Следующим вечером, возвращаясь из подвальных помещений Безопасного Дома, Марисса пыталась притвориться, что ее мир не развалился и не сгорел.

– Мастимон хочет поговорить с тобой, – произнес тоненький голос.

Марисса обернулась и увидела девочку с загипсованной ногой. Изобразив улыбку, Марисса присела на корточки и посмотрела на игрушечного тигра.

– Правда?

– Да. Он говорит, что тебе не надо грустить, потому что он нас защитит. И он хочет тебя обнять.

Марисса взяла потрепанную игрушку и прижала к своей шее.

– Он одновременно и свирепый, и добрый.

– Верно. И тебе придется на время оставить его у себя.

На лице девочки появилось деловитое выражение.

– Мне нужно помочь маамэн приготовить Первую Трапезу.

– Я буду с ним осторожна.

Важно кивнув, ребенок удалился, опираясь на короткие костыли.

Марисса держала в руках тигра и вспоминала, каково было прошлой ночью упаковать свои немногочисленные вещи и покинуть Берлогу. Буч пытался ее отговорить, но в его глазах читалось, что он уже принял решение, поэтому произнесенные им слова значения не имели.

Ее любовь не излечила его от привычки рисковать и от желания умереть. И, несмотря на болезненность расставания, если бы Марисса от него не ушла, все стало бы только хуже – ночь за ночью проходили бы в ожидании звонка о его гибели. Или – еще трагичнее о его превращении в нечто злое.

Плюс к тому, чем больше она об этом размышляла, тем больше не верила, что он останется цел. Не после попытки самоубийства в клинике. И «возвращения», на которое он сам подписался. И превращения, на которое добровольно согласился. А теперь помимо сражений еще и поглощение лессеров… Да, пока исход положителен, но тенденция не больно-то хороша. Марисса же постоянно будет мучить себя тем, что рано или поздно он серьезно навредит себе.

Она слишком любила его, чтобы наблюдать, как он себя убивает.

На глаза ее навернулись слезы. Марисса смахнула их и сидела, уставившись в одну точку. Некоторое время спустя некая мысль эхом отдалась в ее подсознании. Но, что бы это ни было, эхо быстро угасло.

Заставив себя подняться, Марисса тотчас же растерялась. Она совершенно не помнила, чем до этого занималась и почему очутилась в коридоре. В конце концов она направилась в свой офис, потому что там ее всегда ждала какая-нибудь работа.

Что остается неизменным даже у бывшего копа – так это то, что ты никогда не потеряешь чутье на придурков.

Буч притормозил в переулке рядом с «Зеро». Ниже по дороге, околачиваясь возле черного выхода, стоял тот коротышка, выскочка, ошибка природы – светловолосый парень, который неделю назад издевался над официанткой. Рядом торчал один из его прихвостней, и оба прикуривали.

Хотя было не совсем понятно, почему они курят здесь, на холодке.

Буч задержался и стал наблюдать, что дало ему время поразмыслить. И это, конечно, засасывало. Когда все стихало, он видел лишь, как Марисса садится в «мерседес» Фрица и «шестисотый» исчезает за воротами.

Выругавшись, Буч потер середину груди и понадеялся, что удача приведет его к лессеру. Ему было необходимо подраться, чтобы избавиться от постоянной боли. Сейчас тот самый момент.

С Трейд-стрит в переулок выскочил автомобиль. Он пролетела мимо и остановился около боковой двери клуба, на колесах черного «инфинити» имелось достаточно хрома, чтобы те напоминали зеркальный шар. И – кто бы мог подумать? – Мелкий Блондинистый подошел так, словно договорился о встрече.

Парень и водитель обменялись парой слов и рукопожатиями. Буч не мог толком понять, что именно происходит, но вряд ли речь шла о рецептах печенья.

Когда «инфинити» уехал, Буч вышел из тени, решив, что есть только один способ проверить свое подозрение. Подыграть и посмотреть на реакцию.

– Только не говорите, что собираетесь сами принимать эту гадость внутрь. Преподобный ненавидит фрилансеров.

Мелкий Блондинистый развернулся, мигом заведясь.

– Кто ты, черт побери…

Он оборвал фразу.

– Подожди… я уже видел тебя раньше… вот только…

– Да, мне поменяли корпус. Теперь бегаю быстрее. Намного быстрее. Так что вы…

Буч замер, почувствовав, как оживают его инстинкты.

