— Отнесите бутылки прямо в бар, — сказала она Джеку Блэку, который поднял тяжелый ящик так, как будто тот был из утиного пуха. — Вы закрыли за собой дверь в подвал?

— Да.

На нее смотрели глаза непостижимой глубины.

М-м-м... быть может, он мысленно раздевает меня, с озорной дрожью подумала она. Интересно, каков он под одеялом? Не удивлюсь, если истинный зверь.

— Джек?

— Что?

— После того как отнесете бутылки в бар, вы не перенесете мешки с картошкой с кухни на склад?

— О'кей.

— Шеф покажет вам какие. Джек?

Он поднял голову, его взгляд обжег ей лицо.

Давай, Электра, пригласи его к себе наверх на поздний ужин. Эта мысль последние двадцать четыре часа копошилась на задворках ее сознания. Над этим человеком висел большой знак вопроса. Ей хотелось узнать о нем побольше. Он ее просто завораживал.

— Чего надо? — вопросил он.

Как всегда без экивоков, усмехнулась про себя Электра, беря себя в руки перед прыжком в пропасть: пригласить его на что... перекусить? А потом прыгнуть в постель? Бог мой, Электра, то-то американские горки тебя ждут.

— И помогите Мэри собрать стаканы в баре. Джек сегодня так и не появился.

Слегка кивнув, что понял, он удалился в сторону бара.

Трусиха, обругала она саму себя, самое время было. Надо было пригласить это огромное чудовище к себе в комнаты; подумай, сколько удовольствия ты могла бы получить.

Да уж... он, похоже, из тех, кто прибьет девчонку и не подумает. Электра, у тебя что, появилась тяга к смерти?

Телефон на стойке зазвонил. Снимая левую серьгу, Электра подняла трубку.

— Алло.

В динамике заскрипело тяжелое дыхание. Телефонные шутники. Спасибо тебе, господи, и за это.

Красная лампочка на стойке указывала, что звонок внутренний.

— Алло, — вежливо повторила Электра. — Портье. Чем могу помочь?

Тяжелое дыхание. Смешок. Затем скрежет в трубке.

— О... а... — задохнулся женский голос, как будто обладательница его давилась смешком. — Шампанского... бутылку шампанского, пожалуйста. Номер 101.

Электра подняла глаза к потолку, отчасти с выражением стоицизма, рожденного в общении с подвыпившими или одуревшими от секса постояльцами, отчасти представляя себе, что способна видеть сквозь потолок, будто сквозь стекло. Она вообразила себе постояльцев из номера 101: обнаженные тела сплетены на кровати, телефонная трубка лежит на подушке. Всегда полезно для возбуждения, философски подумала она, позвонить в обслуживание во время полового акта.

— Разумеется, — вежливо ответила она. — Номер 101. Какое шампанское вы предпочитаете?

— О?

— У нас есть «Боллинже» по цене двадцать пять фунтов бутылка, «Моэт е шандон» по...

— О... Любое. Любое подойдет. И два бокала, пожалуйста.

— Я принесу немедленно. Спасибо.

Сорок пять секунд спустя Электра поднималась по лестнице на второй этаж. В руках у нее был поднос с бокалами, ведерком для льда и бутылкой шампанского, обернутой белой салфеткой.

В субботу вечером все это было вполне обычным делом. Ничего из ряда вон выходящего.

И все же она не могла удержаться и не подумать об истории царя Дамокла, восседавшего на троне с подвешенным над ним на волоске мечом. Что-то смертельное, казалось, зависло над гостиницей. Волос рвался...

Она постучала в номер 101. Дверь немедленно открыла возбужденная женщина, завернутая в купальную простыню.

— Спасибо большое, — сказала женщина. — Давайте я у вас это заберу.

— Надеюсь, шампанское придется вам по вкусу. — Электра улыбнулась, передавая тяжелый поднос. — Если вам еще что-нибудь понадобится, просто позвоните.

— Да. Спасибо. — Женщине явно не терпелось закрыть дверь.

— Мне занести шампанское на счет вашего номера?

— Да. Спасибо. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Фиона закрыла дверь ногой.

— Шампанское, — возвестила она Мэтту, лежащему ничком на кровати в чем мать родила. — Холодное как лед.

