Распорядительный директор впервые за весь разговор перешел на «ты», и Зотов вдруг увидел перед собой совершенно другого Туровского, может быть того, самого настоящего, которого он прятал ото всех. Теперь перед ним сидел твердый, волевой человек с умным, хищным взглядом, и было в его глазах нечто такое, от чего Зотову вдруг захотелось встать, вытянуть руки по швам и рявкнуть: «Есть!» Но он, естественно, этого не сделал.

— Согласен, — коротко ответил кавторанг.

Полгода пролетели как одна минута. Именно так показалось Зотову, совершенно замотавшемуся во время подготовки «Зари» к этому удивительному круизу. Туровский не подвел — все им обещанное доставлялось в срок и, самое главное, было всегда качественным. Этим он Зотову понравился, более того, морской волк начинал испытывать к распорядительному директору чувство, очень близкое к симпатии. Хотя бывали и такие случаи, когда они орали друг на друга до хрипоты. Бывали, хотя и редко…

Рейдер — подводная лодка для океанского плавания — постепенно превращался в «Зарю». Кавторанг долго не мог примириться с этим названием, но Туровский стоял насмерть и ни за что не соглашался сменить его на другое.

— Максим, ты подумай, ну какая сейчас «Заря»?! — пытался убедить его Зотов. — Оглянись. Вслушайся. Прикинь…

— Пошел ты!.. — сердечно откликался живой Туровский. — Ни хрена ты, капитан, в названиях не понимаешь Это же музыка! Ты только вслушайся: «За-ря», «Нир-ва-на», «Са-фа-ри»!.. Чувствуешь?

— А ну тебя! Я же серьезно!..

— А я?! — искренне поражался Туровский. — Я тоже не шучу. Ну, хочешь, спросим у твоей «тени»?..

Туровский называл «тенью» кавторанга невысокого, коренастого Ахметова — заместителя командира подводной лодки, который и впрямь все время находился рядом с Зотовым, готовый к выполнению любых поручений. Эта готовность, спокойствие и внутренняя сила заместителя как-то успокаивали командира. Он начинал нервничать, когда Ахметова не было рядом, но тотчас успокаивался, как только несколько угрюмый татарин возникал, причем всегда бесшумно и вовремя, за его спиной….

Но до того, чтобы «тень» решала их этот извечный спор не доходило ни разу. Туровский и Зотов быстро успокаивались, остывали и вновь принимались за дела. А дел хватало…

Но вот наконец-то все было закончено. Теперь подводная лодка напоминала дорогой отель. Паркет в кают-компании и в танцзале, великолепная кафельная плитка в микробассейне, пластик в коридорах и красное дерево в каютах, которые теперь смело можно было назвать номерами. Кругом блестели настоящие подсвечники, у обслуги был превосходный и весьма холеный вид, а в казино под потолком была надежно закреплена очень дорогая люстра. Когда довольный своими выдумками Туровский сообщил ее цену, спокойный, как скала, Ахметов едва не поперхнулся — возможно, первый раз в своей жизни.

Итак, все было готово к отплытию, и старт этого удивительного круиза был назначен в самый канун Рождества. Туровский, в тысячный раз все осмотрев, заглянул в капитанскую каюту и молча поставил перед Зотовым бутылку.

— Это что? — вежливо поинтересовался кавторанг.

— А хрен его ведает. По-моему, «баксов» четыреста, — нетвердо ответил распорядительный директор, и Зотов с удивлением заметил, что Туровский пьян, и не просто пьян, а в самую что ни на есть «зюзю». Вот это да!

— Максим!

— Андрей!

— Все нормально? — спросил Зотов, поддерживая Туровского.

— Все о’кей… — Распорядительный директор чуть качнулся, но удержался и довольно прямо уселся в вовремя подставленное кресло.

— Может, на завтра перенесем?.. — осторожно заметил Зотов, стараясь не обидеть распорядительного директора и прекрасно понимая его состояние.

— Нет… Ты меня не понял… — Туровский сделал долгую паузу и вдруг заговорил совершенно трезво и серьезно. — Конечно же, мы с тобой отметим все как полагается. Со всеми людьми. Нашими людьми, я подчеркиваю. Потому что то, что мы сделали, не смогла бы сделать ни одна сволочь! — он повысил голос. — Ты понимаешь меня, Андрей?