Лессер. Совсем близко. Черт.

– Ребята, – спокойно сказал он, – Вам сейчас лучше испариться. И вы не можете снова войти через эту дверь.

Придурок снова начал хамить.

– Ты кем себя возомнил?

– Доверьтесь мне и сматывайте отсюда. Сейчас же.

– Да пошел ты, мы можем стоять здесь хоть всю ночь, если…

Малолетка замер, затем побелел, когда до него донесся сладковатый запах.

– О боже…

Хм, значит, Мелкий Блондинистый Гаденыш – вампир-допризывник, а не человек.

– Да, как я и сказал. Валите, ребята.

Парочка собралась было отчалить, но не успела. В конце переулка появилась троица лессеров, загородив путь.

Замечательно. Просто превосходно.

Буч активировал свои новые наручные часы, посылая сигнал тревоги и координаты. Через пару секунд рядом с ним материализовались Ви и Рэйдж.

– Придерживаемся стратегии, о которой договорились, – напомнил Буч, – Зачистку делаю я.

Оба вампира кивнули.

Тут-то и приблизились лессеры.

Ривендж поднялся из-за стола и надел свою соболью шубу.

– Ксекс, я отчаливаю. Собрание Совета принцепсов. Я дематериализуюсь, так что машина не нужна. Надеюсь, что через час вернусь. Но перед тем как уйти – что там с последним передозом?

– Отправили в реанимацию больницы Святого Фрэнсиса. Возможно, выживет.

– А что с подлецом дилером?

Ксекс открыла Ривенджу дверь, словно указывая на выход.

– Пока не найден.

Рив выругался, дотянулся до трости и подошел к Ксекс.

– Я не особо доволен всей этой ситуацией.

– Не шутишь? – пробурчала она, – А я думала, ты обрадуешься.

Он пришпилил ее тяжелым взглядом.

– Не выделывайся.

– И в мыслях не было, босс, – огрызнулась Ксекс, – Мы делаем все, что можем. Думаешь, мне нравится звонить по 911 из-за этих болванов?

Он сделал глубокий вдох, пытаясь охладить свой пыл. Прошлая неделя в клубе выдалась нелегкой. Оба они могли с минуты на минуту взорваться, а остальной персонал «Зеро» готов был повеситься в сортире от перенапряга.

– Прости, – сказал он, – Я взвинчен.

Она провела рукой по своей мужской стрижке.

– Да… я тоже.

– А у тебя что?

Он не надеялся услышать ответ. Но она ответила.

– Слышал о том человеке? О’Ниле?

– Да. Один из нас. Кто бы мог подумать, хм…

Рив хотел самолично убедиться в произошедшем, повидав парня, но Вишу уже позвонил и рассказал о случившемся чуде.

Рив от всей души желал копу добра. Ему нравился этот прямолинейный человек… э… вампир. Но он также прекрасно осознавал, что кормление Мариссы подошло к концу, как и надежда взять ее однажды в супруги. От этой дрянной ситуации разрывалось сердце – хотя союз с Мариссой стал бы крупнейшей ошибкой.

– Это правда? – спросила Ксекс, – Насчет него и Мариссы?

– Да, он не свободен.

Странное выражение появилось на лице Ксекс… печаль? Похоже на то.

Ривендж нахмурился.

– Не знал, что ты так им интересуешься.

Ксекс сразу же стала сама собой – острый взгляд, лицо, не выражающее ничего, кроме суровости.

– То, что мне понравился секс с ним, еще не значит, что он нужен мне как супруг.

– Да-да, конечно. Забудем.

Ее верхняя губа оттопырилась, обнажая клыки.

– Я похожа на женщину, которой нужен мужчина?

– Нет, и слава богу. Мысль о том, что ты вдруг смягчишься, нарушает естественный порядок и ход вещей… Тем более ты единственная, у кого я могу пить кровь, так что ты нужна мне не связанная ни с кем.

Он прошел мимо.

– Увидимся через пару часов, наверху.

– Ривендж.

Когда он обернулся, она сказала:

– Мне тоже нужно, чтобы ты оставался один.

Их взгляды встретились. Боже, ну и парочка же они. Два лжеца, живущие среди нормалов… две змеюки в траве.