— Эгхх! Кх, кх!

Как только я оказалась в сидячем положении и воздух проник в мой рот и нос, в тот же миг я начала растерянно моргать, к тому же это неожиданное развитие событий вызвало у меня приступ кашля.

Я сейчас утону в воздухе!

Пока я отчаянно хлопала ртом, меня сильно ударили по спине. Какая-то жидкость, которая была глубоко в моих легких, вылетела изо рта, от чего мне тут же сделалось намного легче дышать, но жжение в месте удара по спине не спешило проходить. Я посмотрела на человека, который ударил меня, полными слез глазами.

- Фердинанд, это было больно…

Как оказалось, силуэт принадлежал Фердинанду. Мы были в моей потайной комнате, и я сидела в ванне из айвори, наполненной жидкостью. Фердинанд нахмурился, и все выглядело так же, как и до того, как я заснула.

- Ну наконец-то проснулась. Не могу поверить, что ты так долго спала… — Сказал Фердинанд, коснувшись моей щеки, измерив пульс и еще кое-что проверив. Закончив, он медленно вздохнул. — Кажется, с тобой все в порядке.

Я несколько раз моргнула, потом попыталась пошевелить пальцами. Я никак не могла заставить их двигаться правильно.

- Я теперь действительно здорова? — Спросила я.

Я снова могла управлять своей маной, чего у меня не получалось перед тем как я заснула, но я едва ли чувствовала себя сейчас здоровее. Может быть, мои мышцы атрофировались, пока я спала?

Пока я продолжала шевелить руками сидя в ванне, Фердинанд смущенно поморщился.

- Э-Э, Розмайн… Я должен сделать крайне разочаровывающее заявление.

- В чем дело?

- Твои комки маны… не полностью растворились.

Казалось, что мир вокруг меня внезапно замер. Я вспомнила год, который провела, пытаясь собрать ингредиенты, и все трудности, связанные с "юревом", затем недоверчиво посмотрела на Фердинанда.

- Чтоааааааа?! Стоп!? Почему они не растворились?! Это из-за того что я слишком спешила и не все растворила лейкой?! И все это из-за желания не делать лишней работы?!

- Я не пропустил ни одного шага в процессе, — нахмурился Фердинанд. Я попыталась покачать головой, но тело еще не полностью отзывалось на мои приказы, поэтому я просто упала лицом вперед. Если бы он не протянул руку и не приподнял мне лоб, я бы снова погрузилась в юрэ́вэ.

- Я говорю не о вас, Фердинанд. Я имею в виду то, что я делала во сне, — объяснила я. — Ууу… В голове все плывет.

Фердинанд прижал палец к виску и тяжело-тяжело вздохнул.

- Ты вызываешь у меня головную боль, спишь ты или бодрствуешь, — пробормотал он со свирепым взглядом, заставив меня запнуться.

- Ладно, разговор о сновидениях может подождать… Почему куски моей маны не растворились?

Фердинанд продолжая постукивать себя по виску, объяснил, что произошло.

- Проще говоря, твоя мана уже слишком затвердела. Юрэ́вэ был необходим, чтобы растворить ману, затвердевшую совсем недавно под воздействием яда, и зелья оказалось недостаточно, чтобы растворить всю твою ранее затвердевшую ману.

— …

- Допустим, твоя находившаяся в давно затвердевшем состоянии мана была равной десяти единицам. Я просто на всякий случай, сделал юрэ́вэ, который был достаточно высокого качества, чтобы растворить пятнадцать. Но прямо перед тем, как пришло время использовать его, твоя мана затвердела до состояния двадцати единиц. Так как юрев был способен растворить только пятнадцать, мы и имеем наше нынешнее положение.

- Значит, я, по крайней мере, здоровее, чем была раньше…? — спросила я, глядя на линии маны, покрывающие мои руки. Я не могла определить, изменились ли они.

Фердинанд тоже посмотрел на меня и кивнул.

- Действительно. Твоя мана еще не полностью растворилась, но ты должна быть намного здоровее, чем была раньше.

- Что ж, думаю, для меня этого вполне достаточно. Это, конечно, лучше, чем умереть…

Решив считать это значительным шагом вперед к улучшению здоровья, я вытянула шею и огляделась. Рядом с ванной из айвори, в которой я лежала, стоял деревянный ящик, и на нем лежали стопкой пять книг. Они были переплетены так же, как обычно переплетались книги в моей мастерской, но мне не были знакомы их обложки.

