- Похоже, зелье подействовало…

Мужчина ухмыльнулся и убрал полосы света, но мое тело уже настолько онемело, что я не могла и пошевелиться. Так как я могла видеть его лицо, я попыталась, “Сокрушить” его, но мой ужас, должно быть, превзошел мой гнев, когда я изо всех сил пыталась переместить свою ману, а та не отозвалась на эти попытки.

Мне страшно…

Человек в черном отвел меня к двум другим мужчинам, ожидавшим у двух лошадей, велел им доставить меня в экипаж и скрылся в тени деревьев. Двое мужчин были одеты как слуги, и так как они не были одеты в черное, я внимательно всмотрелась в них, пытаясь тщательно запомнить их внешность. Но вскоре они замотали меня в полотно, как будто я была багажом, и теперь все что я могла видеть это ткань перед глазами.

Мне так страшно…

Я почувствовала, как кто-то взял меня на руки, а потом закрепил на месте веревками. Должно быть, они положили меня на одну из лошадей, и мгновение спустя она уже скакала прочь. Мое тело сотрясалось, каждый удар заставлял меня тяжело приземляться на живот. Но из-за отупляющего зелья удары вообще не причиняли боли; просто я чувствовала себя немного странно. Мои чувства, будучи теперь настолько запутанными, только заставили меня еще больше пугаться.

Так, так страшно…

- Розмайн!

Я слышала, как Корнелиус мчался сюда, вероятно, услышав галоп лошадей, но было нелегко использовать ездового зверя с крыльями в месте с таким количеством деревьев. Я слышала, как его панические крики становятся все более отдаленными.

Помогите мне! Корнелиус. Ангелика. Дамуэль. Бригитта. Фердинанд. Отец. Сильвестр. Папа. Лютц…

Их лица промелькнули у меня в голове, и я беззвучно завопила.

Кто-нибудь, помогите!

Лошадь, к которой я была привязана, неслась галопом с невероятной скоростью, и потому при каждом ее шаге я чувствовала тупой удар в живот. Я была закутана в ткань и ничего не видела, поэтому все, что я знала, это то, что меня куда-то везут.

А? Я больше не могу поднять веки…?

Я не могла даже моргнуть, мои глаза только открывались и закрывались из-за силы толчков снизу, и по моей шее пробежали мурашки, когда я поняла, что не могу пошевелить ни одной частью своего тела. Тревожная мысль о том, что я могу так потерять все свои чувства и ощущения тела и после этого умереть, с течением времени все более и более укоренялась у меня в голове, и все, что я могла сделать, это отчаянно пытаться не думать о подобном исходе.

Нет, нет, нет… Этот человек в черном велел доставить меня в карету и сказал, что кто-то будет счастлив принять меня. Он не заставил бы меня пить зелье, которое убило бы меня… верно?

Было немного странно анализировать слова врага, но с мыслями, что я вот-вот умру, становящимися все сильнее и сильнее, я хваталась за любую соломинку, какую только могла. Они не собирались убивать меня, они просто вывели меня из строя так, чтобы я не могла оказать сопротивления. Глаза мужчины были холодны и лишены человеческого сочувствия, но в них не было и следа убийственного намерения. Если бы он хотел моей смерти, проще всего ему было бы убить меня еще тогда, когда он только захватил меня.

Я продолжала твердить себе, что все будет хорошо, но как только я начала успокаиваться, ужасное осознание поразило меня.

Что, если доза безопасна для большинства людей, но не для меня…?

Это казалось невероятно возможным, но я отчаянно пыталась отогнать эту мысль. Мы все еще находились на территории замка. Если Вильфрид и его слуги доложат о нападении, то несомненно, скоро прибудет подмога.

Они направятся к Северному зданию, где произошло нападение, их введут в курс дела, а затем они отправятся прямо сюда.

Меня прошиб холодный пот, когда я подумала, что будет делать подкрепление. Найдут ли они меня? Заметят ли они лошадь, бегущую среди темных деревьев и подлеска? Успеют ли они сделать это до того, как от зелья я перестану дышать?

Может быть, Главный священник и успеет…

Он, знающий все о зельях, наверняка сумеет что-нибудь сделать с этим ядом. Мне просто нужно было верить в его исключительные таланты.

Главный священник, спасите меня!

Затем, я неожиданно услышала мощный взрыв.

