— Ева, ты слышишь меня, Ева, а? — шептал он, ничего не слыша.

Порой казалось, что она отвечает, и Вайенс прислушивался к вибрирующей высокой тишине и бросался к своему столу, чтобы вызвать её, увидеть хотя бы голографическое лицо.

Но прибор молчал. Ева не слышала, не отвечала — ни посредством связи, ни в космической тишине.

И он снова звал, звал настойчиво, до помешательства, до исступления, и снова приходила мука, и вползало в измученный мозг безумие, и мир вокруг грохотал, пульсировал и сжимал, удушая и раздавливая.

— Ева… Ева…

Неизвестно, на что он надеялся. Может, на то, что Ева, привлеченная его безумным зовом, пронзающим Галактику, сбежит от охраняющей её леди Софии и явится к нему.

Под утро внезапно ответил передатчик. Сигнал, который прежде отвечал лишь мёртвым молчанием, вдруг ожил, и Вайенс, уже ни на что особо не надеющийся, рухнул в кресло, напряженно уставившись воспалёнными глазами в экран, вслушиваясь в писк устанавливаемой связи.

Однако, вместо Евы, и даже вместо её адъютантов на сей раз он увидел Дарта Вейдера. Великий ситх, небрежно развалившись в кресле, которое ещё вчера занимала Леди София, барабанил пальцами по столу, выбивая звонкую дробь, и с ухмылкой рассматривал лицо Императора, вновь корчившееся от нервного тика.

— Ну, можно было догадаться, — кое-как справившись с собой и утирая мокрый рот белоснежным платком, произнес Вайенс холодно. На ткани остались кровавые пятна — наверное, Император прокусил себе губу от злобы.

— Приветствую вас, — избегая слова "здравствуй", произнёс Дарт Вейдер, и в голосе его проскользнула насмешка. — Вас можно поздравить с победой? Кажется, вы утвердились на троне, генерал Вайенс? Блестящая победа, не могу не восхищаться вашей смелостью и железной волей.

— Вас, кажется, тоже можно поздравить, — игнорируя издевательский тон Дарта Вейдера, процедил Вайенс, и тот согласно кивнул головой.

— Да, благодарю, — ответил великий ситх.

Некоторое время мужчины молча изучали друг друга. Впервые за огромное время, что они провели рядом, бок о бок, у них был шанс вглядеться в соперника и увидеть его в истинном свете, и то, что раньше было незаметно, теперь словно всплыло на поверхность и раскрывалось во всей красе.

Оба они недооценили друг друга, и оба получили сейчас то, что имели.

— Отдай мне Еву! — первым не выдержал Вайенс; он сорвался с места, словно цепной пес, словно лютый зверь с поводка, рыча, скалясь, брызжа слюной, и Дарт Ведер усмехнулся, приподняв бровь.

— Нет, — его слова каменной плитой прибили рвущихся из души Вайенса визжащих и воющих демонов, Император, откинутый этим бескомпромиссным "Нет", рухнул назад в кресло, корчась и извиваясь, словно Вейдер со всей силы ударил ему под вздох. — Никогда.

— Я уничтожу тебя! — шипел Вайенс, багровый от еле сдерживаемых слёз, тиская подлокотники кресла, ломая пальцы. — Слышишь?! Ты думаешь, я позволю тебе так просто жить? Нет! Твои дни в Альянсе сочтены! Скоро на тебя откроют охоту, Совет восстанет против тебя, и тебе придется бежать!..

Вейдер, прищурившись, слушал, как Вайенс изрыгает проклятья, призывая на его голову всяческие кары, и губы его кривила пренеприятнейшая ухмылка.

— Я не боюсь, — ответил он, вызвав у Вайенса истерику.

— Не боишься?! Подумай о Еве! Каково будет ей в изгнании? Она ведь направится за тобой, она примет все страдания из-за тебя! А твои дети? Они возненавидят тебя за то, что ты вновь предал их!

— Предал? — переспросил Дарт Вейдер.

— Весь Альянс скоро узнает, что ты приблизил к себе ситхов, Дарта Фреса и Дарт Софию! Думаешь, кому-то понравится, что мрак накрывает их идеалы, то, к чему они стремились? Нет! Твоя дочь вновь отшатнется от тебя, а сын никогда больше не подаст руки!

— Триумвират, — чётко произнес Дарт Вейдер, — принес Альянсу победу сегодня. Вряд ли сейчас кто-то станет слушать твои сплетни.

