349. Ремесло
Есть ремесло — не засыпать ночами
И в конуре, прокуренной дотла,
И в конуре, прокуренной дотла,
Метаться зверем, пожимать плечами
И горбиться скалою у стола.
Потом сорваться. В ночь. В мороз.
Чтоб ветер стянул лицо. Чтоб, прошибая лбом
Упорство улиц, здесь сейчас же встретить
Единственную нужную любовь.
А днем смеяться. И, не беспокоясь,
Все отшвырнув, как тягостный мешок,
Легко вскочить на отходящий поезд
И радоваться шумно и смешно.
Прильнуть ночами к звездному оконцу,
И быть несчастным от дурацких снов,
И быть счастливым просто так — от солнца
на снежных елях.
Это — ремесло.
И твердо знать, что жизнь иначе — ересь.
Любить слова. Годами жить без слов.
Быть Моцартом. Убить в себе Сальери
И стать собой. И это — ремесло.
350. «Полустудент и закадычный друг…»
Полустудент и закадычный друг
Мальчишек, рыбаков и букинистов.
Что нужно мне? Четвертку табаку
Да синюю свистящую погоду,
Немного хлеба, два крючка и леску,
Утрами солнце, по ночам костер,
Да чтобы ты хоть изредка писала,
Чтоб я тебе приснился… Вот и всё.
Да нет, не всё… Опять сегодня ночью
Я задохнусь и буду звать тебя.
Дай счастье мне! Я всем раздам его…
Но никого…
351. «Теряет синий свет окно…»
Теряет синий свет окно,
И день за горизонты канул…
Но я клянусь: мы не вином,
Мы солнцем налили бокалы.
Я пью. И вдруг стакан пролит,
И поджигает край земли,
Пожаром ночь залив.
Пускай огонь, не синева,
Но всё равно, неси, Нева,
Неси меня в залив.
На парусах срывая злобу,
И шторму гаркая: «Не сметь!» —
Вперед, чтоб землю знать, когда глобус,
И чтоб, как глобусом, вертеть…
352. «Снова вижу солнечные ели я…»
Снова вижу солнечные ели я…
Мысль неуловима и странна —
За окном качается Карелия,
Белая сосновая страна.
Край мой чистый! Небо твое синее,
Ясные озерные глаза!
Дай мне силу, дай мне слово сильное
И не требуй, чтоб вернул назад.
Вырежу то слово на коре ли я,
Или так раздам по сторонам…
За окном качается Карелия —
Белая сосновая страна.
353. Ночной экспресс
Ночной экспресс бессонным оком
Проглянет хмуро и помчит,
Хлестнув струей горящих окон
По черной спутанной ночи.
И задохнется, и погонит,
Закинув голову, сопя,
Швыряя вверх и вниз вагоны,
За стыком — стыки, и опять
С досады взвоет и без счета
Листает полустанки, стык
За стыком, стык за стыком, к черту
Послав постылые посты…
Мосты ударам грудь подставят,
Чтоб на секунду прорыдать
И сгинуть в темени… И стая
Бросает сразу провода.
И — в тучи, и в шальном размахе
Им ужас леденит висок,
И сосны — в стороны, и в страхе,
Чтоб не попасть под колесо…
И ночь бежит в траве по пояс,
Скорей, но вот белеет мгла —
И ночь бросается под поезд,
Когда уже изнемогла…
И как же мне, дорогою мчась с ними
Под ошалелою луной,
Не захлебнуться этим счастьем,
Апрелем, ширью и весной…
354. Ночной разговор
Переполнен озорною силой,
Щедрый на усмешку и слова,
Вспомню землю, что меня носила,
И моря, в которых штормовал.
Вспомню дни скитаний и свободы,
Рощи, где устраивал привал,
Реки, из которых пил я воду,
Девушек, которых целовал…
По ночам работается лучше,
Засыпают в городе огни…
Над домами, по прозрачным тучам
Бродит месяц, голову склонив.
Я ему открыл окно ночное,
В мире — тишина и синева…
Заходи, поговори со мною —
Долго не видались, старина…
355. Ветреный день
По гулкой мостовой несется ветер,
Приплясывает, кружится, звенит,
Но только вот влюбленные да дети
Смогли его искусство оценить.
Взлетают занавески, скачут ветви,
Барахтаются тени на стене,
И ветер, верно, счастлив,
Что на свете
Есть столько парусов и простыней.
И фыркает, и пристает к прохожим,
Сбивается с мазурки на трепак
И, верно, счастлив оттого, что может
Все волосы на свете растрепать.
И задыхаюсь в праздничной игре я,
Бегу, а солнце жалит, как слепень,
Да вслед нам машут крыльями деревья,
Как гуси, захотевшие взлететь.
