— Как знаешь, — сказал Молох, — Желание исполнится завтра утром. Прощай, Ростислав. Скорее всего, мы больше не увидимся.

Он шагнул в темноту, оттуда на мгновение дохнуло лютым холодом, после чего двор опустел…

Ростислав огляделся, нет ли еще кого. Он представил себя со стороны. Да, картинка маслом: грязный и худощавый очкарик с мечом в руке. Смех и грех.

Юноша еще раз кое-как отряхнулся, вздохнул и спрятал оружие под полу длинной куртки. Он направился к одному из домов. Тот черно-серым уродливым кубом высился в темноте, редкие горящие окна бросали тусклый свет во двор. Ростислав поднялся по лестнице (лифт, конечно же, не работал) на пятый этаж, позвонил в дверь своей квартиры, где он жил с родителями.

Послышались шаги, потом мамин голос спросил из-за фанерной двери:

— Ростик, это ты?

— Да, мам, — сказал Ростислав.

Раздались щелчки многочисленных замков, дверь открылась. На пороге стояла мать Ростислава — Анна Петровна, немолодая уже, слегка полноватая женщина с выразительными серыми глазами.

— Ты поздно, — немного укоризненно сказала она.

— Прости, мам, — сказал Ростислав, проходя в прихожую, — Я тут упал во дворе… Зато нашел кое-что.

— И что же ты нашел? — спросила мама.

Ростислав вынул из-за пазухи руку, сжимающую меч, но мама словно и не заметила этого.

— Так что же ты нашел? — снова спросила она.

— Ты не видишь? — удивился Ростислав, — Меч…

— Фантазер, — улыбнулась Анна Петровна, потрепав сына по голове, — Ты уже большой, чтобы играть в такие игры. Переодевайся, давай, пока ужин горячий…

Ростислав хмыкнул, осторожно дотронулся мечом плашмя до маминой руки… стальной клинок прошел сквозь тело, будто и вправду был плодом воображения.

«Странно», — подумал юноша, — «Ну да ладно».

Он кинул меч на диван своей комнаты, и тот упал, совершенно не смяв покрывало.

Ростислав успел принять душ, переодеться и поужинать, когда с работы пришел отец, капитан милиции, Максим Алексеевич, работавший в уголовном розыске. На работе у него, как всегда, что-то не ладилось, и Ростислав, не желая мозолить отцу глаза, отправился к себе.

Его снедали мысли о завтрашнем утре. Как исполнится желание? И исполнится ли? И что это за меч такой, невидимый и неосязаемый для всех, кроме владельца и Молоха?..

Ростислав поднял с дивана оружие. Меч был красив, очень красив. Лезвие мерцало каким-то странным блеском, не стальным и даже не серебряным, а каким-то еще более благородным. Гарда в виде двух пернатых крыльев была сделана очень искусно, вплоть до каждой прожилки в перьях, а в самой середине был вделан большой ярко-алый камень.

«Вот бы рубин», — мечтательно подумал Ростислав, — «Хотя все равно его никто не видит…»

Он пальцем погладил камень, который был на ощупь теплым и слегка щекочущим кожу, словно был под легким напряжением. Крылья, составляющие крестовину, дернулись и замерли…

— Ух, ты!.. — сказал Ростислав вслух.

Он все же решил отложить исследования меча на будущее. Завтра предстояла контрольная по алгебре, и следовало хотя бы немного выспаться. Насчет своих успехов он не волновался: несмотря на отвратительную физическую форму и презрение со стороны одноклассников, он неизменно учился на одни пятерки и четверки по всем предметам… ну, кроме физкультуры, пожалуй, где едва натягивал на тройку.

Ростислав разобрал кровать, разделся и лег. Почему-то чесалась спина, но несильно. Младший Коротков списал это на счет нервов и закрыл глаза. Сон пришел быстро, хотя у Ростислава все не выходили из головы слова Молоха: «Желание исполнится завтра утром…»

Когда паренек уже мирно сопел, повернувшись на бок, а меч так и лежал на его кровати, в окно заглянул лунный свет. Ненадолго, с трудом сунувшись в просвет между двумя новыми высотными домами, перегородившими почти весь свет в квартиру Коротковых.

