— Но в чем же их цель? Зачем они это делают, зачем вообще материализуются на земле, если они духи?

— А ты думаешь, существовать в виде духа очень весело? Цель стара как мир ‒ им нужна сила, власть, влияние, различные материальные блага и прочее в подобном ключе. На людей им по большей части плевать. А ангелы хоть и намного могущественнее их в плане грубой силы, но вынуждены так же материализоваться на земле и жить по земным законам. Цель ангелов ‒ направлять людей к Богу, тут человеческая молва не ошибается. Они стараются спасти от уготованной им участи столько душ, сколько получится, но справляются с этим плохо. Мир духов переполнили злобные, страдающие сущности. И это ад. Ад в самом прямом смысле этого слова. Он не таков, как о нем говорят, огня там нет, там нет ничего, кроме боли, страха и мучительных воспоминаний, и не только твоих, но и остальных душ, что попали туда. Если ты думала, Ева, что этот мир справедлив, спешу тебя разочаровать. Он как гнилое яблоко, что с виду целое, но изнутри превратившееся в труху. И мы с тобой оба нежеланная часть этого мира. Когда твое человеческое тело умрет, и ты станешь ангелом, то увидишь, как тебе «обрадуются» другие ангелы, те, что сейчас и не подозревают о твоем существовании. Создание нефилимов находится под запретом, потому что их сила абсолютна, но Богу они не подчиняются. Ты не сделала ничего плохого, но станешь врагом небесам. Точно так же как и я, — Макар мрачно смотрел мне в глаза, но я словно увидела боль в глубине его взгляда.

То, как он говорил об аде… в этом было что-то очень личное. «И мы с тобой оба нежеланная часть этого мира». В этом все дело? В том, что он чувствует себя нежеланной частью мира?

— Но если я так сильна, что Высшие могли сделать со мной? — спросила я неуверенно.

— Пока ты человек, ты человек. Ну, практически. Ангелом ты станешь только после смерти или если начнешь активно пользоваться своими силами. В этом случае твое тело просто не выдержит, ты сожжешь его изнутри, что будет равносильно смерти. Может, Высшие хотели привлечь тебя на свою сторону, а может, с помощью магии ввести в состояние анабиоза, чтобы ты никогда не умерла, а может, у них есть возможность завладеть твоими силами. Откуда мне знать? Я их видел один раз в жизни.

Мы на какое-то время замолчали. В моей голове вертелся вопрос, который я никак не решалась задать.

— Макар… почему ты спас меня? — наконец, произнесла я, несмело взглянув ему в глаза.

— Ну, видно, не такой я эгоист, как ты думала, — усмехнулся парень.

Я улыбнулась и опустила глаза. Да, так и есть, вовсе он оказался не эгоистом. Власов спрашивал меня, что ему сделать, чтобы я начала нормально к нему относиться… Он уже сделал это, показал мне, что в нем есть что-то хорошее. Но что будет дальше? Я этого не знала и даже представить себе не могла.

Протянув руку, Макар взял мою ладонь в свою, и мое сердце чуть не остановилось, а затем забилось со страшной скоростью. Неужели он действительно хочет быть со мной? К моим щекам прилила кровь, я сжала его руку, но так и не сумела заставить себя поднять на него взгляд. Сейчас я казалась себе безумно хрупкой и совершенно беззащитной. Макар лишил меня этой брони злости и ненависти. Что он теперь сделает? Захочет ли быть со мной, если я перестану ему сопротивляться, или его интерес поддерживал один охотничий азарт?

Я вспомнила, как еще вчера смеялась над его чувствами, буквально высмеивала их, издевательски, даже со злобой. Господи! Зачем же я это делала?..

— Привет, Ева, уроки прогуливаешь?

Внезапно рядом с нами возник Витя.

Я забрала руку у Макара и подняла на своего парня испуганный взгляд. Как все это выглядело со стороны? Как свидание? Наш разговор был вполне невинен, мы обсуждали мои сверхспособности, Бога, ангелов, законы мироустройства ‒ к романтике все это отношения не имело. И все же недосказанные нами слова и прикосновение ладоней друг к другу что-то значили, и этого я отрицать не могла.

