И горы откликнулись. Где-то в глубине глухо зарокотало, дорога задрожала, мелкие камушки застучали по опущенной крыше, по капоту. Раум громко выругался и вцепился в руль, удерживая автомобиль на трассе. Дженни испуганно ойкнула и распахнула глаза.

— Что… что это было?

— Подземный толчок, — демон снова выругался. — Надо выбираться отсюда поскорее, детка…

Его слова потонули в грохоте. Прямо перед носом автомобиля на дорогу рухнула каменюка размером с дом, Раум ударил по тормозам и рефлекторно вывернул руль, пытаясь уйти от неизбежного столкновений.

«Мантикора» проломила ограждение и полетела в пропасть.

Полторы секунды — много ли это?

Мало.

И много, просто невероятно много, когда летишь навстречу смерти.

Раум успел вырвать из приборной панели ключ-камень, впихнуть его в руку Дженни и швырнуть активирующий импульс. Полыхнуло серебристое сияние, окутывая девушку абсолютным щитом.

Он даже успел отстегнуть ремень безопасности. А вот поднять крышу и сменить облик уже нет.

«Мантикора» рухнула на камни. Треск ломающихся костей показался демону оглушительным, затмив даже звук удара. Вселенная вывернулась наизнанку в приступе ослепительной невозможной боли. И погасла.

Под громкий женский визг машина покатилась по склону вниз, громыхая, как смятая жестяная банка.

Полет прервался почти у самой реки. Изувеченный остов того, что еще минуту назад было стильным новеньким авто, налетел на скалу и замер.

Мир перестал вращаться. Внезапно стало тихо. Ни треска, ни грохота, ни скрежета. Только раздраженное гудение движителя и шум воды от реки.

Дженни со стоном пошевелилась, изумляясь тому, что она еще жива, и, кажется, даже ничего не болит. Как такое может быть?

Машина лежала на боку, а Дженни, подвешенная на ремнях безопасности, болталась в люльке кресла. Окно прямо перед глазами ветвилось паутиной трещин. Удивительно, что не вылетело.

Что это было? Она действительно вызвала обвал, швырнувший их в пропасть? Но разве такое под силу недоучке-второкурснице? И… она ведь не использовала никаких схем, плетений. Просто очень-очень разозлилась на Раума за то, что он увозит ее отсюда силой…

Болела рука — что-то впивалось в ладонь. Разжать судорожно стиснутые пальцы удалось не с первого раза. Девушка недоуменно уставилась на ключ-камень, с брелоком. Очень знакомым брелоком в форме человеческой головы в обрамлении львиной гривы. Рельефный контур отпечатался на коже.

Перед глазами заплясал дурацкий стишок с рекламного билборда производителя «Мантикоры».

Щит от «Мотор-Хтоник-Ланс»

Это ваш последний шанс.

Предмет гордости пиарщиков, часть «самой совершенной современной системы безопасности» — одноразовый абсолютный щит, призванный сберечь владельца авто хоть в эпицентре взрыва, хоть в жерле вулкана.

Но когда Дженни успела схватить его? И разве активатор щита не настроен на владельца авто? А Раум…

Она перевела взгляд ниже, туда, где находилось сиденье водителя, и еле сдержала крик.

Если Дженни закрыл щит, то демону досталось по полной. Зажатое между сплющенной крышей и приборной панелью окровавленное тело мало напоминало блистательного и наглого наследника ди Форкалоненов. Скорее уж оно походило на сломанную куклу, небрежно брошенную в угол.

От мысли, что он быть может мертв, стало страшно.

— Раум, — прошептала Дженни одними губами.

Он не ответил.

— Раум… ты как?

Дурной вопрос. Идиотский, дебильный! Даже отсюда видно, что у него сломана рука, а из проломленного черепа уже натекла лужица крови.

Но… он ведь не может погибнуть, правда? Он же высший демон — сын самый сильной, почти неуязвимой расы, живая машина смерти. Демоны же не умирают от такой ерунды?!

— Раум, ты жив?

Тишина. Дженни всхлипнула от ужаса.

Надо что-то делать. Для начала — вытащить его, перевязать, вызвать помощь… Она попыталась открыть смятую дверь, прикидывая, как бы поаккуратнее опустить машину снова на колеса.

