Он мотнул головой в сторону обрыва, Коротков кивнул.

— В Бездне. Нам конец, я ничего не стою без него.

— Брось, — сказала Лия, — Давайте лучше выясним, что так напугало гарров.

— Похоже, я знаю, — сказал Грэг, показывая наверх.

Все задрали головы и увидели спускающееся кругами существо, прекраснее которого никто из них не видел никогда в жизни, но, тем не менее, каждый сразу же узнал.

Могучие перепончатые крылья, размеренно вспарывающие воздух, длинная шея с острым гребнем золотистого цвета, покрытое броней чешуи кошачье тело и хвост с лезвием на конце. Дракон.

Теперь Ростислав понял, почему лурпо и тригг называли родичами этой могущественной расы: и первые, и вторые были похожи на драконов, но по грации и красоте не могли сравниться с ними, также как никогда не сравниться с величественными орлами всем другим птицам.

Ростислав, открыв рот, наблюдал за грациозным спуском царя небес. Тот опустился на скалу, и ни один камень не упал из-под внушающих благоговейный трепет когтей. Лазурная, словно высокогорное небо, чешуя, сверкнула в свете солнца, на смертных внимательно посмотрели янтарные глаза. Хвост обвился вокруг лап, а шея изогнулась буквой S.

Первой на колени опустилась Мингара, за ней Грэг. Лия склонилась в поклоне максимальной учтивости, а Ростислав все смотрел и смотрел на дракона, завороженный красотой этого существа. Он забыл думать даже о мече Огнекрылого, навсегда теперь потерянном, всего мысли были заняты лишь созерцанием дракона.

Юноша чувствовал, как по его глазам катятся слезы восхищения. Теперь, когда он своими глазами смотрел на это царственное существо, он понял, что прожил свою недолгую жизнь не зря. Его взгляд встретился с драконьим, и янтарные глаза, казалось, заглянули в самую душу парня.

— Госпожа… — сказал он, уверенный, что перед ним самка. Это было видно по самой манере держаться, а не по каким-либо внешним признакам. Спроси кто сейчас Ростислава о его уверенности, он бы и сам не смог озвучить связный ответ.

«Ты мне нравишься», — мысленно сказала драконесса, — «Ты смелый и в то же время не дерзкий. Ты восхищаешься мной, а не благоговеешь от страха».

— М… — юноша не знал, хотела ли драконесса ему сделать комплимент, или еще что, поэтому к чувству восхищения драконессой прибавилось смущение, — Я… Здравствуй, уважаемая драконесса, я Ростислав.

Юноша все же вспомнил о манерах и слегка поклонился, но больше из вежливости.

«Пусть твои друзья встанут», — сказала драконесса, — «Я посланница к Избраннику от народа драконов, обитающего в мире, который вы зовете Каенор».

Спутники Ростислава распрямились. Тот скосил на них взгляд и действительно различил черты страха на их лицах. Видимо, о драконах в Каеноре было немало мрачноватых легенд.

Мингара покосилась на мертвую триггу и отвернулась. Ее плечи вздрогнули, но она не издала ни звука.

— Как твое имя? — спросил Ростислав, посмотрев на драконессу снизу вверх.

«Оно переводится, как Небо-высоко-в-горах-что-немного-темнеет-к-западу-когда-начинается-вечер», — драконесса чуть повела головой, — «Но вы можете звать меня Небесной».

— Отлично, — Ростислав кивнул, затем представил спутников, — Это Грэг, маг из Шакмарии, это Лия, ворожея из Радужного Города и моя возлюбленная, а это Мингара, отважная Всадница…

«Знаю… я давно прочла мысли всех, кроме тебя».

— Почему кроме меня?

«Тебя прикрывает лотофаг, что живет в твоем теле», — драконесса шевельнулась, и чешуя, соприкоснувшись с камнем, издала тихий шелестящий звук.

— А, да, — Ростислав дотронулся до своей растительной одежды, — Это Мирлас, которому лидер лотофагов Абратос поручил нам помогать.

«Мне велено доставить Избранника к нам», — сказала Небесная, — «Каенор в нешуточной опасности, и мы не можем оставаться в стороне».

