Буч выкинул вперед ногу, уперся в стену и выскользнул из-под извивающегося на нем тела. К сожалению, мерзавец тоже извернулся, и они вдвоем покатились по безвкусному оранжевому ковру. В конце концов Буч выбился из сил.

Почти без усилия убийца перекатился на него, оказавшись лицом к лицу, затем скрутил его, полностью обездвижив.

Так… теперь бы самое время появиться Ви.

Но лессер вдруг вгляделся в него, и они встретились взглядами. Мир вокруг замедлился. Затормозил. Остановился. Замер.

Их снова сжало тисками, но теперь это был поединок взглядов, и хотя Буч лежал под огромной тушей, владел ситуацией он. Лессера словно загипнотизировали, и Буч отдался на волю инстинктов.

Он открыл рот и стал медленно вдыхать.

Но не воздух. Он вбирал в себя убийцу. Всасывал его. Поглощал. Как тогда, в переулке, но теперь никто не остановил этот процесс. Он продолжал втягивать нескончаемый поток, черную тень, идущую из глаз, носа, рта лессера.

Словно он воздушный шар, наполняемый дымом. Словно он опустошал оболочку своего врага.

Когда все закончилось, тело убийцы рассыпалось в прах, стало серой пылью, осевшей на лицо, грудь, ноги Буча.

– Святые угодники.

В приступе отчаяния Буч перевел взгляд. Ви прислонился к входной двери, схватившись за косяк так, словно дом – единственное, что поддерживало его.

– О боже.

Буч перекатился на бок, отвратительный ковер карябал ему щеку. Его невыносимо тошнило, а в горле горело, словно он не один час глотал и глотал скотч. Но хуже всего – зло снова было внутри, растекаясь по венам.

Втянув воздух через нос, он почувствовал запах детской присыпки. И знал, что это несет от него, а не от останков лессера.

– Ви… – произнес он с отчаянием, – Что я сейчас сделал?

– Не знаю, коп. Понятия не имею.

Двадцать минут спустя Вишу сидел вместе со своим приятелем в «кадиллаке», закрывшись на все замки. Он набрал номер по сотовому, прислонил к уху и посмотрел на Буча. Коп, сидевший на пассажирском месте, выглядел отвратительно по целому ряду показателей: словно у него были одновременно морская болезнь, десинхроноз и грипп. И он вонял детской присыпкой, как будто каждая пора источала этот запах вместе с его потом.

В ожидании ответа Вишу завел внедорожник и поехал, думая о Буче и о том, что тот не иначе применил к лессеру какое-то заклинание. Что-нибудь звучащее на его языке, вроде «Пресвятая Мария, Матерь Божия».

Да уж… это высасывание – потрясающее оружие. Но тут еще и целый вагон осложнений.

Ви снова оглянулся. Он хотел удостовериться, что взгляд Буча не похож на взгляд лессера.

Черт.

– Рэт? – произнес Ви, когда на звонок ответили, – Послушай, я… черт… наш парень тут сейчас сожрал лессера. Нет, не Рэйдж. Буч. Да, Буч! Что? Нет, я видел, как он… сожрал тварь. Не знаю как, но лессер превратился в пыль. Нет, без кинжала. Он вдохнул чертову тварь в себя. Послушай, в целях безопасности я отвезу его к себе, пусть отоспится. Затем вернусь домой, хорошо? Да… Нет, понятия не имею, как он это сделал, но все расскажу в подробностях, когда вернусь на территорию. Ага. Да. Хорошо. Ради бога… да, я в порядке, и прекрати спрашивать меня об этом. Увидимся.

Когда Ви отключил мобильник и кинул его между сидений, в салоне раздался голос Буча, слабый и хриплый.

– Рад, что ты не везешь меня домой.

– Я бы хотел…

Ви достал самокрутку, зажег и глубоко затянулся. Выпустив изо рта дым, он приоткрыл окно.

– Буч, откуда ты знал, что можешь такое?

– Я не знал.

Буч слегка кашлянул, как если бы у него были проблемы с горлом.

– Дай мне один из твоих кинжалов, – сказал он.

Ви нахмурился и взглянул на своего соседа.

– Зачем?

– Просто дай.

Когда Ви замешкался, Буч уныло покачал головой.

– Не собираюсь я на тебя нападать. Клянусь своей матерью.