Аккуратнее не получилось. Стоило Дженни пошевелиться и перенести вес, как неустойчиво стоящая на боку «Мантикора» жалобно скрипнула и рухнула на брюхо. С соседнего кресла донесся стон.

— Живой, — облегченно выдохнула девушка. Отстегнула ремень и снова попыталась открыть дверь, но искореженный металл ни в какую не желал поддаваться.

— Открывайся!

Она зарычала от злости, уперлась спиной в кресло и резко ударила сразу двумя ногами. Дверь вылетела, как пробка из бутылки с игристым. Смятый кусок металла пролетел почти двадцать футов прежде, чем встретился со скалой.

«Надо же, я и так могу!» — между делом подумала Дженни. И тут же забыла об этом, потому что тихое урчание движителя перешло в рычание и до нее, наконец, дошло, что не так в этом звуке.

Ключ-камень от автомобиля в ее руках, и «Мантикора» должна молчать.

Но она не молчала. Напротив, рев становился все более раздраженным и громким. А это значит…

Значит, что поврежден контур заклинания, удерживающий душу хтонической твари внутри авто. Значит, лишь вопрос времени, как скоро плененная мантикора вырвется на свободу, чтобы вспыхнуть и сгореть в испепеляющем пламени.

Страх противно холодил живот, но паники не было. Напротив: Дженни соображала ясно и четко, как никогда в жизни. Правая половина машины была в относительной целости — ее сохранил щит, а вот левая представляла собой зрелище страшное и жалкое. Смятый и сплющенный кусок металла напоминал жестяную банку, небрежно брошенную в урну. Крыша пострадала меньше, но подъемный механизм тоже заклинило. Единственным выходом оставалась выломанная Дженни дверь и уходить нужно через нее. Быстрее, пока контур еще сдерживает душу хтонической твари.

Девушка подползла к водительскому креслу. При взгляде на Раума, захотелось разрыдаться от ужаса и бессилия.

Нельзя! Если она начнет сейчас психовать и плакать, они оба погибнут.

Чтобы заткнуть подступающую истерику Дженни ударила кулаком по лобовому стеклу. Магически закаленное стекло разлетелось прозрачной крошкой похожей на мелко колотый лед, а костяшки пальцев противно заныли. И мантикора взревела громче.

Легче не стало, но боль помогла собраться. Отодвинуть в сторону скулящую от ужаса Дженни-неумеху, приглушить эмоции, забыть о том, что этот окровавленный изувеченный мужчина — ее Раум.

Просто есть задача и ее нужно выполнить.

Так, у него сломана рука, проломлен череп. Наверняка это не единственные повреждения, есть еще переломы и внутренние травмы. Двигать пациента в таком состоянии категорически не рекомендуется, но выхода нет.

— Потерпи, пожалуйста, — пробормотала она.

Демон отозвался еще одним коротким стоном. Он был невероятно бледен, словно в одно мгновение лишился всех красок, превратился в рисунок углем на листе бумаги. На лбу выступила испарина, капли крови стекали по белым волосам. Красное на белом…

И он оказался просто страшно, неподъемно тяжелым. Дженни ругалась, тащила его и всхлипывала. От страха, что он сейчас умрет у нее на руках. От страха перед мантикорой, чей раздраженный рев становился все громче, уже заглушая шум воды от реки.

Ей удалось подтянуть его к выходу, когда Раум открыл глаза. Налитые кровью белки в сетке лопнувших сосудов и огромные — во всю радужку — зрачки. Белые губы дрогнули, шевельнулись.

— Оставь меня, — тихо, но отчетливо приказал демон.

Дженни оскалилась.

— Не дождешься, — прорычала она и потянула его к выходу. — Что же ты тяжелый такой?! А посмотришь — кожа да кости!

Почувствовав, что добыча ускользает, мантикора обиженно взвыла. Над искореженным капотом рассыпались яркие искры, воздух запах горячим металлом.

— Дура! Сейчас рванет…

— Сам дурак! Придурок, какой же ты законченный придурок, ди Форкалонен, — всхлипнула она, выволакивая его из машины. — Ненавижу тебя, гад, сукин сын, сволочь, эгоист! Ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу… — девушка осеклась и замолчала, сберегая дыхание.