– Что-то изменилось, – прошелестел голос одной из сирен, каким-то образом оказавшейся рядом с императором.

Суран бросил косой взгляд в ее сторону, не отвлекаясь от своего занятия. Сирена не смотрела на него, она вглядывалась в гущу тварей.

– Там Первый. Частично. Нужно отсечь его.

– Мы это и пытаемся сделать, – процедил сквозь зубы император.

– Поторопись, император, – прошептала сирена. – Иначе мой племянник потеряет того, кто стал ему слишком дорог.

– Нужна сила.

– Я дам тебе силу. – Она двигалась слишком стремительно, чтобы Суран успел отреагировать. Ее губы накрыли его. И мощь моря хлынула по его жилам. Он тонул и тонул.

– Поглощай, идиот! – Вопль Рубина пробил брешь в его сознании, и Суран последовал совету дяди. Такие подарки слишком ценны, чтобы потеряться в них, словно ты совсем несмышленыш, впервые пробующий свою силу.

Император Темной империи поглощал силу, подаренную долгим поцелуем. И была она несравнима с тем, что он мог черпать до этого. Словно альбинос стал самим океаном.

– Отсеки Первого от нашего мира, – прошептала сирена ему в губы.

Суран почувствовал острое разочарование, когда она отстранилась, но Сила, бушевавшая теперь в его крови, требовала выхода, и еще хотя бы одна капля этого поцелуя могла заставить ее выплеснуться из сосуда, которым стал альбинос.

– Рубин!

– Действуй, мальчик!

И Сила хищной птицей рванула вверх. Темная тень мелькнула подобно молнии, и Суран упал как подкошенный под мощными лапами и челюстями твари.

Яростный крик Огненной леди, которая опоздала всего на долю секунды. Она воспользовалась не магией. На это не было времени. Демонесса голыми руками вцепилась в загривок твари, рыча не хуже ее. Мелькнули длинные острые когти, и император захлебнулся в потоке крови, хлынувшей ему в рот и нос. Однако это не помешало ему освободиться из кажущейся мертвой хватки и резко откатиться в сторону, бешено откашливаясь и отплевываясь, одновременно зажимая рану на горле.

Прохладные руки Северного лорда обхватили кисти рук императора.

– Закончите, что начали. – Знакомый бесстрастный голос и прохладная сила исцеления, окутывающая горло. Боль отступала.

Альбинос повернул голову, не обращая внимания на то, что почти не в состоянии дышать. Сквозь слипшиеся от чужой крови ресницы он пытался рассмотреть трещину. Темный провал сверху дохнул на него зловонием ненависти, грязной и липнущей, словно помои к подошвам. Император усмехнулся окровавленным ртом и снова отпустил Силу, подаренную сиреной и собранную по крупицам в единое целое.

Прежде чем потерять сознание, он успел отдать приказ:

– Сожгите их!

– Да, мой император! – Яростный женский голос.

Этого Суран уже не слышал. Как не увидел и поднятого леди Юга яростного огненного вала, который обрушился на тварей, с легкостью минуя звуковую стену, созданную сиренами.

– Там Янус! – Крик Звездного лорда, почти обреченный. – И ключ!

– Знаю! – Бешеный взгляд антрацитовых глаз и бьющееся внутри зрачков багровое пламя.

Рик увидел огненную волну, рушащуюся на них откуда-то сверху сплошной неумолимой стеной, в последнее мгновение. Паразит расхохотался прямо в пасть твари, которая в этот момент летела на него стремительной молнией. Но прежде чем стена огня поглотила их всех, он почувствовал шевеление позади себя. Рик успел еще обернуться, когда его ногу обхватила сильная рука. И с земли на него взглянули пронзительно-синие глаза, похожие на небо поздней осенью.

– Старший...

Огненное цунами накрыло их с головой.

Я видел бабочек. Сотни, тысячи, мириады... от темнокрылых, матово-черных, до ярких, лазурных, сверкающих... они роились цветной тучей, и сквозь трепетание их крыльев проступало узкое лицо с антрацитово-черными глазами; под правым оком, замерев, словно заколдованная, распластала крылья изумрудно-зеленая бабочка.