Они встали на красный свет, и Ви сдвинул ремень безопасности, чтобы достать из ножен на груди один из клинков. Он передал оружие Бучу рукояткой вперед, затем посмотрел на дорогу. Снова оглянулся. Буч закатал рукав и сделал порез на внутренней стороне руки. И они оба уставились на то, что появилось.

– У меня снова черная кровь.

– Что ж… неудивительно.

– И снова воняю, как они.

– Ага.

Ви не совсем нравилось, с какой сосредоточенностью коп смотрит на кинжал.

– Может, вернешь мне клинок, приятель?

Буч передал ему оружие, Ви вытер черное лезвие о кожаные штаны и отправил в ножны.

Буч обхватил руками живот.

– Не хочу находиться вблизи Мариссы в таком состоянии, понимаешь?

– Без проблем. Я обо всем позабочусь.

– Ви?

– Что?

– Я лучше умру, чем причиню тебе вред.

Взгляд Ви пересек разделяющее их пространство. Лицо копа стало мрачным, а в ореховых глазах застыла серьезность: его слова являлись не просто выражением мысли, а клятвой. Буч О’Нил готов был вывести себя из игры, если она зайдет слишком далеко. И он способен на это.

Ви снова затянулся, чтобы не докучать человеку еще сильней.

– Надеюсь, этого не случится.

Боже, пожалуйста, не позволь этому случиться.

Марисса очередной раз обошла библиотеку Братства, опять остановившись возле окна, выходящего на террасу и бассейн.

«Похоже, день теплый», – подумала она. Среди снега виднелись оттаявшие участки, обнажившие черный асфальт террасы и коричневую землю лужайки…

Но кого сейчас интересовал красивый вид?

Буч ушел после Первой Трапезы, сказав, что у него небольшое дельце. Просто замечательно. Превосходно. Отлично. Но было это часа два назад.

Кто-то вошел в библиотеку, и она обернулась.

– Буч… А… Это ты.

В арочном проеме стоял Вишу, чистокровный вампир в окружении золотых листьев лепнины.

Милостивая Царица Забвения… Лицо воина ничего не выражало, как если бы он принес не лучшие новости.

– Скажи, что он жив, – произнесла она, – Спаси меня немедленно, скажи, что он жив.

– Он жив.

Колени Мариссы подогнулись, и она ухватилась за полку.

– Но он не придет, да?

– Да.

Пока они смотрели друг на друга, она невзначай заметила, что Вишу одет в дорогую белую рубашку от Тернбул и Ассер с черными кожаными штанами. Она узнала покрой. Буч тоже носил нечто подобное.

Марисса обхватила себя руками, занервничав из-за присутствия Вишу, хотя тот находился в другом конце комнаты. Он выглядел очень-таки опасным вампиром – и не только из-за татуировок на виске, черной бородки и тела внушительных размеров. Воин держался абсолютно отчужденно. Такие способны на все.

– Где он? – спросила она.

– С ним все в порядке.

– Тогда почему он не здесь?

– Это была всего лишь быстрая драка.

Быстрая… драка. Колени Мариссы снова подкосились при воспоминании о времени, проведенном у постели Буча. Она увидела его лежащим на простынях в больничной рубашке, избитого, умирающего. Зараженного чем-то злым.

– Я хочу его видеть.

– Его здесь нет.

– Он у моего брата?

– Нет.

– И ты не скажешь мне, где он?

– Скоро он тебе позвонит.

– Вы дрались с лессерами?

Вишу лишь продолжал смотреть на нее, и у Мариссы сжалось сердце. Она не могла вынести мысли, что Буч вовлечен в эту войну. С ним и так уже много чего сотворили.

– Проклятье! Говори, ты, высокомерный негодяй, – вы дрались с убийцами?!

Лишь тишина. Которая сама по себе отвечала на вопрос. И давала понять, что Вишу не заботит раздражение Мариссы.

Марисса подобрала юбки и приблизилась к воину. Встав совсем рядом, она подняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Боже, эти глаза, эти бриллиантовые глаза с полуночно-синим контуром вокруг радужной оболочки. Холодные. Такие холодные.

Она постаралась скрыть свою дрожь, но Вишу ее заметил, взглянув на плечи девушки.

– Боишься меня, Марисса? – сказал он, – И что, ты думаешь, я собираюсь с тобой сделать?