– Что?

– С Мариссой. Я видел тебя на ней, в клинике.

Ви рассекал сияющей рукой воздух.

– Это было нехорошо, я знаю, и мне очень жаль… но я не мог отвернуться. Вы были такие красивые вместе, и я хотел… э, да черт – плевать. Я хотел ощутить то же самое. Хотя бы раз… Хотел знать, что это такое – заниматься нормальным сексом, любить ту, с которой вместе кончаешь.

Он зловеще рассмеялся.

– Что ж, то, чего я хочу сейчас, не совсем нормально, да? Прощаешь мне мою извращенность? Простишь мой наводящий оторопь постыдный изъян? Черт… как же я унижаю обоих нас…

Буч готов был сказать своему другу что угодно, только бы тот слез со стены, но, похоже, он сам чем-то ужасал Ви. А в таком случае говорить не обязательно. Ничего нельзя поделать со своими чувствами, но Буча не испугало это открытие. И не удивило.

– Ви, друг, у нас все классно. У тебя и у меня… все классно.

Лицо Ви утратило тоскливое выражение и превратилось в холодную маску, которая в данной ситуации выглядела ужасающе.

– Ты был моим единственным другом.

И опять этот отвратительный смех.

– Хотя у меня были родственники, ты стал единственным близким мне созданием. Ты же знаешь, у меня не очень-то получается строить взаимоотношения. Ты отличался от других.

– Ви, со мной то же самое. Но не можем ли мы…

– И ты не был таким, как все остальные, – тебя никогда не заботило, что я чем-то отличаюсь от тебя. Другие… они ненавидели меня, потому что я от них отличался. Это, конечно, не так уж важно. Они сейчас все мертвы. Мертвы, мертвы…

Буч понятия не имел о том, что за околесицу несет Ви, но содержание не имело значения. Проблема в том, что все это произносилось в прошедшем времени.

– Я до сих пор твой друг. Я навсегда твой друг.

– Навсегда… забавное словцо – навсегда.

Ви стал сгибать колени, еле удерживая равновесие, пока приседал на корточки.

Буч двинулся вперед.

– Нет, коп, не смей. Стой, где стоишь.

Ви поставил бутылку с водкой вниз и провел кончиками пальцев по горлышку.

– Эта дрянь неплохо обо мне позаботилась.

– Почему бы нам не допить ее вместе?

– Нет. Но ты можешь допить то, что осталось.

Правый зрачок бриллиантовых глаз Вишу стал расширяться, пока не поглотил белок. Последовала долгая пауза, затем Ви засмеялся.

– Знаешь, я ничего не вижу… даже когда открываюсь, даже когда сам прошу об этом, я слеп. Ясновидец-калека.

Он посмотрел на свое тело.

– Но я до сих пор как чертов фонарь. Как лампа, ну, знаешь, которую крепят на стену.

– Ви…

– Ты добрый ирландец, так?

Когда Буч кивнул, Ви продолжил:

– Ирландец, ирландец… дай-ка сообразить. Ага…

Глаза Вишу прояснились, и надломившимся голосом он произнес:

– Пусть дорога поднимется тебе навстречу. Пусть ветер всегда дует тебе в спину. А теплое солнце светит в лицо. Пусть ласковый дождь орошает твои поля. И… мой дражайший друг… пока мы не встретимся снова, пусть Бог держит тебя в ладони[14].

И одним мощным рывком Ви взметнулся в воздух.

– Джон, мне нужно с тобой поговорить.

Сидящий в кресле Тора Джон поднял глаза и увидел Рэта, который вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Судя по тому, каким мрачным выглядел король, разговор предстоял серьезный, чего бы он ни касался.

Отложив в сторону учебник древнего языка, Джон собрался с духом. Боже, а что, если это те новости, которых он страшился каждый день на протяжении последних трех месяцев?

Рэт обошел вокруг стола и подвинул трон так, что оказался напротив Джона. Затем уселся и глубоко вздохнул.

Да, точно: оно. Тор мертв, обнаружено его тело.

Рэт нахмурился.

– Я чувствую твои страх и грусть, сынок. И понимаю то и другое, учитывая ситуацию. Похороны будут через три дня.