— Власов, можешь не трудиться объяснять, почему не стал драться со мной ‒ я буду считать, что ты трусливо поджал хвост. Ева, жду тебя в коридоре.

Парень развернулся и пошел к выходу из столовой. Я поняла, что он просто не стал выяснять со мной отношения при Макаре, но обязательно выскажется позже, когда мы останемся наедине. Взглянув на Власова, я увидела на его лице сумрачное замкнутое выражение, он словно пытался сдержать внутри себя какие-то слова, которых ему не стоило говорить.

— Спасибо, что рассказал мне обо всем!

Встав со своего места, я прошла вслед за Витей. Он ждал меня в коридоре сразу за дверью, ведущей в столовую, как и обещал, и его лицо было напряжено. Вместе мы пошли в сторону главного вестибюля.

— Ты прогуляла урок, чтобы встретиться с парнем, с которым провела накануне ночь, и я обнаружил вас держащимися за руки, уютно попивающими вместе чаек, — начал он разговор. — Уверен, у тебя есть нормальное объяснение тому, что я видел. Я в этом даже не сомневаюсь.

— Витя, мы ни о чем таком не говорили, — сказала я негромко. — Вчера кое-что произошло, мне нужно было обсудить это с ним наедине. Я рассказала бы тебе обо всем, если бы могла, но это прозвучит настолько дико, что ты мне просто не поверишь.

— Попробуй рассказать, Ева, может, тогда я пойму, что к чему. Между вами явно что-то происходит, я не слепой и не дурак. Но даже если все так, как ты говоришь, и у вас просто появился какой-то общий секрет… Тебе придется выбрать. Ты можешь быть девушкой парня, которому ты дорога, а можешь стать временным увлечением эгоистичного подонка, который всегда относился к тебе, как к вещи. Либо он, либо я.

— Ты запрещаешь мне с ним общаться?.. — переспросила я, словно не веря своим ушам.

— Можно и так сказать. Ева, попытайся меня понять! — обернувшись ко мне, он остановился и несильно сжал мои плечи руками. — Мало мне было, что он преследовал тебя, но теперь ты и сама, похоже, не возражаешь против встреч с ним! Я не знаю, что произошло между вами ‒ ты мне не говоришь. Но выбрать тебе придется в любом случае, и надеюсь, ты выберешь правильно. По-моему, тут и думать не о чем.

Я понимала, что он имеет право требовать прекращения наших встреч, но все равно меня это как-то покоробило, ведь этим ультиматумом он ограничивал мою свободу действий. Витя хоть и очень корректно говорил со мной в свойственной ему спокойной рассудительной манере, без истерик и даже с доверием, которого я, положа руку на сердце, больше не заслуживала. Но он запретил мне общаться с единственным человеком, который знал о моих новоявленных способностях и связанных с ними трудностях, и этого я не могла допустить в любом случае.

После обеда мы отправились в класс самостоятельной работы и так же вместе начали делать уроки. Между нами все еще была некая натянутость, но требовать от меня немедленного ответа, кого из них я выбираю, Витя не стал. Наверное, он считал, что я уже сделала свой выбор.

К сожалению для него, это и в самом деле было так.

Придя домой после занятий, я походила из угла в угол, мучимая сомнениями и колебаниями, а затем связалась по скайпу с Миланой в первый раз за долгое время.

— Я это сделала! Переспала с Власовым, на следующий день рассказала обо всем Вите, и он простил меня, но теперь я… я собираюсь уйти от него, и будь что будет! Я не могу, это превращается в постоянную пытку. Пусть я буду для Макара временным увлечением, пусть это ошибка, но находиться в этом подвешенном состоянии я больше не могу!.. Власов говорил, что не оставит меня в покое, но я уже не знаю, хочу ли я, чтобы он отстал. Я не люблю Витю, он мой друг, и я просто не хочу обманывать его, притворяясь, будто между мной и Макаром ничего нет, — слова, бессвязные, торопливые так и сыпались из меня, я не понимала, что говорю, просто выплескивая свои чувства наружу.

— Ева, я даже сказать тут ничего не могу. Он снова сделает тебе больно! Ты привяжешься к нему, а он разобьет твое сердце, — Милана восприняла новость о моей измене куда проще, чем я думала, ее явно сильнее обеспокоило другое.