцарем сопровождения, так же как и ты. Разве это не сделает его работу проще?

Последователями Фердинанда были Экхарт и Юстокс. Я вспомнила, как Экхарт жаловался на невозможность служить рыцарем сопровождения в храме, так как Фердинанд ушёл туда по собственному желанию, а не был назначен, как я.

— Я обсужу это с господином Фердинандом. В конечном счёте, думаю, именно его мнение должно быть в приоритете, — уверенно сказала я.

— Хорошо.

Разговор наконец закончился, и я вышла из комнаты. В замке вовсю кипела жизнь, он был полон куда-то деловито спешащих служащих, недавно вернувшихся вместе с герцогской четой с собрания герцогов. Моя же работа здесь, наоборот, завершилась. Теперь я могла вернуться в храм и забыть о напряжении, связанным с восполнением основания магической силой. Скоро должна была состояться весенняя церемония совершеннолетия, а там уже не за горами и церемония летнего крещения.

На следующий день, вернувшись в храм, я зашла к Фердинанду. Само собой, тему возвращения в благородное общество мы обсуждали в его потайной комнате, чтобы не повергнуть других священников в панику.

Было видно, что у Фердинанда теперь гораздо больше свободного времени, судя по стоящим на его столе рядам пузырьков со странными жидкостями и разбросанным повсюду записям исследований. Похоже, что изучение магических инструментов продвигается неплохо. Эта сфера деятельности всегда представляла для него большой интерес.

Отложив в сторону какие-то документы, я села на ту же скамейку, что и всегда. Фердинанд взял свой стул и сел напротив меня. Только мы встретились глазами, он приступил к делу.

— Что вы обсуждали с Сильвестром?

— Похоже, он намерен вернуть вас в благородное общество, — ответила я и вкратце пересказала ему наш с Сильвестром разговор.

Фердинанд вздохнул.

— Он всё ещё беспокоится насчёт этого? Что за наказание.

— И всё же он прав, я полагаю. В вашем возвращении есть много преимуществ.

— И много неудобств, о которых, я уверен, он не счёл нужным упомянуть, — ответил Фердинанд с горькой улыбкой.

Он немного нахмурился и начал стучать по виску. Как я могла понять, большинство священников обрадовались бы возможности вернуться в общество, но Фердинанд, похоже, видел в этом только лишние проблемы. Ощущая его нежелание, я решительно сжала кулаки.

— Чего желаете именно вы? Если вы предпочитаете оставаться здесь, я скажу приёмному отцу больше не беспокоить вас.

— В этом нет необходимости. Тебе следует иметь в виду, что разумней будет не протестовать против решений герцога, пока ситуация действительно этого не требует. Ты только выиграешь от моего возвращения в общество, если я смогу добиться гарантий, что моё положение как главного священника не изменится. Кроме того, как и сказал Сильвестр, мне будет легче, если мои последователи смогут помогать мне. На текущий момент Экхарт и Юстокс, оставаясь моими последователями, могут лишь злиться от бессилия. В то время как моё возвращение, и это, пожалуй, самое главное, восстановит их честь.

Я была не в силах прервать Фердинанда, пока он сухо перечислял все преимущества своего возвращения. Когда он закончил, я сжала губы и недовольно посмотрела на него. Он говорил так, будто происходящее его совершенно не касалось. Меня не волновало, насколько это могло принести пользу Экхарту, Юстоксу или мне. Мы ведь в первую очередь говорили о его будущем.

— Я не спрашиваю, как ваше возвращение послужит другим. Главный священник, я спрашиваю, чего желаете лично вы.

Он расширил глаза, словно был ошеломлён моими словами, несколько раз моргнул, затем медленно покачал головой.

— Независимо от того, вернусь я в общество или нет, меня будут вызывать в замок, чтобы помочь с документами. Таким образом, мне лучше выбрать тот вариант, который принесёт наибольшую пользу всем остальным.

Я хотела услышать, чего он на самом деле желает, а не что, по его мнению, правильнее всего сделать, но было трудно представить, что я смогу добиться от него честного ответа. Если Фердинанд принял решение выбрать путь, который принесёт максимум преимуществ, то мне остаётся только отнестись к этому с уважением.

— Похоже, приёмный отец объявит о вашем возвращении, когда дворяне соберутся на церемонию звёздного сплетения. Вы вернетесь в благородное общество, по его приказу будете назначены на должность главного священника и затем официально станете моим опекуном, — сказала я.

Фердинанд кивал в ответ на мои слова, но когда я упомянула, что он станет моим опекуном, он приподнял бровь и иронично ухмыльнулся.

— Твой опекун, да? Возможно, я поторопился.

— И что вы собирались этим сказать? Неужели быть моим опекуном такой огромный недостаток, что перевешивает все те преимущества, о которых вы говорили? — спросила я, сверля его взглядом.

Фердинанд весело усмехнулся, его бледно-золотые глаза сузились.

— Совершенно верно. Ты не делаешь ничего, кроме как создаешь одну непредсказуемую проблему за другой. Мне сложно решить, что более хлопотно: быть помощником Сильвестра или твоим опекуном.

Как бы меня это ни разозлило, я не знала, что ему на это ответить.

Тем не менее, оказалось, что Фердинанд считал меня такой же нарушительницей спокойствия, как и Сильвестра. И я впервые услышала об этом только сейчас. Меня немного оскорбило то, что по его мнению я нахожусь на одном уровне с человеком, который может внезапно ткнуть в щёку и заставить говорить «Пьи».

Вернувшись в храм, я столкнулась с чередой чрезвычайно загруженных дней. Мне требовалось подготовить печатную продукцию для продажи в замке, договориться о времени и месте продажи, осмотреть готовый наряд Бригитты и проверить как обстоят дела в Хассе.

Незадолго до церемонии звёздного сплетения была тайно проведена церемония секуляриза́ции Фердинанда, свидетельствующая о его возвращении в благородное общество. Тем не менее, мы сообщили священникам, что после окончания церемонии звёздного сплетения он вновь вернётся в храм на своё место. Последние несколько дней перед церемонией звёздного сплетения двери в комнату главного священника будут оставаться закрыты, чтобы никто не мог туда войти. После секуляризации Фердинанд больше не мог оставаться в храме, а потому вернётся в дворянский район.

— Канфель, Фритак, следуйте полученным инструкциям и завершите подготовку к церемонии звёздного сплетения, — дал указание Фердинанд.

— Как пожелаете, — в унисо́н ответили они.

— Розмайн, в моё отсутствие провести церемонию предстоит тебе, как главе храма. Она такая же, как и в прошлом году, так что проблем возникнуть не должно, тем не менее, будь осторожна. Поняла?

Только после того как Фердинанд зачитал мне длинную цепочку предупреждений, явно продемонстрировавших его беспокойство, он направился в дворянский район. В этом году церемония звёздного сплетения состоится без него, а его обязанности были временно переданы Канфелю и Фритаку, которые из-за этого нервничали.

— Не волнуйтесь. Всё, что вам нужно делать — это читать мифы прямо из священных текстов, — успокаивающе сказала я.

— Глава храма, мы обеспокоены не тем, что нам предстоит читать мифы, а тем, что господин Эгмонт и другие священники не будут следовать нашим указаниям.