— А ты не теряешь времени даром, — произнес Люк, наконец.
— Время — это еще одна ценность, которая у меня осталась, — ответил Вейдер, переводя торжествующий взгляд на Люка.
— Здравствуй, отец!
— Здравствуй, Люк.
Окончив возиться с рукой, Вейдер жестом приказал дроиду-механику убраться, и опустил рукав, скрывая сочленение механической руки с живой плотью.
— Присаживайся, Люк.
Люк опустился в кресло, пододвинутое очередным дроидом. Он не мог отвести взгляда от новой руки отца. Лежащая на столе, прикрытая рукавом, она производила впечатление живой, абсолютно живой. И это было пугающее и завораживающее ощущение одновременно.
— Это потрясающе! — произнес Люк наконец.
— Мне давно стоило подумать об этом, — ответил Вейдер. — Я трачу слишком много сил на компенсацию неудобств при движении… Но ты же не для этого прилетел, чтобы полюбоваться на нее.
Люк помолчал.
— Да, — произнес он наконец. — Мне нужна твоя помощь. Но я вижу, ты занят…
— Я готов, — перебил его Вейдер. — Все мои так называемые дела могут подождать. Так что ты хочешь?
— Альянс хочет вести переговоры с имперцами на отвоеванной ими территории.
— Переговоры! — фыркнул Вейдер.
— Вместо тебя имперскими войсками теперь командует гранд-мофф Винер.
— Очень неудачный выбор императора. Впрочем, все достойные погибли на Звезде Смерти, как солдаты.
— Ты знаком с ним?
— Разумеется. Мне приходилось с ним сталкиваться.
— Я должен буду присутствовать в составе переговорщиков.
— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?
— Я хочу, чтобы ты возглавил делегацию.
Вейдер задумчиво постучал пальцем по столу.
— Ты хочешь, — прямо спросил Вейдер, — чтобы я припугнул его?
— Это не моя идея, — ответил Люк. — Но говорят… говорят, что имперские войска боятся тебя не меньше, чем войска Альянса.
— Да, эта идея не лишена смысла, — Вейдер кивнул. — Винер не тот человек, который мог бы сказать мне «нет». А что хочет выспорить Альянс у нового главнокомандующего?
— Разумеется, своих людей.
— Я бы не отдал.
— Поэтому Альянс и соглашается на эти переговоры именно сейчас.
Вейдер вдохнул полной грудью, предвкушая большую драку. Его внутренний взор уже рисовал ему разрушенные города и горящее огненным заревом небо… переговоры пройдут отлично, да! Можно только мечтать о том, сколько гнева можно реализовать на бывших подчиненных! Особенно — на Винере. Его трусость и нерешительность не раз вставали костью поперек глотки. Самое время напомнить о них!
— Когда будут эти переговоры?
— Через две недели.
— Отлично. Отлично. Я буду во всеоружии.
— Ты хочешь..?
— Да, я закончу работу над своими руками и ногами. Думаю, верных имперцев будет поджидать неприятный сюрприз, — Вейдер усмехнулся.
— Думаю, тебе лучше всего будет лететь с нами инкогнито, — продолжил Люк. — Одновременно это убьет двух зайцев: имперцы не будут готовы ко встрече с тобой и ничего не будут знать о том, что ты покинул пост на Риггеле.
— Ты тоже ощущаешь эту опасность? — произнес Вейдер.
— Да. Да. Я не могу понять, откуда опасность угрожает Риггелю, но удар будет нанесен непременно.
Вейдер помолчал, шевеля новыми пальцами.
— Я не хотел бы подвергать Риггель опасности, — сухо произнес он.
— Я понимаю, — ответил Люк, прямо глядя отцу в глаза. С тем же успехом он мог сказать «я знаю о Еве», но эти слова были лишними. — Мы понимаем. Именно поэтому я предлагаю тебе улететь отсюда инкогнито. Никто не должен знать, даже Альянс. Наши послы должны быть красноречивы, и рассчитывать только на свои силы.
******************
Гранд-мофф Винер очень волновался.
Во-первых, это была первая в его жизни крупная военная операция.