- Фердинанд, что это?

- Это книги, которые принес один из твоих слуг. Кажется, его зовут Гил. Он сказал, что, возможно, ты проснешься раньше, если рядом будут лежать книги, и поэтому с каждой новой книгой, которую они публикуют, они приносят копию сюда.

Что за неожиданный поворот! Похоже, что Гил заранее приготовил для меня все недавно напечатанные книги.

- Ура! Новые книги!

Я взволнованно протянула руку, чтобы взять одну, но потом заметила, что моя рука все еще была мокрой от жидкого юрева. Фердинанд посмотрел на меня, как на дуру.

- Ты их испачкаешь, если дотронешься до них этими руками.

- Я тоже так думаю…

- Я попросил приготовить ванну, так как заметил, что ты вот-вот проснешься. Скоро все будет готово.

- Лаааадно. Подождите…. Подождите… — Я проспала достаточно долго, чтобы можно было напечатать пять новых книг — чтобы полностью осознать значение этого факта у меня ушло едва ли мгновение.

- Фердинанд… Как долго я спала?

- Примерно два года.

Мои глаза расширились в недоверчивом удивлении.

- Простите…?

- Полагаю, это новый рекорд. Но в любом случае, я рад, что ты проснулась вовремя, чтобы отправиться в Королевскую академию.

- П-Подождите. Сколько мне сейчас лет?

- Это осень твоего десятого года — только что закончился Праздник Урожая. Зимой ты поступишь в Королевскую академию, — объяснил Фердинанд.

Меня тут же охватила паника. В юрэ́вэ я оказалась зимой восьмого года, а теперь наступила осень десятого. Похоже, я полностью пропустила свой девятый год.

- Н-ни за что! Куда делся мой девятый год?!

Не-е-ет! Мысленно закричала я, баюкая голову. Но Фердинанд лишь пожал плечами.

- Ты дважды прожила свой седьмой год, так что это просто все уравняет, не так ли?

Повторно проживать седьмой год, конечно, было неожиданно, но пропустить целый год было тем, чего я еще меньше ожидала.

- Это, конечно, ничего не уравнивает! — Пожаловалась я. — Кроме того, вы говорите, что мне уже десять лет, но я совсем не чувствую, что изменилась. Трудно было поверить, что прошло два года, когда я все еще такая маленькая.

- Пока ты находишься в юрэ́вэ, твое тело впадает в своеобразный глубокий сон, так как вся твоя энергия направлена на растворение маны. Это можно сравнить, как если бы ты была полумертвой, так что, к сожалению… из-за воздействия юрэ́вэ ты этот год совсем не росла, — объяснил Фердинанд, избегая смотреть мне в глаза.

- Что?! Но вы же сказали, что я выздоровлю! Фердинанд, вы лжец!

Конечно, я стала немного здоровее, чем раньше, но ценой потери всего девятого года и необходимости посещать Королевскую академию, так и оставшись прежнего роста.

В течение нескольких дней Розмайн бесцельно оглядывалась вокруг расфокусированными глазами, прежде чем снова закрыть их, продолжая впитывать телом юрэ́вэ. Фердинанд, который внимательно наблюдал за ней, знал, что это означает, что она скоро проснется, но ее тело все еще не поднялось из жидкости, оставаясь погруженным.

Даже во время Праздника урожая Фердинанд почти каждую ночь возвращался в храм, чтобы проверить ее, но скорость улучшения была удручающе медленной. Это заняло целую вечность, но, наконец, ее глаза начали фокусироваться. И, быстро моргнув несколько раз, она поднялась из юрэ́вэ, как бы говоря, что дальнейшее целебное действие зелья уже невозможно.

Фердинанд облегченно вздохнул, протянул руки, чтобы помочь Розмайн сесть, и похлопал ее по спине, чтобы она могла дышать. Похоже, она стала чувствовать себя намного лучше, выплюнув остававшийся в легких юрэ́вэ, и хотя некоторое время она сильно кашляла, ее дыхание вскоре снова стало нормальным.

- Фердинанд, это было больно…

Пожаловалась Розмайн, сердито глядя на него, но Фердинанд понятия не имел, чем он заслужил это обвинение. Она ничего не знала о тех трудностях, которые ему пришлось преодолеть, и тот факт, что проснувшись она первым делом начала ворчать, был, несомненно признаком отсутствия врожденного чувства благодарности.