— Я уже перестаю удивляться, что меня таскают по всяким экзотическим местам, подвергая различным испытаниям, — юноша улыбнулся и вздохнул, — Более того, я начинаю привыкать.

Драконесса приоткрыла пасть и оскалила ряд белоснежных зубов, наверняка острых как бритва, причем самый маленький из них был размером с полторы ладони Ростислава. Тот далеко не сразу понял, что это ответная улыбка.

«Тогда летим», — сказала драконесса, — «Надо спешить».

— Я не могу лететь без моих друзей, — сказал Ростислав, — Наша тригга погибла, а на Небесную Тропу могут встать не все.

Драконесса задумалась, даже прикрыв глаза. Потом шевельнула крыльями и опустила голову так, что ее морда оказалась прямо напротив Ростислава.

«Всадница и бескрылый маг могут полететь на мне», — сказал она, а ты и твоя возлюбленная встанете на Тропу».

Коротков посмотрел на Лию, та кивнула.

— Мы все слышим, — сказала девушка, — Не беспокойся за меня.

Ростислав снова повернулся к драконессе.

— Хорошо. Но что меня ждет на островах Драконов? Испытания?

Драконесса фыркнула и снова выгнула шею.

«Что за глупости… Ты уже и вправду привык, что тебя подвергают испытаниям на прочность твоего разума и духа. Нет. Старейший решит, чем лучше помочь тебе…»

Мингара вдруг вскинула голову и сказала:

— Я никуда не улечу, пока не похороню Шунми… — она погладила бронированный бок тригги, — Она заслуживает большего, чем сгнить тут на радость змеемухам и маргарратам.

«Отойдите все», — сказала Небесная, делая глубокий вдох через ноздри, — «Пусть тригга покоится с миром в пламени…»

Все спешно отступили от мертвой тригги. Едва все встали невдалеке от драконессы, как та разинула пасть и выдохнула струю синего пламени, такого горячего, что Ростислав сплел вокруг всей компании щит из мороза, который, впрочем, начал очень быстро истощаться. А огонь, ударивший в мертвую триггу, поглощал в мгновение ока все: толстую чешую, плоть, кровь и кости. Не прошло и нескольких минут, как на месте огромной туши осталось только пятно выжженной и оплавленной земли.

Поток огня иссяк, и драконесса несколько раз вздохнула, выдыхая дым через ноздри.

«Достаточно ли достойно твоей тригги, Всадница?» — спросила драконесса, взглянув на Мингару.

— Лучшего погребения было бы не придумать, царственная, — Мингара отвесила поклон.

«Надо спешить», — сказала драконесса, — «У нас меньше времени, чем кажется».

Она опустила на землю крыло, по которому на ее спину зашел Грэг, а Мингара ловко запрыгнула, словно ковбой на лошадь. Оба уселись у основания шеи, где гребень не был остер, а словно специально образовывал нечто вроде седла.

Ростислав покосился на Лию. Та уже поднималась в воздух, а от ее крыльев исходило белое свечение — ворожея плела заклинание для восхождения на Небесную Тропу. Юноша улыбнулся и взлетел. Тропа открылась легко, стоило протянуть сознание к стихии Воздуха. На этот раз Ростислав не стал закрывать глаза, как он делал обычно, и увидел, что вокруг него словно собрался коридор из прозрачных струй воздуха, сплетающихся затейливыми спиралями.

Стены коридора расступились, пропуская драконессу, и Ростислав снова не мог не восхититься ее движениям. Каждое движение лазурных крыльев было преисполнено величия и силы, красоты и изящества. Тропа засветилась, когда она, Ростислав и Лия полетели по ней к островам Драконов, где, по слухам, никто еще не был, кроме их исконных обитателей, на протяжении многих столетий…

…Боль постепенно уходила. Память возвращалась неохотно, рывками… перед глазами мелькали образы из детства, из бурной юности под началом Повелителя, который вел в бой бесчисленные орды гарров… и позже, после горького поражения, когда победоносная армия откатилась назад, на остров Грамб… унижение от надменных квостров и последующие годы жалкого существования без цели и смысла…

«Я — Император… так меня зовут… последние сто лет, по крайней мере… что со мной?..» — спокойной чередой шли мысли.