— Конечно, Максим.

— Потому что мы — советские люди!.. Советские!.. — Туровский погрозил пальцем в сторону предполагаемого Запада.

— Не поймут эти америкашки, япошки… э-э… кто там еще?

— Немцы, что ли?

— Нехай будут немцы. Мне не жалко… — Туровский вновь надолго умолк, затем встрепенулся и, как ни в чем не бывало, продолжил: — Я все сделал… Ты видел, Андрей, что я все честно делал для того, чтобы этот долбаный круиз состоялся!.. Я не воровал, не хапал, деньги за кордон не переводил. Хотя денег здесь вложено — ого-го!..

— Может, кофе?

— Не надо! — отмел это предложение Туровский. — Слушай дальше… Я все сделал, и теперь твоя очередь, Андрей. Ты должен это сделать. Понял?..

— Максим, успокойся ты… Пройдем. Делов-то!..

— Нет! — прикрикнул Туровский. — Это тебе только кажется, что делов кот наплакал. А на самом… — он вдруг замолчал, приблизился к самому лицу Зотова и сказал внятно и тихо, — Андрей, я не имею права ничего рассказывать и ты, пожалуйста, меня не пытай. Договорились?.. Вот и хорошо. Ты должен обязательно дойти до полюса и вернуться. Понимаешь?

Зотов недовольно вздохнул.

— Да что случилось-то? Что за секреты такие?! Не можешь толком сказать — тогда молчи. Ей-богу, как гимназистки какие-то! Словно первый аборт обсуждаем!.. В чем дело?

— Андрей, не пытай меня!

— Да пошел ты!..

— Сейчас уйду. Ты главное запомни — пойти и вернуться. И чтобы все было на высоте. О’кей?..

— Ты меня как будто в тыл к фашистам посылаешь! — не выдержав, пошутил Зотов. — Не хочешь говорить — не надо… А сплаваем нормально… тьфу черт!.. совсем в шлака с тобой превращаюсь!.. Где же тут? — Зотов огляделся и, дотянувшись, постучал по деревянному столу, который был украшением его каюты. — Кончай болтать, Максим!..

— Умолкаю, — тотчас согласился распорядительный директор. — Можно последнее?

— Ну давай.

— Самое последнее…

— Не тяни! — стал терять терпение Зотов.

— Андрей, постарайся, чтобы плавание обошлось без ЧП. Это очень важно. Очень!..

На этом они и расстались. И надо же такому случиться, чтобы в первый же день и такая оказия — труп этого чертова Левита, чтобы ему пусто было! Зотов не удержался и сплюнул под ноги. Огляделся — не видел ли кто. Но вокруг никого не было. Лишь чья-то тень мелькнула возле дальней переборки, мелькнула и исчезла…

Впервые в жизни я видел человека, который бы так точно соответствовал имени своему и фамилии. В принципе, совпадения тут бывают довольно часто, но чтобы так… Видно, родители этого человека были талантливы, раз умудрились подобрать сыночку до микрона соответствующее имя. А на детях талантливых родителей природа, как известно, отдыхает.

Начальник охраны и безопасности Лева Яйцин. Здорово? Правда?

Он появился после смерти Левита через две с половиной минуты, а уже через три вокруг этого происшествия, благодаря активным стараниям Левы, развернулась кипучая деятельность. Еще не было известно причины, из-за которой бедный толстяк умер, а Лева уже подозревал всех до единого.

Начал он с Раи и Стеллы. По тому, как он вел допрос, я понял, что он садист. Не в сексуальном смысле, хотя этого я тоже не исключаю, а в самом обычном. Нельзя сказать, что вопросы его были точны и продуманны, а реплики и замечания — остры и язвительны. Они были тупы и бездушны, но сам он, видимо, считал их верхом сыщицкого совершенства.

Что мне особенно нравилось, так это его взгляды, которые он бросал изредка на всех присутствующих. С самого начала он категорически потребовал, чтобы все оставались на своих местах.

— Хорошо начинается наше путешествие, — негромко произнесла Вероника. — Если не ошибаюсь, это обыкновенный инфаркт. К чему все эти строгости?