Жуть жуткая, если подумать.

Тогда подумать она не успела, потому что сила вдруг рванулась и вырвалась, выплеснулась на площадь неудержимым потоком, а она, Мудрослава, наверное, потеряла сознание.

Точно.

И еще сон видела.

Чудесный.

Нет уж…

Потом оказалось, что сон – это даже не сон… корона, бояре… разве оно ей надо на самом‑то деле? Нет уж. А потом… потом опять туман. Кажется, этак она начнет туманов бояться.

– Эй, – она постучала по доспеху. – Все уже… поставьте меня на ноги! Я вполне способна передвигаться сама!

Ничего.

Идет… спокойно так идет. А доспех твердый, и руку ободрать недолго. На неё же и вовсе не взглянули. И это совершенно точно не нормально. Хотя, конечно, в нынешних обстоятельствах сложно сказать, что есть нормально.

– Командор, – Мудрослава перестала стучать. – Вы не могли бы оказать любезность и поставить меня на ноги?

Тишина.

– Или хотя бы подать знак, что слышите?

Снова тишина.

Не слышит? И как ей быть?

Мудрослава покрутила головой. Идут… по какому‑то коридору. К слову, довольно роскошному, пусть даже роскошь слегка пострадала от времени.

Мрамор.

Колонны.

Позолота. Картины какие‑то, разглядеть которые не получается, потому что идет Командор довольно быстро. Это… точно не площадь и не лестница. Дом? Для дома великовато. Дворец?

Тот самый?

– Эй…

Снова тишина.

Ладно, если не так, то иначе… к примеру, к дару обратиться. Она поерзала, устраиваясь поудобнее, и закрыла глаза…

…почему‑то вспомнилось роскошное платье, которое на неё примеряли сразу четыре девки. Платье было расшито золотом и жемчугами. Переливались драгоценные камни. И главное, вес‑то почти не ощущался.

Кивал постаревший, выцветший Древояр.

– Из вас получится хорошая государыня, а ваш чудесный дар поспособствует возвеличению Вироссы…

Нет.

Не то. Надо сосредоточиться. Надо… кого‑то нащупать. Дракона? Нет, от дракона пользы нет… воскрешенного Арицией кота она еще раньше потеряла. А вот виверн или… а что если… конечно, люди – не животные, но Командор в неполной мере человек.

И попробовать стоит.

Лишь попробовать.

Она зажмурилась. И… и как дальше? Дотянуться до разума… до ближайшего разума. Просто навстречу. Коснуться. Легко. И прислушаться… да, прислушаться для начала.

Уверенность?

В чем?

Или сомнения… или… нет, как может быть одновременно уверенность и сомнения? Это собственные, Мудрославы, чувства. А ей нужно понять, что творится в голове Командора.

Если там хоть какие‑то мысли есть.

…спешить.

Ритуал опасен.

Расчеты не верны. Свиток прибыл на рассвете. И затерялся средь иных, которые появлялись каждый день в великом множестве. На этом свитке не было гербовой печати или знака, что он важен. Просто свиток.

Мог бы вовсе в руки не попасть.

Но попал.

Пара фраз, написанных дрожащею рукой. За ними читалась мольба. Прибыть. Остановить.

Ошибка.

Кажется, это именно то, что нужно.

…мальчишка слаб. Он и без того на грани, и давно стоило бы выбрать кого другого, но проблема в том, что некого.

…давно ходят разговоры о том, что Совет и сам способен править. И верно. Способен. И правит не одну сотню лет. А Император – лишь символ. Народу нужны символы. А Совету – тот, кто кровью заплатит за их силу.

Но этот их…

Обрывки приходится складывать воедино. Но все равно не очень понятно. С другой стороны, чем Мудрославе еще заниматься? Пока несут?

Куда несут?

…она постаралась отправить свой вопрос.

– Ритуал не должен состояться, – гулкий голос исходил откуда‑то изнутри доспехов. – Иначе город будет уничтожен.

– Он уже состоялся, – тихо отозвалась Мудрослава. – И город действительно был уничтожен. Как и вся империя.

– Невозможно.

– Возможно. Вы… просто потерялись.

– Я?

Он все‑таки остановился. И до Мудрославы долетело эхо… удивления? Растерянности?

– Кто вы?

