Дверь за служанкой закрылась, Леонард взял щипчики, добавил пару кусочков сахара, задумчиво поболтал ложечкой в чашке.

— Они с Шеризой давно помолвлены, у наших семей общие деловые интересы, поэтому брак был исключительно вопросом времени.

Дженни зажмурилась и тяжело выдохнула. Договорной брак. Это еще как-то можно пережить. Она и так знала, что Раум никогда не женится на полукровке. Так ли важно каким будет ее статус, если они будут вместе?

— Значит, он ее не любит? — поинтересовалась она, следя, чтобы голос не дрожал.

Демон изумленно вскинул брови.

— Любит? Дженнифер, ты меня разочаровываешь. Я говорю о бизнесе, это куда важнее. Надеюсь, ты не собираешься убеждать меня, что любишь моего сына и жить не можешь без него?

— Не собираюсь.

Выворачивать душу перед этим демоном она точно не станет.

— Вот и хорошо. Любовь… — он поморщился и отхлебнул кофе. — Страсть таких как мы — редкостная дрянь. Хуже наркотика: разрушает и того кто любит, и объект любви. Достаточно посмотреть на брата моей первой жены. Никому не пожелаю. Я серьезно переживал за сына, когда случилась та история два года назад. К счастью, обошлось.

Дженни вздрогнула, но каким-то чудом удержала нейтральное выражение на лице.

— А могло не обойтись? — поинтересовалась она с таким видом, словно знала о чем речь.

— Могло. Ему не стоило селить эту девицу здесь. Никогда не видел его настолько одержимым, — Леонард отпил еще немного кофе. — Я боялся, что это навсегда, но к счастью у Раума устойчивая психика. С тех пор я стараюсь приглядывать за любовницами сына.

Вспомнилась комната. Та самая, хранящая воспоминания. И Дженни остро пожалела, что все-таки не вошла внутрь. Знай она о чем именно сейчас идет речь, было бы легче.

— И вы уверены, что ко мне у него нет никаких чувств? — светским тоном спросила она. — Я ведь тоже девица, которую Раум поселил здесь.

Мужчина коротко рассмеялся.

— Да, ты дорога ему, но я вижу разницу, девочка. Клин клином вышибают. Так ведь говорят у волков? Нет? Значит, у каких-то других оборотней. Думаю, ты в какой-то степени послужила заменой, помогла окончательно избавиться от зависимости. Он даже начал снова общаться с Армеллином. В том числе поэтому я, кстати, не возражаю против твоего присутствия в жизни сына, — демон бросил выразительный взгляд на часы. — Мне надо идти. Так мы договорились, Дженнифер?

Она кивнула, ощущая, как внутри все смерзается в ледяной комок.

— Если Раум решил жениться, это его личное дело. Я не буду вмешиваться.

Произнести эти слова было нелегко. Но Дженни знала, что выполнит обещание. Не станет унижаться и устраивать сцены ревности. Если Раум собирается жениться по расчету, ее истерики и слезы все равно ничего не изменят.

— Вот и молодец, — он скупо улыбнулся. Презрительное выражение лица сменилось на заинтересованное. — Я же говорил, что ты умная девочка, Дженнифер. Думаю, после того, как мой сын наиграется, я сам займусь устройством твоей судьбы.

Что на такое можно ответить?

— Спасибо, сэр. Вы очень добры.

Демон не уловил сарказма. Он еще раз покосился на часы, потом смерил девушку раздевающим взглядом.

— Я могу выделить еще полчаса. Если хочешь, поднимемся наверх и ты сама убедишься, насколько щедрым покровителем я могу быть.

Краска бросилась Дженни в лицо. Весь этот раз разговор ее не покидало гадкое и тягостное ощущение, но последнее предложение просто переходило все границы.

Богиня, неужели он это серьезно, а не с целью оскорбить?

Демон смотрел на нее весьма доброжелательно, даже, можно сказать, милостиво. Он окончательно убедился, что Дженни «хорошая» и «умная» девочка — свое место понимает и препятствий браку чинить не станет. Поэтому и снизошел до такого царского предложения.

Ее чуть ли не затрясло от омерзения. Значит, так ее воспринимают другие демоны? Как дешевую девку, которой не зазорно предложить по-быстренькому перепихнуться?!

