Более того, оказалось, что всю свою одежду Кэт вышивала сама. И как теперь, спрашивается? Ладно, будет время — придётся попробовать. Вдруг сработает память тела? Как с конём?

А про коня Грейс рассказала — да, коня зовут Облако, подарок Роберта, серый в яблоках, необыкновенно красивый. Подарен после того, как один из его жеребцов сбросил Кэт во время прогулки. Этот смирный и воспитанный, но Кэт его боялась, как огня, как и всех прочих коней. Дома она, конечно, училась верховой езде, но предпочитала книги и музыку активному времяпрепровождению.

Да, Кэт учили магии. Магические способности были у её матушки, миледи Гвен, она была такой же рыжей, как и Кэт, и тоже замечательной красавицей, но рано умерла — в родах, ясное дело. Не спасли ни её, ни младенца, и остался милорд Сэмюэль с двумя детьми — сыном Саймоном и дочкой Кэт. И никого больше за себя не взял — потому что с миледи Гвен никто не мог сравниться.

Был найден учитель — господин Бервик, он отлично владел магией — зажигал невиданные огни, согревал воду и прокапывал канавки в земле одним шевелением пальца. И Кэт занималась с ним, но — не преуспела. Он всё время вздыхал, что ученица не желает сосредоточиться, а только лишь витает в облаках. Милорд же Сэмюэль говорил — ничего, пусть, она у меня нежный цветок, зачем ей греть воду и уметь выставить защиту? Я сделаю это для неё, или Саймон, или её муж — когда у Кэт будет муж.

Но потом случилась война. Подробностей Грейс, конечно же, не сообщал никто. Но в Прайорсли зачастили гости — вроде бы, и с обратной стороны границы, и отсюда. И хозяева, что старший, что младший всё время то совещались, то куда-то уезжали. А потом их обоих осадили в Торнхилле Телфорды. И больше уже никого из них в живых не видели — а владения достались победителям.

В Прайорсли прибыл большой отряд — сам лорд Телфорд, и три его сына. Младший, Джеймс, кричал, что нужно и здесь всё сжечь, потому что — смерть поганым врагам. А средний, Джон, резко остановил его и сказал — он уже отомстил за смерть молочного брата, и довольно. Прайорсли — богатое, процветающее владение, и нужно быть последним дураком, чтоб лишить себя всех возможных доходов с него. А всей дворне, сколько их было, велели выйти во двор и всё это слушать. Отец Грейс что-то сказал в защиту прежних хозяев — и лорд Телфорд зарубил его на месте. А два её брата погибли в Торнхилл-Касле.

Кэт, как оказалось, в это время пряталась за пологом своей кровати — потому что боялась даже в окно выглянуть. Там её и нашёл Рональд, племянник лорда Телфорда. Ему уже доводилось бывать в Прайорсли и он даже однажды сватался к Кэт, но она его боялась, и лорд Торнхилл отказал ему. И теперь Рональд думал, что она согласится стать его на любых условиях, даже уже и без венчания, но пришёл Роберт, и, по словам Грейс, влюбился с первого взгляда. И предложил Кэт законный брак и в будущем — возможность стать леди Телфорд.

Его отца устроил такой вариант, а Кэт, судя по всему, Роберт показался лучше Рональда. Хоть Рональд и красивее, и одет лучше, и денег у него больше, но — Кэт согласилась выйти за Роберта. И прожила с ним немногим меньше, чем полгода — с сентября и до января. А Грейс отправилась с ней в Телфорд-Касл, потому что как же иначе?

В Прайорсли командует Джон, потому что он командует всем, что остаётся после его отца, Роберт-то ничем особо не командует. Лорд Телфорд не очень-то вникает в хозяйственные дела, а Джон — вникает, и у него хорошо выходит. А лорд Телфорд командует охраной границ и военными походами, и ещё ездит ко двору в столицу — иногда. Но осенью двор приезжал сюда, на север, и её величество останавливалась в Прайорсли — в городе, не в замке. И была большая ярмарка, и большие гулянья, и Грейс с Кэт тоже туда возили. Её величество предлагала Роберту место при её дворе для супруги, но он попросил оставить супругу ему — он не сможет покинуть границу, а у них ещё нет наследников. Королева посмеялась и пообещала вернуться к этому разговору лет через пять. А Кэт осталась в Телфорд-Касле.

Да-да, и странным образом упала со скалы в море. Интересно, кто довёл беднягу? Или — кто подтолкнул? Но выспросить, что об этом знает Грейс, не удалось — в комнату заглянула служанка и передала, что ужин готов, и миледи с камеристкой ждут в большом зале.

