Я подбадривала так себя целый день до самого прихода мамы. Она подождала, пока я оденусь, и мы пошли ужинать в «strEAT», это что-то вроде гастрономической улицы с ресторанами и маленькими лавочками с едой на любой вкус.

Мама спросила меня, как мне новая школа, и я не совсем искренне ответила ей, что нормально.

— Ребята не обижают? — поинтересовалась она, гоняя по тарелке трюфельные равиоли.

— Обижают, — после небольшой паузы сказала я.

— Ева, я тебе уже говорила. Либо учись давать им отпор, либо пойдем к психологу. Твои проблемы сами собой не исчезнут.

Я промолчала. Не перейди я в новую школу, эти проблемы были бы далеко не так заметны. Я знала, что маме меня не понять, она всю жизнь ходила в одну и ту же школу, и конечно, над ней никто не издевался.

— Психолог мне не поможет.

— Почему бы просто не попробовать? Ева, — она посмотрела на меня своими небесно-голубыми глазами, — я хочу, чтобы ты была счастлива. Твои трудности не в окружении, а в тебе самой. Мы переехали, и они тут же вышли на поверхность. Но жизнь такая, не все складывается так, как мы хотим. Играй теми картами, которые тебе раздает судьба.

— Я немного устала от этих разговоров, — я отвернулась в другую сторону.

Мама вздохнула. Конечно, я знаю, что она хочет как лучше, но все равно чувствую обиду на нее. Она не хотела отдавать меня в школу-интернат, потому что кроме меня у нее никого нет. Да, в своих проблемах я виновата сама, и все равно, не могу не злиться на нее.

В институте я собираюсь жить в общежитии.

— Зато сегодня я взяла билеты на Шри-Ланку, на зимних каникулах поедем. И еще оформила тебе новую кредитку.

На моем лице сама собой возникла улыбка.

— Ты же вроде хотела на Бали?

— На Шри-Ланке океан чище и в это время года спокойнее, и без отливов этих сумасшедших. Да и солнце не такое ядреное, зима все-таки, и так обгорим! И больше не жалуйся на школу, деньги не растут на деревьях! Вот сама начнешь зарабатывать, поймешь.

Моя улыбка тут же увяла.

Вы считаете меня избалованной? Да, в одной из школ детишки именно так обо мне и думали. А я считаю, что адский ад большую часть года не окупает двух недель в раю пару раз в год. А кредиткой она от меня откупается, чтобы совесть не мучила.

Проглотив обиду, я взялась за свой лосось в белом соусе ‒ мне хватило бы и простого борща. Ладно, не буду жаловаться на школу, раз маму это так расстраивает. Разве обязана она довольствоваться плохо приготовленным борщом вместо всех этих деликатесов? Никто из нас и кастрюлей-то пользоваться не умеет. Мама действительно хочет, чтобы я была счастлива, но разве обязана она ради этого отказываться от собственных удовольствий и развлечений?

Как-то эти мысли мне не помогали. Ладно, буду учиться давать обидчикам отпор, играть теми картами, которые мне раздает судьба, и все такое. Что нас не убивает, то делает сильнее… наверное.

Вздохнув, я с ужасом подумала о завтрашнем дне и о Макаре Власове, который почему-то никак не хотел идти у меня из головы. Что еще приготовит мне судьба-злодейка?

Наверное, мне лучше этого не знать.

И конечно, сразу по возвращении в класс следующим утром, я тут же стала мишенью для насмешек и подколок. Учительница еще где-то ходила, до звонка оставалось десять минут. Школа, казалось, еще до конца не проснулась — сегодня мы пришли к первому уроку.

— Что, Абрамова, не воспользовалась моим советом? — хитро улыбнулась гиалуроновая блондинка, Анжела. — Проскользнула тихо, как мышь? — на слове «мышь» она сделала особый акцент, и с трудом сдержала при этом смех. — Увы, так тебя еще не скоро заметят.

— Ну, не знаю, нам с Макаром было неплохо все видно, — засмеялся вчерашний парень.