Она уже открыла рот, чтобы ответить резко, высказать все, что она думает об этом предложении…

Открыла и закрыла. В чем она хочет его убедить? Леонард ди Форкалонен никогда не поверит, что она «не такая», он даже не услышит ее. Все закончится безобразным скандалом, на который сейчас просто нет сил.

Вечером. Она выскажет все вечером. И не этому мужчине, а его сыну.

— Нет, спасибо, — максимально сдержанно ответила Дженни. — Пока Раум мой покровитель, я считаю правильным проявлять лояльность.

Лорд ди Форкалонен одобрительно покивал.

— Похвально. Но на меня эти ограничения не распространяются, — он снова посмотрел на нее, как умеренно голодный человек на аппетитный кусок мяса. — В чем-то даже понимаю сына. Хоть ты и оборотень, есть в тебе что-то такое…

— Простите, я хотела бы отдохнуть, — выдавила Дженни, чувствуя почти нестерпимое желание встать под душ, чтобы смыть с себя этот липкий оценивающий взгляд. — Я вторые сутки в дороге и очень устала.

— Отдыхай, — с легким сожалением согласился демон. — Жаль, что ты оборотень, Дженнифер.

Она была слишком зла и занята мыслями о будущем, чтобы спросить почему «жаль». Просто кивнула, с трудом дожидаясь, когда же он, наконец, освободит гостиную.

Демон ушел, оставив после себя еле уловимый запах крепких сигар, ополовиненную чашку кофе и мысли черные, как угольная шахта. Дженни без сил опустилась на диван и взялась за виски. Ее слегка тошнило от недоедания и общей усталости, а в душе боролись за главенство отвращение, гнев и отчаяние.

Раум женится.

Он когда-то любил (а может до сих пор любит) другую женщину.

А еще его отец считает Дженни шлюхой, с которой можно по-быстрому перепихнуться, подарив на прощание пару украшений.

И одной подобной новости хватило бы, чтобы испортить день.

Так, спокойно! Надо выдохнуть, разобраться, навести порядок. Скоро придет Раум, и к его приходу Дженни должна знать, что ему скажет.

Свадьба… Сердце снова сжалось от боли. Можно сто раз повторять себе, что все понимаешь, что готова к роли пожизненной любовницы, что не это главное. Но это ложь.

Если бы не было той ночи у горячих источников в горах Маррейстоун, Дженни, наверное, просто ушла. Потребовала у Раума свободу в благодарность на спасение его жизни, расторгла контракт. Миллиона, который демон перечислил на ее счет, с лихвой должно хватить, чтобы покрыть все выплаты и неустойки.

Но ночь была. И теперь Дженни связана с тем, кто предназначен ей Луной на всю жизнь. Обречена на роль постельной игрушки.

Девушка прикрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула и спросила себя: готова ли она к столь горькой плате за право быть рядом с любимым мужчиной?

Готова. Но только если Раум тоже ее любит. Прыгать на задних лапках и заглядывать в глаза, вымаливая крохи внимания, она не будет никогда. Слишком унизительно.

А Раум так и ничего не ответил на ее признание…

Мысли снова уцепились за «девицу», о которой упомянул лорд ди Форкалонен. Та самая, чью тайну прятала безликая гостевая комната на втором этаже. Та, которую любил Раум.

Кто она? Леонард говорил так, словно был уверен, что Дженни знает подробности. С чего он так решил, если Раум ей даже о свадьбе рассказать не удосужился?

Можно спросить. Но что если демон не захочет отвечать?

Дженни вскочила и направилась к лестнице. Она знала, что надо сделать!

На пороге комнаты девушка снова замешкалась. Вторгаться в чужую жизнь подобным образом — гадко.

Но пусть это некрасиво, пусть непорядочно, Дженни нужны ответы. Она должна знать правду о женщине, которую любил Раум. Должна увидеть их вместе. Чтобы понять, кто она для него.

И чтобы увидеть ту, другую.

Дженни решительно пересекла комнату, села в укрытое чехлом кресло, закрыла глаза и расслабилась, снимая незримые запоры, которые когда-то старательно налагала на собственный дар. Тот откликнулся неожиданно легко, словно и не спал беспробудным сном эти годы.