Бернис и Максимилиан прижались к стене, чтобы не вымокнуть под этим алым водопадом. И все равно капли крови испещрили носки сапог девушки.

Теперь она знала, что находится над ними. Это бойни, подумала она, подняв глаза к розоватому свету, проникающему через отверстия решеток. Теперь Бернис понимала, что видит не солнечный свет, а резкое свечение электрических ламп.

Мы, наверное, прямо под забоем, подумала она; там наверху забивают животных.

Кровь, должно быть, булькает у сапог мясников, прежде чем густым потоком сбежать в стоки.

И вновь она принялась звать на помощь, хотя уже знала, что ее голос скорее всего не доносится через стоки до внешнего мира, а если и доносится, то те, кто слышит его, не знают, откуда идут эти отдаленные крики. Она представила, как они оглядываются по сторонам, любопытствуя, откуда взялся этот звук. Потом, не заметив ничего странного, они пожимают плечами и идут своей дорогой по залам бойни или тротуарам.

Одного только разочарования, что ей никак не быть услышанной, было достаточно, чтобы заставить ее расплакаться.

Она оглянулась назад в туннель, по которому они только что прошли. И сквозь красную завесь низвергающейся крови увидела грозди белых шаров, которые, покачиваясь, направлялись к ней; успела заметить запавшие глаза, широкие рты с темными губами и блеск невероятно белых, острых, как у пантеры, зубов.

— О Господи, — прошептала она, и на сердце ей будто лег тяжелый камень. — О Господи Боже мой! Они нашли нас.

В подвале Электра зажгла все лампы, потом посветила фонарем в дальний конец сужающегося помещения, где была установлена стальная дверь.

— Ну надо же! — пораженно прошептала она.

— В чем дело? — встревожился Дэвид.

— Сам посмотри. — Она кивнула на стальную дверь. — Им удалось каким-то образом ее открыть.

— Иисусе, так они, наверное, уже в подвале. Джек, ты что-нибудь видишь?

Отцепляя висящий у него на ремне молоток, Блэк сумрачно оглядел подвал.

— Ничего не вижу.

Он все же прошелся под сводами, поворачивая из стороны в сторону безобразную голову, будто бульдог в поисках крысы. Он проверил каждую нишу, заглянул в каждый шкаф, где могла бы притаиться одна из тварей.

— Все еще ничего? — окликнул его Дэвид.

— Ничего. Они еще не вышли; еще светло.

— Да, но ведь сюда попадает на удивление мало света, — пробормотала себе под нос Электра. А потом громче крикнула: — Путь свободен?

Блэк, все еще оглядываясь по сторонам, заглядывая под полки у стен, медленно шел к ним.

— Пусто, — ответил он. — Как я и говорил, они ждут заката.

Дэвид поглядел на зияющий проем.

— Вот куда, наверное, они утащили Бернис.

В какое-то мгновение он думал, не схватить ли ему фонарь и не броситься ли на поиски.

Словно от этого будет хоть какой-то прок, горько одернул он себя. Вампиры еще несколько часов назад разорвали ее и высосали досуха. Она теперь — одна из них. Существо с бледной кожей, глубоко запавшими глазами и венами, выступающими узором пурпурных кружев на горле и руках.

— Закройте ее, — резко приказала Электра. — Закройте, пока они не сообразили, что мы здесь внизу.

— Джек, захлопни дверь, — быстро поддержал хозяйку гостиницы Дэвид. — Я принесу замки... подождите... проклятие, кто-то перепилил дужки. Толку от них теперь никакого.

— Вот. — Джек Блэк наклонил короб с набором болтов и массивных плотницких гвоздей. — Просунь что-нибудь из этого в петли, чтобы придержать дверь, пока мы не повесим новые замки.

Под напором Блэка массивная железная дверь с грохотом захлопнулась.

Когда стальные петли двери накрыли стальные петли, приваренные к железному косяку, Дэвид загнал в них подходящие по размеру болты. Только закончив, он позволил себе вздохнуть с облегчением.

— На время должно сойти. — Он отряхнул следы ржавчины с джинсов.

— Кто, по-вашему, перепилил замки? — спросила Электра.

— Я бы предположил, что это один из новых рекрутов. У них был доступ в подвал через люк на заднем дворе.

