— Нет, прошляпить такую возможность — дураком нужно быть, — заявил Текс. — Другой у меня, может, никогда и не будет.

— Перестань сироту-то из себя строить. Что дядя Боди скажет, если услышит.

Конечно, правда в словах наших друзей была: капитан и лейтенант Турлов действительно следили за действиями кадетов очень внимательно. И все-таки атмосфера на корабле заметно переменилась. Капитан Янки в неслужебное время обращался к ним теперь по именам, а звание «кадет» и вовсе упоминать перестал.

Иногда, когда речь заходила о команде, он говорил «офицеры моего экипажа», явно понимая под «офицерами» и кадетов. Но о присвоении офицерского звания он не заикнулся ни разу.

С тех пор как они вышли из пояса астероидов, обязанности команды особой сложности не представляли: корабль находился за пределами дальности радиосвязи, и опять же — невесомость, а при ней особо не поработаешь. Свободного времени у кадетов появился вагон — хватало и на учебу, и поспорить, а когда и в картишки перекинуться. Мэтт нагнал в науках своих приятелей, а после и того пуще — стал копаться в корабельной библиотеке, искать книжки для серьезной работы. Ведь те курсы, что он наметил, когда улетал с «Рэндольфа», шли в расчет на недолгий рейс.

Капитан начал серию семинаров, отчасти чтобы занять свое время, отчасти чтобы помочь кадетам в учебной подготовке. Темой его семинаров была роль офицеров Патруля в качестве дипломатов.

Рассказывать Янки умел; а скоро кадеты поняли, что капитана можно увлечь и тогда он погружался в воспоминания. Это было интересно и поучительно, а к тому же помогало коротать однообразные недели полета.

Наконец ПРК «Aes Triplex» оказался в пределах радиосвязи с Венерой — там их уже поджидало множество сообщений, гонявшихся за ними по всей Системе. Официальная радиограмма из Департамента выражала благодарность капитану и всей команде за активное участие в восстановлении и отправке на Землю патрульного ракетного крейсера «Следопыт». Естественно, эта благодарность заносилась в личное дело каждого. Кроме того, капитан Янки получил послание от Хартли Миллера, в котором говорилось, что «Следопыт» благополучно вернулся на Землю и теперь длинноволосые рвут друг на друге патлы в борьбе за привезенные кораблем данные. Янки зачитал это послание вслух.

Кроме писем из дома Мэтт получил письмо от Марианны, в котором сообщалось о свадьбе. Он так и не понял, за кого она вышла замуж — за того молодого парня, которого видел на пикнике, или за кого-то другого. Мэтт даже имени его не мог вспомнить — так давно, казалось, все это было… Еще кадетов ждало послание от Пита — на письме стояла пометка: «Леда, Ганимед».

Письмо было самого обычного содержания — «отлично-провожу-время-как-жалко-что-вас-тут-нет».

— Везет же некоторым! — прокомментировал письмо Текс.

Была и уйма прочих разнообразных сообщений — о передвижениях кораблей, о кадровых перестановках, многочисленные технические указания, словом, накопившаяся за это время обычная текущая корреспонденция большой военной организации. Кроме того, им передали подробную сводку новостей со всех четырех планет начиная с момента, когда они утратили контакт с миром.

Оскар обратил внимание, что капитан Янки уже не так внимательно следит за тем, как он выполняет обязанности офицера связи, но это его нисколько не удивило. Оскар и вправду превратился в начальника службы связи и даже успел забыть, что не так уж много утекло времени с той поры, когда он был кем-то другим.

Но он лишь тогда окончательно уверовал, что его считают офицером связи, когда принял шифровку — первую из радиограмм, посланных в адрес «Aes Triplex» не клером[47], а шифром. Оскару пришлось обратиться к капитану с просьбой дать шифровальную машинку, хранившуюся в сейфе. Капитан открыл сейф и без слов выдал Оскару машинку. Когда Оскар расшифровал радиограмму, у него глаза полезли на лоб. В ней сообщалось:

«TRIPLEX — ПРОСИМ РАССЛЕДОВАТЬ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА

ПРОИСШЕСТВИЯ ЭКВАТОРИАЛЬНОМ РАЙОНЕ ВЕНЕРЫ

ТОЧКА ОТДЕЛ КОСМИЧЕСКИХ ОПЕРАЦИЙ».

Оскар тут же отнес радиограмму капитану Янки. Капитан прочитал расшифрованный текст.

— Передайте помощнику, чтобы срочно зашел ко мне. И не обсуждайте ни с кем содержание шифровки!