Мэтт улыбнулся, потом хмыкнул:

— И что, скажи на милость, ты собираешься с ним делать?

— Выпить. И ты, дорогой мой, будешь мне чашкой.

Поставив поднос на стол, она подняла из ведерка бутылку и налила немного ему на поясницу, где немедленно вспенилась лужица вина.

— Ой-ой. — Мускулы у него на ногах содрогнулись.

— Холодное?

— Ужасно.

— А теперь дай твоя нехорошая девочка его слижет.

— А нехорошая девочка в настроении облизывать?

— В нем самом. М-м-м... — Она слизала шампанское с его кожи, пузырьки щипали язык. — Что-нибудь еще полизать, сэр?

— Ну, коль ты уж об этом заговорила... — С широкой улыбкой на красивом лице он повернулся на спину.

Фиона испытала прилив волнения. Вот оно. Первый раз наступает для всего на свете. Она налила немного шампанского из бутылки на его пенис, облизала губы и опустила голову.

Снаружи ветер дул сильнее; по оконному стеклу стучал дождь. Гром рычал над холмами, будто древние демоны. Гроза готова была вот-вот разразиться.

Налетев из тьмы, буря сорвалась с горного склона, сгибая деревья, ломая ветки, грохоча цепями автостоянок, сбивая с ног бредущих по улицам пьянчуг и взнося высоко над городом старые газеты. Одна из первых полос ударилась о матовое стекло в окне второго этажа «Городского герба» и на мгновение прилипла к стеклу.

— Что это? — спросила Фиона, бросив испуганный взгляд на окно ванной. Белый предмет, бившийся в него, напоминал гигантскую птицу на фоне ночного неба.

— Просто кусок бумаги... Так ты намерена забраться в ванну или нет?

Она улыбнулась:

— Ванна слишком маленькая.

— Можешь сесть мне на ноги.

Усмехнувшись, он запустил руку в серо-стальнью волосы.

— Давай, здесь хватит места для двоих.

Ванная была полна пара, затуманившего зеркало и кафель на стенах. Мэтт сидел в ванне, покручивая в сильных пальцах бокал шампанского.

Фиона, чья голова кружилась после шампанского и шести часов чистейшего, ничем не разбавленного секса, наклонилась над ванной, чтобы поцеловать его в лоб.

— Не хочу, чтобы кончался этот уик-энд.

— Я тоже.

— Ты еще будешь обращать на меня внимание в понедельник?

— Буду.

— Я не буду просто одной из девушек в офисе?

— Не будешь.

— Обещай мне, Мэтт.

— Обещаю.

— А как ты это покажешь?

— Знаешь что, надень мини-юбку и никаких трусов.

Не успел он договорить, а она уже хихикала.

— Войдя в офис, я уроню ручку. А когда я нагнусь за ней, ты закинешь ногу на ногу и сверкнешь этой сладкой маленькой штучкой.

Протянув руку, он коснулся ее между ног. Его скользкие от мыла и горячей воды пальцы прошлись по губам меж ее ног и скользнули вовнутрь. Теперь уже она целовала его страстно. Ей хотелось вытащить его из ванны прямо на пол, где она могла бы сесть на него сверху и почувствовать, как его прекрасный — о, произнеси это! — прекрасный член входит в нее с твердостью гранитной колонны.

Крепко поцеловав его, она скользнула рукой по его груди.

— Трахни меня, — задыхаясь, прошептала она. — Сейчас. Трахни меня на полу. Боже, я так тебя хочу. Я хочу...

— Проклятие.

В дверь стучали. Тихий такой, почти заговорщицкий стук. Он нахмурился, и во взгляде у него появилась жесткость, какой она никогда не замечала раньше.

— Кто, черт побери, это может быть?

— Не обращай внимания, Мэтт.

Он вздохнул.

— Возможно, что-то с машиной.

— Ничего с ней не случится. Не волнуйся, мы заперли дверь на задвижку, и они не смогут попасть в комнату.

Стук раздался снова.

— О проклятие, — проворчал он. — Лучше мне посмотреть, чего им надо.

— Мэтт... не обращай внимания. Они уйдут.

— Возможно, что-то с машиной, — безо всякого выражения повторил он. — Мне сразу не понравилась эта стоянка. Слишком далеко от гостиницы.

— Мэтт...

Он не удосужился ответить.