Взглянув на Власова, я увидела, что и он рассмеялся, более того, в его смехе мне послышалось что-то особенно язвительное. Может быть, мне это только показалось? Или дело в том, что он так и не смог мне простить того случая с подслушиванием?

— Может, хватит? — снова вмешался Витя, он не повышал голоса, и все же в нем слышалось что-то такое, что заставляло прислушаться к нему.

— Ты влюбился что ли, Александров? — хмыкнула Анжела.

— Мне не нужно влюбляться, чтобы понять, что цепляться к новеньким… унижать девушек, — он перевел взгляд на Власова с соседом по парте, — это последнее дело.

Может, в этом классе Витя пользовался авторитетом, или он просто сумел испортить им удовольствие от моей травли, но и девчонки, и парни очень быстро от меня отстали.

Когда остальные отошли от нас чуть дальше, я горячо поблагодарила его за заступничество.

— Был рад помочь! Этот класс, как стая гиен, готовых наброситься на слабого.

Мне не понравилось, что он назвал меня слабой, да я и не уверена была, что дело именно в этом классе, но я постаралась пропустить эту фразу мимо ушей. Все равно, он сам мне уже очень нравился, и придираться к его словам я не собиралась.

— Ева, ты едешь в субботу во Владимир? — спросила меня Даша на следующей перемене.

Я покачала головой:

— Наверное, нет, я же денег никаких не сдавала.

— Это поездка от школы на два дня, она уже включена в стоимость обучения.

— О, тогда точно поеду!

Именно с Владимира и Суздаля началось возведение каменных храмов на Руси, архитектура того периода имеет романские и византийские корни, и именно она в итоге и легла в основу традиционной «русской» архитектуры. Будет здорово посмотреть на эти памятники старины, о которых я столько читала!

— А я не смогу, — вздохнул Витя.

Я знала, почему он не сможет поехать. Его мама болела раком, папа часто дежурил по ночам, а сиделка уходила в восемь, и я всем сердцем ему сочувствовала.

— Очень жаль! С тобой было бы намного веселее, — я улыбнулась ему.

— Может, в следующий раз, мы все время куда-нибудь ездим со школой, — он улыбнулся мне в ответ.

Мне, правда, было жаль его, а так же мне было жаль себя. Витя был бесценным другом, особенно для такой социофобки, как я ‒ настолько легким в общении, веселым и положительным, что в его обществе мне было не только комфортно, но и по-настоящему хорошо. Да уж, два дня в окружении едва знакомых людей, в компании Даши, потворствующей популярным девочкам ‒ я почти пожалела, что согласилась поехать.

Я постаралась подавить подбирающееся к сердцу беспокойство. Хочешь научиться ходить на сломанной ноге ‒ дождись, пока заживет, и разрабатывай ее. Витя не позволил им увидеть во мне жертву и легкую добычу, но теперь я должна научиться справляться с трудностями сама.

Как бы мне не было страшно и некомфортно.

Благодаря Вите и только благодаря ему, из клоуна и всеобщего посмешища я превратилась в обычную тихоню, до которой никому не было особого дела. С ужасом я думала о том дне, когда нас должны были рассадить. Конечно, я могла присоединиться к Даше и ее подруге, Насте, с которыми я общалась во время физкультуры, но если честно, их компания нравилась мне значительно меньше Витиной. Да и кто в этом случае будет защищать меня от злобных одноклассников?

Так прошло два дня, за время которых не произошло ничего из ряда вон выходящего. Я записалась в секцию по волейболу и в театральный кружок (да-да, Витя сумел меня уговорить), вторую половину дня посвящала подготовке к ЕГЭ и внутренним испытаниям в вузах.

Я продолжала любоваться издалека Макаром Власовым, но если честно, симпатии он у меня не вызывал ни малейшей, наоборот, когда я вспоминала те наши непродолжительные разговоры, мне хотелось ударить его чем-нибудь потяжелее. Чем больше проходило времени, тем сильнее он бесил меня. Меня все в нем раздражало ‒ и это равнодушие в глазах со стальным отливом, и спокойное высокомерие в улыбке на красиво очерченных губах, и то, что на уроках он страдал фигней… и то, что он перестал обращать на меня какое-либо внимание.