Каина? Я помнил таким ее лицо. Действительно... это было через пару месяцев после поединка с кринитами, мы праздновали день рождения Хилара. Но я никогда не смотрел на нее ТАК... И не видел, что она настолько прекрасна. Эти озорные бесенята в глубине ее глаз, манящее страстное пламя... Она выступала из яркой тучи в своем черном облегающем наряде, тянула ко мне руку...

Я отшатнулся. Нет... это приглашение не для меня... это не мой сон. Сон? Действительно... сон. Чужой. Сон первого лорда. Так вот как он видит ту, которая для меня была лишь старым другом. Это вызывало чувство зависти. Я отступил, вырываясь из плена чужого сна.

За спиной смешок... я разворачиваюсь. И замираю... Чьи это сны?!

Два тела, переплетенные в объятиях, светлое и смуглое. Рассыпанные по подушке перепутанные волосы, непроглядная тьма и нити чистого золота...

И живая татуировка-дракон, расположившаяся на бедрах любовников, словно двое были единым целым.

Колыхание воздуха, словно рябь... и я открываю глаза. Изумрудные глаза с красивого порочного лица смотрят на меня. Она была настолько красива, что я поначалу принял ее за продолжение одного из чужих снов, потому что в своей жизни я с такими, как она, никогда не встречался.

– Янус, – шевельнулись губы. Мое имя в ее устах звучало чуть растянуто, мягко, завораживающе. – Теперь я понимаю.

– Кто ты? – разлепил я губы.

– Я Кирина. – Серебро волос, которые я сначала принял за дымку вокруг ее лица, колыхнулось. – Сестра матери Максимилиано.

– Сирена, – прошептал я.

Прохладная ладонь легла мне на лоб.

– Ты жив. Лиано будет доволен.

– Ты уходишь? – Я попробовал пошевелиться.

– Я больше не нужна, – слабая улыбка окрасила ее губы. – Я не буду лечить тебя. Лиано не простит мне, если я раньше его испробую тебя на вкус...

– Так все-таки это был ЕГО сон, – недовольно проворчал я, откидываясь на траву.

Тихий серебристый смех был мне ответом. Я повернул голову и успел заметить, как серебро волос погружается в темную воду озера. И растворяется в ней. Озеро? Я поднял глаза...

Шпили звездного замка и небо... синее-синее. Солнечные лучи бьют прямо в глаза, но я не закрываю их, почти ослепнув, впитываю каждую каплю этого одуряющего света. Я и не предполагал, что так соскучусь по СВОЕМУ небу и особенно по диску солнца. Медленно и верно в памяти воскрешались воспоминания о звездном ночном небе. Да... все-таки мир Изначальных – это очень убогое место. А я снова дома. Только почему-то не у себя.

Почти невероятным усилием воли я оторвался от созерцания неба и несколько мгновений просто лежал с закрытыми глазами, восстанавливая зрение.

Едва заметное шевеление рядом заставило мое тело подскочить чисто рефлекторно. Еще через мгновение я стоял на ногах, чуть покачиваясь. И напряженно разглядывал бессознательное тело однорукого беса, лежащее неподалеку. Осторожно я восстанавливал в памяти все, что случилось до того, как я увидел глазами Хилара Каину среди бабочек.

Что ж, осталось проверить, кто же в этом многострадальном теле главный на данный момент.

Рик очнулся, но долго не решался открыть глаза. Последнее, что он помнил, – ревущая стена пламени, которая поглощает и пожирает его.

Неужели он выжил? Глаза его Старшего, перед тем как огненная волна накрыла их, обещали такой исход, но... Рик однажды уже умирал. И его посмертие мало чем отличалось от жалкой жизни, которую он влачил до этого... Однако теперь все было по-другому. Он умирал не просто так. И умирать совсем не хотелось.

Все-таки жив, сделал вывод паразит, когда начали просыпаться ощущения избитого, уставшего, измотанного и обожженного тела. Мальчик рискнул открыть глаза. И тут же напоролся на внимательный взгляд синих глаз, которые по цвету соперничали с небом над ними.