— Пошли, да? — поднялась Катерина.

Грейс подскочила, вытерла нос рукавом, и дёрнулась было к двери, но Катерина задержала её.

— Платка у тебя нет, что ли? Как ты потом с таким рукавом в люди пойдёшь?

Грейс посмотрела изумлённо и молча достала из привязанной к поясу суконной сумочки платок — без кружева, но с какой-то вышивкой. Ну да, вместе же рукодельничали. Вытерла нос и глаза, и убрала его обратно.

— Теперь веди, — кивнула Катерина.

Идти пришлось вниз и ещё по первому этажу, и в коридоре горели факелы. Чадили и пахли.

Обеденная зала оказалась помещением большого размера. Нет, очень большого. Как столовая в новой школе — здание построили заново, потому что капитальным ремонтом не обошлось бы, детей в новой школе училось более двух тысяч, и в каждую перемену питались человек двести-триста. Вот и здесь так же. Много столов, только они сдвинуты в огромную букву П. Там, где перекладина — возвышение, видимо, для лорда и семьи.

— Что ли ужинают все — и семья, и прислуга? — не поняла Катерина.

— А то, можно подумать, у нас в доме было не так! Ваш братец, помнится, из столицы приехал и говорил — теперь модно господам есть отдельно, в выделенном покое, да ещё там ставить всякие шкафы с заморской посудой — для красоты. Но ваш папенька сказал, что нечего. От века так было, и дальше будет. Да только где теперь и милорд Сэмюэл, и милорд Саймон, — вздохнула Грейс.

— Царствие им небесное, — тихонько проговорила Катерина.

Грейс согласно закивала. И повела Катерину как раз к голове стола — очевидно, её место было где-то там.

По мере продвижения Катерина смотрела на сервировку стола — деревянные тарелки, на них — нарезанные ломти хлеба, много. Несколько человек прислуги, очевидно — кухонной, бегали внутри и ставили на столы полные кувшины, тарелки с нарезанными пирогами, кусками жареного мяса, рыбой и ещё чем-то, что она с ходу опознать не смогла. Скатерть лежала только на той самой перекладине сверху — льняная, в других частях стола — просто выскобленные доски, и всё. Из предметов сервировки на столах лежало… ничего. Никаких столовых приборов. Совсем дикие, что ли, руками едят?

— Скажи, а что в кувшинах?

— Эль. Хороший эль, но вы и раньше его не любили. Вы пили воду, или вино — немного, если его привозили. Но милорд не любит вино, его и не покупают. Или немного — для миледи Маргарет.

Ладно, вода — так вода. К счастью, на верхнем столе, кроме скатерти, лежали ещё и ложки — красивые, серебряные, с костяными ручками — так показалось Катерине.

— В доме госпожи Мэгвин я видела вилку. А здесь нет ни одной? — она сказала первое, что смогла придумать.

— Миледи Маргарет не жалует вилки. Но в вашем приданом, в сундуке у вас в гостиной, есть три штуки, просто вы не решились их доставать — чтоб не вызвать неудовольствия.

Какие все нежные, с ума сойти можно. Неудовольствие вилкой? А чем ещё? Ладно, посмотрим потом на те вилки.

Кстати, в зале было темновато. Факелы по стенам давали какой-то свет, но — недостаточно. Катерине показалось, что серебряные блюда на главном столе давно не чищены, как и ложки. И что скатерть тоже не самая белая на свете. На свету было бы видно лучше. А теперь у неё молодые глаза, и хочешь — не хочешь, а замечаешь детали. Которые, может быть, было бы лучше и не замечать.

— И где же ты была всё это время? — раздался недовольный голос за спиной Катерины.

Она оглянулась и узрела миледи хозяйку нечищеных блюд и грязной скатерти.

Леди Маргарет была довольно высока ростом — не ниже Катерины, но Катерин в её объём вместилось бы минимум две. А то и с половиной. Одета она была не в юбку с жакетиком, а как будто в платье — но Катерина не поняла, где у того платья застёжка. Бордовая — ну, насколько в этой темноте можно что-то разобрать — шерстяная ткань покрыта вышивкой вся, и металлический пояс, и у него длинная драгоценная висюлька спереди, и воротник — тарелка в мелкую складочку, и чепец вроде кокошника на голове, и светлые волосы виднеются. На шее — золотая цепочка и жемчужные бусы. Наверное, это всё означает большое богатство. Но — дама тучная и слабо поворотливая. Лицо отёчное, ей бы мочегонку какую попить, что ли. Может, у них тут травка с такими свойствами есть, и ей подсыпать из добрых побуждений?