Разумеется, он не был трусом, как презрительно обозвал его Вейдер. Скорее, это был человек уравновешенный, и отмеченный милосердием. Вероятно, его излишне мягкое сердце и воспринималось Вейдером с таким презрением. "Для военного сантименты не приемлемы", — считал Вейдер.
Винер был простым штабным офицером, слишком далеким от войны, и не умеющим принимать жесткие и жестокие решения с той же скоростью и легкостью, как, скажем, Таркин. И кое в чем Вейдер все же был прав: свое звание гранд-моффа Винер получил исключительно потому, что освободилось вакантное место. Как стратег да и просто как крупный чиновник, он уступал Вейдеру, и, разумеется, ему не хватало той жесткости, с которой Вейдер умел направить своих подчиненных в бой. И защитить их с тем же успехом, как и ситх, он навряд ли смог бы, если б ему пришлось сесть за штурвал истребителя.
И все же сегодня он готов был взять на себя ответственность за все, что должно было произойти.
Он, принимая переговорщиков Альянса, просто должен был отвлекать внимания от того места, где, по плану императора, должны были развернуться главные события.
Фактически, Палпатин подставил Винера под удар. Ведь если переговорщики узнают, что переговоры — это всего лишь отвлекающий маневр, кто знает, чем это может кончится для гранд-моффа, ведь в состав делегации, кроме военных чинов Альянса, входил так же Люк Скайуокер. А яблоко от яблони, как говорится…
Но гранд-мофф мужественно принял и эту возможность.
Все-таки, Вейдер был не прав в отношении этого человека…
Эту операцию затеял Дарт Акс, разумеется, и план его был предельно прост.
Альянс, разумеется, заострит все свое внимание на переговорах, в этом можно было не сомневаться. К месту переговоров стянут большие силы Альянса… и все отвлекутся от Риггеля и его станции, охраняемой только «Крыльями Вейдера».
И тогда внезапно напавшие имперские силы разбомбят ее.
"Если повезет, — думал Дарт Акс. — Вейдер погибнет в числе первых. Если нет, и Великая Сила убережет его от первой атаки — что ж, он будет расстрелян превосходящими силами противника."
Дарту Аксу, прекрасно знающему расположение на станции военной техники, места локализации крейсеров и посадочных площадок для старфайтеров, а так же жилых помещений, оставалось только нанести точечные удары, и все.
Этот план Дарт Акс выложил императору, и тот долго обдумывал его.
— Победить великого ситха, не дав ему возможности даже защититься, напасть на него внезапно, и похоронить его вместе с сотнями безвестных солдат в космосе, — сказал, наконец, Палпатин, потирая подбородок. — Он проклянет нас перед смертью самыми страшными проклятьями.
Впрочем, даже если бы Палпатин не одобрил этой операции… даже если бы он не одобрил ее, Дарт Акс провернул бы ее сам, так или иначе.
После последних вливаний Дартом Аксом начало овладевать странное безумие. Он рычал, оскалив зубы, и ярость его возрастала многократно. Сила избавляла его душу от осторожности, от страха и некоторой трусости, присущей Орландо Вайенсу, и оставалась только чистая, незамутненная ничем Темная Сила. И никакие увещевания не останавливали его. Глядя в налитые кровью глаза ученика, император раз за разом читал в них решимость, отчаянье и храбрость камикадзе.
В эти минуты Дарт Акс готов был наброситься на Вейдера, и даже если бы Ева в тот момент встала между ними — он, не колеблясь, убил бы ее, пронзив их обоих одним сайбером, и испытал бы при этом только злобную радость.
И эта жажда убийства нравилась императору. Он мечтал отомстить Вейдеру, о, как он мечтал об этом! Ярость же, овладевающая Аксом, обещала Дарту Сидиусу самую ужасную, самую извращенную месть, на какую только был способен ситх. И, многократно касаясь силой сознания ученика, читая раз за разом его сокровенные кровавые мечты, граничащие с манией психопата, Дарт Сидиус словно сам заражался идеей мести, сиюминутной мести!
И он не смог отказать Дарту Аксу.
Однако, император, не одурманенный берсерком, напомнил Дарту Аксу и о риггельской охране под командованием Евы.
— Не забывай, у нее достаточно сил, чтобы противостоять нам, — напомнил император. — И ты, вероятно, столкнешься с ней в бою. Ты помнишь, что ты обещал мне?