Лошадь, которая еще несколько минут назад быстро скакала, заржала и встала на дыбы. Меня только немного подняло в воздух, так как я была привязана к ее спине, подобно багажу, но человек, ехавший рядом со мной, издал крик, который прозвучал как явный испуг. Это, должно быть, еще больше напугало лошадь, так как она внезапно ускорила свой бешеный бег.

Другая лошадь, которая ехала рядом с нами, вероятно, тоже сошла с ума от страха, так как я слышала, как она помчалась в другом направлении.

- Успокойся! Стой!

Испуганная лошадь только ускорила бег, и я слышала, как человек кричит, чтобы она остановилась. Мое зрение по-прежнему было ограничено тканью, но ночной лес, который раньше был окутан тишиной, нарушаемой только стуком копыт, теперь просто кишел жизнью. Я слышала, как рядом птицы и животные издавали удивительные звуки, убегая прочь.

- ТЫ ТОТ ДУРАК, КОТОРЫЙ ПОХИТИЛ МОЮ ЕДИНСТВЕННУЮ ВНУЧКУ?!

А потом раздался громкий голос, такой громкий, что мое тело вздрогнуло. Его было прекрасно слышно даже с тканью на голове, и мое сердце сжалось, несмотря на все мои чувства, приглушенные ядом.

Слова и свирепость, с которой они были произнесены, сказали мне, кто именно прибыл мне на помощь.

Д-Дедушка?!

Рев Бонифация был полон кипящего гнева. Он прозвучал еще громче, чем взрыв, столь громко, что лошадь снова испуганно загарцевала, становясь на дыбы, прежде чем остановиться.

Что…? Лошадь остановилась?

Внезапно я почувствовала, что она начала опрокидываться на одну сторону, и именно тогда я начала паниковать еще больше чем раньше. Учитывая, что я была привязана к ней, был шанс, что я буду раздавлена её тушей в зависимости от того, в каком направлении она упадет.

Эм, стой… Стой!

Беззвучно закричала я, но в этот миг веревки, привязывающие меня к лошади, внезапно потеряли натяжение, и я почувствовала, как кто-то быстро поднял меня.

- Розмайн, ты здесь?! — Раздался голос, который без сомнения принадлежал Бонифацию, когда он поднял сверток, в котором я была, высоко в воздух, и начал грубо встряхивать его, чтобы выяснить это. Но яд не позволил мне произнести ни звука, и я не могла ни ответить, ни пожаловаться.

Дедушка, Я сейчас вверх ногами! Я ничего не чувствую, но кровь приливает к голове! Стой! Не тряси меня!

- Как бы я ее ни тряс, она не отвечает! Неужто она мертва?! Розмайн, я сейчас же вытащу тебя оттуда! — Крикнул он и на мгновение перестал трясти меня, чтобы перевернуть сверток в горизонтальное положение. Но мое облегчение продлилось совсем недолго. Он снова ухватился за край ткани из которой был сделан сверток, и рывком вздернул его в воздух, а затем принялся махать им из стороны в сторону. Я поняла, что он хотел поскорее стянуть ткань, и поэтому я начала тихо пищать в отчаянной попытке остановить его. Если дедушка приложит к этому действу все силы, то мое маленькое тело, несомненно, улетит очень далеко.

Стой, стой, стой! Кто-нибудь, пожалуйста, остановите его! Я же умру!

Мои крики, конечно, никем не были услышаны, и Бонифаций еще раз с силой размахнулся свертком. Я, как и ожидала, тут же оказалась в воздухе, вращаясь так же быстро, как сверло высокоскоростной дрели.

Хя-а-а!

- Гвах?! Розмайн летит?!

Я услышал, как Бонифаций испустил панический вопль, но тут кто-то другой, недовольно ворча, поймал меня.

- Бонифаций! Разве Карстед не велел вам держаться подальше от Розмайн, чтобы случайно не убить ее? Боги… Я понимаю ваше беспокойство, но это было бы смертельно опасно даже для здорового человека. С тобой все в порядке, Розмайн?

Фердинанд… Я обязана тебе жизнью.

Он ткнул меня в щеку, проверяя, в сознании ли я, но, учитывая то, что только что сделал Бонифаций, даже это показалось мне в высшей степени добрым и нежным жестом. Я сейчас не испытывала ничего, кроме благодарности за то, что Карстед до сих пор держал Бонифация подальше от меня.