— Даже если ты убьёшь пару лидеров Альянса? — хитро прищурился Вайенс. — Я могу это устроить. Так же, как с Акбаром. Тебе простят что угодно, но только не борьбу за власть! Пребывание рядом с тобой развратило этих людей; сейчас они сами готовы перегрызть друг другу глотку, и им достанет и малейшего повода, чтобы обратить армию против тебя! Я скажу, что ты покушался на меня и похитил мою жену; только что родившую жену — эта подробность взорвёт Совет. Они уничтожат тебя, и любые твои слова будут пустым звуком против мои обвинений!

Вейдер громко расхохотался, блестя глазами, в которых не было и проблеска алого яростного цвета.

— Ты рассчитывал меня словами напугать?! — изумлённо спросил он.

— В наше время, — зло отчеканил Вайенс, — слова опаснее, чем сайбер, и убивают куда вернее него!

— Так может, — небрежно предложил Вейдер, — мы проверим это? Мой сайбер против твоего слова. Посмотрим, кто из нас скончается быстрее.

— Принято, — быстро ответил Вайенс, и на лице его появилось выражение мрачного торжества. — Предлагаю встретиться сегодня в храме, в сердце Риггеля. Ты знаешь, где это?

— Наслышан, — ответил Вейдер.

— Там мы и разрешим все наши споры раз и навсегда!

— Счел бы за честь убить вас, Император, — ответил Дарт Вейдер, и взгляды ситхов встретились в молчаливом поединке.

Дверь скрипнула, и вошла Ева. При взгляде на её похудевшую фигурку, на тонкие светлые локоны, на чуть припухшие ото сна веки, Вайенс беспокойно завозился в кресле и громко выкрикнул, привлекая к себе внимание:

— Ева! Ева, милая, ты слышишь меня?!

Женщина прошла к сидящему за столом Вейдеру, и её тонкая рука легла на его плечо.

— Зачем ты встала? — не обращая внимания на Вайенса, произнёс Дарт Вейдер, и его металлические пальцы накрыли маленькую ладонь.

— Я хорошо себя чувствую, — ответила Ева, и её встревоженный взгляд скользнул по изображению беснующегося Императора. — Прибыл Фрес с какими-то новостями. Он ожидает тебя.

— А! Я ждал его, — рука Вейдера потянулась к переговорному устройству, желая прервать связь, но Ева остановила его.

— Позволь мне поговорить с Орландо, — произнесла женщина, глядя прямо в глаза ситха.

— Ты действительно хочешь этого? — спросил он, внимательно изучая её склоненное лицо.

— Да, — твердо ответила она. — Он заслуживает… заслуживает того, чтобы я с ним объяснилась.

— Хорошо.

Вейдер встал, уступая ей место, и поспешно вышел, даже не взглянув на Вайенса в последний раз.

Все, что было нужно, они друг другу сказали.

Ева робко присела на краешек сидения, неловко стискивая руки. Между ними повисла пауза, и она видела, как глаза Вайенса наливаются отчаянием и слезами.

— Орландо, — тихо произнесла она. — Всё кончилось. Всё. Ты же понимаешь, что я не могу быть с тобой. Ты всегда это знал. Сейчас это невозможно вдвойне.

Вайенс моргнул, и быстрая слеза прочертила полосу на его щеке.

— Ева… — прошептал он, мотая головой, словно стараясь прогнать, вытрясти эти ужасные слова из своей головы. — Ева, опомнись! С кем ты хочешь связать свою судьбу, Ева?! У него нет будущего в Альянсе! Скоро на него начнется охота; он отыграл свою роль. Он принес победу и больше не нужен. Альянс уничтожит его. Ева, милая, беги от него, беги, как можно скорее! Ведь он станет прикрываться тобой как живым щитом, когда Альянс станет стрелять в него! Хочешь, я пришлю за тобой корабль? Со мной ты будешь в безопасности, я обещаю, я клянусь.

— Это неважно, — ответила Ева. — Это не имеет никакого значения. Я останусь с ним, Орландо. Что бы ни было, что бы он не делал, я останусь с ним. Я люблю его.

Слова женщины привели Вайенса в бешенство, и Ева увидела, как мужчина в ярости переворачивает стол и крушит мебель, колотя кулаками стены и мечась по небольшому помещению, видимо, по кабинету.

Какие-то неясные звуки были слышны из-за дребезга и грохота, и притихшая Ева поняла, что Вайенс рыдает в голос, вымещая свое зло на ни в чем неповинных вещах.

— Почему, — прокричал он, возвращаясь к передатчику, — почему на все мои предложения ты всегда говорила "нет"?! Даже когда я предлагаю тебе спасти твою жизнь и жизнь твоего рёбенка, ты снова отвечаешь мне отказом, вопреки всякому здравому смыслу?! Неужели тебе так трудно ответить мне "да", ну, хоть один раз, уступить хотя бы в мелочи?!