Дэвид оглянулся на ведущую в туннель дверь. В его воображении вспыхнула картина того, как дверь распахивается и оттуда зловещей волной белых голов с темными стеклянными глазами выплескиваются вампиры. Челюсти разинуты, открывая ряды зубов, поблескивающих и готовых вцепиться в горла стоящих здесь людей. Стоит им вскрыть наши тела, как они примутся лакать сочащуюся из ран кровь, будто кошки у плошки молока. Усилием воли он заставил себя оторваться от игры воображения. Нельзя позволять себе отвлекаться. Пора вернуться к предстоящей работе.

Вынув из кармана ключ от кладовой, он вставил его в замочную скважину, повернул.

— Ладно, — вполголоса произнес он. — За дело.

В то время как Дэвид Леппингтон открывал кладовую в подвале «Городского герба», Бернис застыла, парализованная страхом: прямо у нее на глазах туннель наводняли вампиры.

А кровь по-прежнему хлестала водопадом. Тягучая и красная, она каскадом неслась в канал, вспенивалась, плескалась, парила. Туннель окутался розовым туманом, видимость упала до нескольких шагов.

Они на нас нападут, подумала она, не в силах оторвать глаз от покачивающихся белых голов, несущихся по туннелю. В любую секунду их взгляды упадут на нас. А стоит им нас увидеть, они побегут сюда.

Стиснув руку Максимилиана, она прижалась к стене, пока кирпич стены не вдавился ей в спину. Словно если бы ей удалось прижаться сильнее, она могла бы проскользнуть в щели меж кирпичей и спрятаться в кладке, пока не уйдут монстры.

— Мы им не нужны, — прошептал Максимилиан. — Посмотри, им хочется пить.

Вампиры продолжали прибывать в их закуток туннеля. Только они не обращали ни малейшего внимания на Бернис и Максимилиана. Твари жадно пили кровь забитых животных, извергавшуюся по канализационным стокам с бойни. Некоторые монстры опустились на четвереньки, яростно лакая алую жидкость. Время от времени мимо проплывал сгусток запекшейся крови, и они, будто обезумевшие от голода звери, хватали его зубами, жевали, и глаза их закрывались от наслаждения.

Они похожи на зверей у водопоя в Африке, сказала себе Бернис. Зверей, которых отчаянно мучает жажда, зверей, которые пьют так быстро, что кашляют и задыхаются.

Все новые и новые вампиры входили под кровавый душ, дабы напитаться кровавой жижей. Они поднимали к ней лица, воздевали руки, упивались ею, а чистейшая кровь расплескивалась по головам, руками, плечам. Они открывали рты в ужасающих противоестественных зевках, чтобы поймать драгоценные капли животворного кровавого дождя.

— Пойдем, — прошептала она Максимилиану. — Давай уберемся отсюда, пока этот их дождь не остановился.

Быстро и украдкой они пробирались вдоль туннеля, стараясь держаться поближе к стене, чтобы избежать кровавого водопада. Но все же прозрачная пленка кровавой взвеси осела у них на лицах. Бернис отерла губы тыльной стороной руки в перчатке. Девушка поморщилась. На языке остался привкус крови: сочетание соли и металлических привкусов.

Несколько мгновений спустя они достигли входа в другой туннель.

Прежде чем последовать за Максимилианом в сумрачное жерло туннеля, Бернис обернулась назад, на вампиров, упивающихся кровью зверей. Кровь поглотила их целиком и полностью. Ничто на свете для них больше не существовало. Они кашляли, отрыгивали, харкали в попытках проглотить больше, чем могло пройти в их горла. Белые голые головы были перемазаны кровью; остатки рваной одежды пропитаны ею. И все это время глубоко запавшие глаза неотрывно следовали за кровавым потоком, будто это было самым большим чудом на свете.

Для них так оно, вероятно, и есть, подумала Бернис. Этот ежедневный кровавый ливень для них — самая что ни на есть живая вода. Без нее они зачахнут. Она двинулась в следующий туннель. Но потом помедлила, снова оглянулась, следя взглядом за насыщающимися тварями.

С ошеломительной внезапностью ей пришла в голову мысль, от которой по всему телу от макушки до кончиков пальцев побежали мурашки. Все еще в глубоком раздумье она смотрела на вампиров, когда почувствовала, как Максимилиан тянет ее за руку, поторапливая уходить.