— Слушаюсь, сэр!

Когда Турлов вошел в капитанскую каюту, на лице его было недоумение:

— Что-нибудь случилось, капитан?

Вместо ответа Янки вручил ему шифровку. Лейтенант прочитал ее и покачал головой.

— Как вы считаете, мы сможем выполнить это распоряжение? — спросил капитан.

— Но, капитан, вы же сами знаете, сколько у нас осталось реактивного топлива. На круговую орбиту мы выйти еще сумеем, но где мы возьмем топливо на посадку?

— Вот и я о том же. Думаю, придется отказать. Черт побери, лучше бы меня выпороли, чем посылать отказ. И почему они именно нас выбрали? Ведь не меньше полдюжины кораблей находится в лучшем положении, чем мы.

— Вряд ли, капитан. Думаю, в этом секторе мы оказались единственными. Вы следите за расположением патрульных крейсеров?

— Не так чтобы очень. А почему вы спрашиваете?

— Вообще-то этим следовало заняться «Томасу Пейну»[48], но он совершил посадку в Нью-Окленде для срочного ремонта.

— Понятно. Надо бы постоянно иметь патрульный корабль на орбите вокруг Венеры; когда-нибудь так и будет, — капитан Янки задумчиво почесал подбородок; вид у него был мрачный.

— У меня предложение, капитан.

— Да?

— Если изменить курс прямо сейчас, все может пройти без особых затрат. Затормозимся потом сколько сможем об атмосферу — и сядем аккуратненько на двигателе.

— Хм… А какой запас?

В глазах лейтенанта Турлова появилось отсутствующее выражение — он решал про себя уравнения четвертого порядка. Капитан Янки тоже застыл на месте с беззвучно шевелящимися губами.

— Практически никакого, капитан. После выхода на круговую орбиту придется нырнуть в атмосферу и тормозиться до скорости стабильного падения — или почти до нее, — прежде чем включить двигатели.

Янки покачал головой.

— Это на Венеру-то? Да надежней в Вальпургиеву ночь[49] летать на метле! Нет, мистер Турлов, придется дать ответную радиограмму, что ничего у нас не получится.

— Минуточку, капитан. Они знают, что у нас на борту нет космической пехоты?

— Конечно.

— Значит, никто и не собирается требовать от нас вооруженных действий. Так что можно послать на поверхность один из джипов!

— Долго я ждал, когда вам придет в голову эта мысль, мистер Турлов. Все правильно. Расследование происшествия поручается вам. Не хочется, конечно, но другого выхода у меня нет. У вас ведь до этого никогда не было личной миссии?

— Не было, сэр.

— Вот видите, вы еще совсем молодой, а уже личная миссия. Начинайте подготовку, а я пока запрошу отдел космических операций о деталях.

— Слушаюсь, капитан. Вы сами мне подберете кадета или я?

— Берите всех троих сразу. В джипе все время должен кто-нибудь находится, а вам понадобится вооруженный спутник на время расследования. Сами знаете: экваториальная зона — там всякое может быть.

— Но, сэр, тогда у вас останутся только Петерс да врач.

— Мистер Петерс и я отлично со всем управимся. В криббедж[50] Петерс игрок еще тот.

Отдел космических операций ничего толком сказать не мог — относительно ситуации на Венере у них не было никаких подробностей. Известно было только одно — транспортный корабль «Гэри» запросил о помощи, сообщив, что на него напали туземцы. Экипаж успел передать координаты, затем связь оборвалась.

Капитан Янки решился все-таки на атмосферное торможение, чтобы сберечь реактивную массу, иначе «Aes Triplex» мог застрять на орбите и прождать неизвестно сколько, пока его оттуда не вытащат. Экипаж корабля был вынужден провести пятьдесят шесть часов в тесноте рубки, в то время как ПРК окунался и делал нырки в плотные венерианские облака, все глубже и глубже при каждом новом заходе. Обшивка нагрелась почти до предела, и времени, когда корабль находился в свободном пространстве между двумя заходами, едва хватало, чтобы ее охладить. Жара в отсеках стояла просто невыносимая, потому что вся мощь аппарата охлаждения воздуха была брошена на поддержание нормальной температуры в рубке управления и отсеке с гидропоническими ваннами. В пустоте космоса избавиться от избытка тепла можно лишь одним способом — излучая его в пространство, и кинетическая энергия, образовывающаяся при переходе с орбиты сближения на орбиту вокруг Венеры, поглощалась кораблем и затем излучалась в космос.