Серебряное сияние коснулось алого камня на рукояти меча, и крылья снова ожили: взмахнули раз другой… Ростислав, не просыпаясь, положил ладонь на рукоять меча, и алый камень вспыхнул ярким светом, заливая красным все вокруг…

* * *

…Ростислав проснулся от холода, а еще оттого, что в ребра что-то больно упиралось. Он сонно приоткрыл глаза, зябко поежившись, протянул руку, чтобы привычным движением нашарить на тумбочке очки… Вот только очков не было. Не было ни тумбочки, ни кровати, не было даже комнаты. А были только черные скалы под лазурно-голубым небом, освещаемые ярким, но холодным солнцем. Ростислав лежал на небольшом уступе, продуваемом всеми ветрами, а вокруг, насколько хватало взгляда, возвышались бивни утесов и горные хребты, на вершинах накрытые белыми шапками ледников.

Ростислав вскочил, и босые ноги больно чиркнули по острым камням. Паренек охнул и снова сел.

За спиной была какая-то непривычная тяжесть, словно там висел рюкзак или еще что-то. Ростислав пошарил по телу в поисках лямок и, конечно же, ничего не нашел. Он вывернул голову, оглянувшись назад, и обомлел: за спиной откуда-то появилось два серых крыла. Кожистые перепонки росли из протянувшихся от лопаток дополнительных конечностей и своим строением напоминали крылья европейских драконов или летучих мышей. На сгибах росли внушительного вида когти, возле плеч и на боках бугрились маховые мышцы…

Ростислав попробовал развернуть крылья, и у него легко получилось отдать неосознанную команду, словно собственной руке или ноге. Две серые перепонки живой стеной перегородили скальный уступ, на котором стоял подросток. В размахе крылья могли поспорить с небольшим самолетом или, скорее, дельтапланом. Ветер тут же наполнил их, словно пытаясь унести человечка, посягающего на его небо… Юноша быстро сложил крылья. Еще не хватало свалиться со скалы.

— Ни хрена себе! — громко сказал Ростислав, — Где это я?

Ответом на этот вопрос было только жутковатое завывание ветра. Ростислав снова поежился от колючего холода: все-таки трусы — не самая подходящая одежда для похода по горам… К тому же, воздух вокруг был разреженный, но несильно. Однако у Ростислава немного кружилась голова с непривычки.

Тут взгляд юноши упал на меч, который был воткнут в скальную стену до половины клинка. Тот самый меч.

— Почему мне кажется, что ты виновен в том, что я оказался тут, а? — спросил Ростислав у оружия. Ответ был таким же, как и на первый вопрос: вой ветра среди черных скал.

И вдруг Ростислава осенило. Он видел и меч, и скалы, и небо совершенно четко. Так он не видел никогда в жизни, даже в раннем детстве, и даже в самых лучших очках.

— Я вижу! — заорал паренек, — Без очков!

Его восторгу не было предела. Сбылась еще одна его давняя мечта: он стал нормально видеть.

Ростислав достал меч. Тот вышел из скалы, словно из мягкого масла. Ростислав чуть не упал, не рассчитав силы. На клинке вдруг из ниоткуда постепенно появились ножны, потом перевязь. Крылья крестовины сложились по обе стороны лезвия, будто специально, чтобы не мешать ношению оружия, а заодно обеспечили дополнительное удерживание клинка в ножнах.

— Ну ладно, — сказал Ростислав, надевая перевязь. Пришлось повозиться, так как крылья сильно мешали, но, в конце концов, ремни удобно легли на тело, идеально подогнавшись под худощавую фигуру. При этом удалось устроить ремни так, чтобы не мешать крыльям. Клинок повис у бедра, весело сверкнув на солнце камнем в рукояти.

Юноша еще раз огляделся. С уступа не было никакого спуска или даже подъема, и попасть сюда без альпинистского снаряжения, похоже, можно было, лишь прилетев по воздуху…

Прилететь.

Ростислав еще раз покосился на свои крылья. Если исходить из чистой логики, никакие крылья не позволили бы нормальному человеку взлететь, разве что парить, как на дельтаплане. С другой стороны, желание Ростислава звучало как «уметь летать», а не «уметь планировать». Кроме того, здесь был сильный ветер и, похоже, гравитация была несколько ниже, чем на Земле…