– Лассар… – он запнулся. – Командор… Командующий Южными легионами. Наместник…

– Командор, – согласилась Мудрослава. – Может, вы меня все‑таки поставите?

И её поставили. Осторожно, будто она, Мудрослава, была из фарфора.

– Благодарю, – она поклонилась.

– Ты…

– Мудрослава Виросская, – представилась Мудрослава. – Вы ведь помните.

– Да… и нет, – он потер голову. – Все… мешается. Погодите.

Тишина. И сердце бьется. Её. Тьма… клубится. Тьма беспокоится.

– Я… не успел. Я отправил вестников, но все были слишком заняты. И я не успел.

– В том, что случилось, нет вашей вины.

– Есть… – он покачал головой. И тьма посмотрела на Мудрославу. – Я должен был остановить их еще тогда. Но я предпочел удалиться. Я решил, что не хочу марать руки. И что мне все это не нужно. А получилось… мне ведь писали. Просили поддержать. Недовольных много. Всегда было много, это нормально. Не бывает, чтобы все были довольны властью. Но в последние годы… слишком все стало… наводнения. И засухи. Песчаные бури. Землетрясения. Оползни. Сам мир пытался отторгнуть чуждую ему силу. И надо было лишь избавиться от демонов… просто избавиться… элементарное решение, о котором знали.

– Кто?

– Совет. И маги. И я в том числе. На поверхности ведь… но простое решение не всем было по вкусу. Отказаться от демонов. И собственной силы? – смех был хриплым. – Сравняться с обычными людьми? Утратить все… им тогда казалось, что они утратят все. И ведь утратили. Все!

– Успокойтесь, – строго сказала Мудрослава. – Это было много лет тому.

– Да, девочка. Много лет… тому… ко мне приходили. Меня знали. И любили. Поддержали бы. Легионы. Маги… маги тоже не все думали о себе. И надо было согласиться. Я бы мог. Войти в город. Обложить этот проклятый дворец. Я был достаточно силен, чтобы выступить против Совета. Против Императора. Объявить себя новым… приняли бы. И все остальное тоже. И тогда, постепенно, я бы… мог отпустить их… запретить вызовы. Не сразу…

– Или не могли бы, – возразила Мудрослава.

– Почему?

– Потому что даже государь не волен в деяниях своих. Так мне говорил наставник. Взять моего брата. С одной стороны, он самодержавный правитель. А с другой есть Дума, которая вроде бы как подчиняется, но при том только и думают там, как напакостить. И то одни начинают к смуте подбивать, то другие… и за каждым своя сила, которую просто не получится игнорировать, если и вправду хочешь трон сохранить. Вы бы просто стали новым Императором и все.

Он смотрел. Долго так.

И тьма клубилась. Но почему‑то показалось, что там, за тьмой, кто‑то да есть. Кто‑то вполне живой, даже если мертвый. И… и жаль его.

– Вы ведь клятву приносили, верно? Императору. И Совету вашему. И если бы нарушили, стали бы клятвоотступником. А еще мятеж мог бы и не удастся. Или удастся, но частично. Тогда началась бы смута. Вы бы вызывали одних демонов, Совет – других. Демоны сражались бы между собой. И возможно, мир снова погиб бы, но на сей раз – в пламени. А их пепла возрождаются только фениксы.

– Умная девочка, – рука в латной перчатке коснулась щеки. И Мудрослава снова удивилась тому, до чего та горяча. – Каждый день потом, после, я повторял себе это… снова и снова.

– Не помогало?

– Нет.

– А теперь… если уж вы все вспомнили. Как вы здесь оказались? И… где мы вообще находимся?

– В Императорском дворце, девочка.

Обидно. Вовсе она даже не девочка. Царевна. Настоящая. И… и если верить сну, вполне может стать государыней. Только не хочется.

Совершенно.

– А как оказался… просто. Шли. Ко дворцу. Попали на площадь. Там туман поднялся. Потом выброс силы был. И вот… я и вправду решил, что успеваю. Что… смогу все исправить.

– Исправить – это вряд ли, – Мудрослава решительно взяла Командора за руку. – А вот изменить, чтобы мир жил дальше – можно. Наверное. Это не точно, но ведь если попробуем, то хуже не станет?

Куда уж хуже‑то.

Все еще смотрит.