Джон сглотнул и обхватил себя руками, чувствуя, как черный вихрь крутится вокруг него, все сметая.

– Семья твоего одноклассника просила, чтобы присутствовали все ученики.

Джон вздернул голову.

«Что?» – произнес он беззвучно.

– Твой одноклассник, Хёрт. Он не пережил превращения. Умер прошлой ночью.

Так значит, Тор не мертв?

Джон выкарабкался из одной ямы, чтобы обнаружить себя на краю другой. Один из учеников умер во время превращения…

– Я думал, ты уже слышал об этом…

Джон покачал головой и мысленно представил Хёрта. Он не слишком хорошо его знал, но все же…

– Иногда такое случается, Джон. Но не хочу, чтобы ты переживал из-за этого. Мы о тебе позаботимся.

Умер во время превращения… Черт… Воцарилась долгая тишина. Затем Рэт оперся локтями о колени и наклонился вперед. Блестящие черные волосы соскользнули с плеч и коснулись кожаных брюк.

– Послушай, Джон, нам пора подумать, кто поможет тебе, когда ты будешь проходить превращение. В смысле, кто будет тебя кормить.

Джон подумал о Сарелл, которую лессеры убили вместе с Уэлси. Его сердце сжалось. Предполагалось, что он будет использовать ее.

– У нас есть два варианта, сынок. Мы можем найти кого-нибудь со стороны. Белла знает несколько семей, где есть девушки, и одна из них… черт, одна из них даже могла бы составить тебе хорошую пару.

Видя, что тело Джона напряглось, Рэт сказал:

– Хочу быть честным с тобой… я не за такое решение. Возможно, будет трудно приставить к тебе кого-то со стороны вовремя. Фрицу придется ехать за ней, а когда доходит до превращения, дорога каждая минута. Конечно, если ты хочешь…

Джон положил руку на покрытое татуировками предплечье Рэта и покачал головой. Он не знал, каков другой вариант, но был чертовски уверен, что не хочет приближаться ни к какой девушке. Недолго думая, он показал: «Никакой пары. Другой вариант?»

– Мы можем подобрать для тебя Избранную.

Джон вопросительно склонил голову набок.

– Это особый круг женщин Девы-Законоучительницы, они живут на другой стороне. Рэйдж использует одну из них, Лейлу, чтобы кормиться, потому что не может жить кровью Мэри. Лейла – проверенный вариант, и мы сможем вызвать ее сюда в мгновение ока.

Джон похлопал Рэта по руке и кивнул.

– Хочешь воспользоваться ее услугами?

Да, какой бы она ни оказалась.

– Хорошо. Замечательно. Договорились, сынок. Ее кровь очень чистая, это нам поможет.

Джон откинулся в кресле Тора, краем уха отметив, как заскрипела старая обивка. Он подумал о Блэйлоке и Буче, оба благополучно пережили превращение… особенно Буч. Теперь коп так счастлив. Огромен. И силен пуще прежнего.

Превращение стоит того, чтобы рискнуть, сказал себе Джон. Кроме того… разве у него есть выбор?

– Я поинтересуюсь насчет этого у директрисы Избранных, – продолжал Рэт, – но это лишь формальность. Забавно, раньше ведь так и водилось: воины набирались сил именно от этих женщин. Избранные придут в восторг.

Рэт откинул упавшие вперед волосы за спину.

– Конечно же, ты захочешь сначала встретиться с ней.

Джон кивнул. И сразу занервничал.

– Не беспокойся: ты ей понравишься. И после, если захочешь, она позволит тебе взять себя. У Избранных хорошо получается инициировать мужчин таким образом. Некоторые, вроде Лейлы, специально обучены этому.

Джон почувствовал, что на его лице появилось глупое выражение. Ведь Рэт говорит, наверное, не о сексе?

– Да, обучены сексу В зависимости от того, насколько успешно пройдет превращение, может случиться так, что ты сразу же этого захочешь.

Рэт издал ироничный смешок.

– Уточни у Буча.

В ответ Джон мог лишь неотрывно смотреть на короля и моргать, словно мигающая лампочка.

– Значит, так и порешим.

Рэт поднялся и без малейших усилий придвинул массивный трон обратно к столу. Затем нахмурился.

– А ты думал, о чем я пришел тебе рассказать?