— Да! — Уверенно-фанатично закивала Гермиона.
— Ты точно уверена?
— Абсолютно!
— Я это покупать не буду, мне денег жалко на сказки, какими бы поучительными они не были.
— Вот вот, — влез Рон — у моих родителей тоже нет столько денег на писанину какого-то…
— Писанина? — Перебила его Гермиона — Да что ты понимаешь. Профессор Златопуст великий волшебник!
— С его слов. — Прекратил я начавшийся спор. — Вы мне лучше скажите вот что. Вы действительно писали мне всё лето?
В один голос дети начали уверять меня в своей дружбе, ведь они действительно писали мне. Их мысли не врут.
— Тогда возникает вопрос, почему я получил лишь последние письма под начало нового учебного года. Куда делись письма за всё лето?
— Ты их не получал?
— Нет. Я получил лишь последние три письма, где ты интересовалась о моем безмолвии и какой смысл покупать сову, если не собираешься писать. Мне кажется или я уловил некий обвинительный подтекст в твоих письмах? Хотя, признаюсь, без первых писем я могу быть поспешен в своих выводах.
— Мы тебя не виним, дружище. Главное что мы вместе сейчас, а впереди целый год в Хогвартсе!
— Согласен с тобой, но на будущее, думаю стоит обзавестись более надежным способом связи. Например сквозные зеркала.
— Да ты что, они же бешено дорогие? Откуда у тебя… — На полуслове осекся Рон, видимо вспомнил, что как раз у меня есть такие деньги. И тут же погрустнел, понимая, что ему такой артефакт ещё не в скором времени станет по карману.
— Да брось, — я улыбнулся самой обаятельной детской улыбкой на которую способен, — я и вам куплю, мы же друзья!
Родители Гермионы умилились, и тут же насторожились. У обоих в голове возник резонный вопрос. Откуда у маленького мальчика столько денег?
Добрались мы до книжной лавки в самый разгар рабочего дня, переступив порог оживленного помещения. Весьма оживленного, больше чем в другие дни. В лавке было людно, причем основную массу присутствующих здесь нынче чародеев невозможно заподозрить в посещении лекции Хогвартса, ввиду их возраста. Детишки тоже имелись, но занимались явно не тем, чем предполагается заниматься тут. Все люди смотрели исключительно в сторону стола, за которым сидел улыбающийся блондин, не платиновый.
Кто это такой, и почему им так восхищаются, стало ясно сразу же. Трудно не заметить баннер с именем и изображением нового преподавателя Хогвартса, расположенный позади раздающего автографы блондина. В этой жизни я успел убедиться в колоссальных отличиях британского образа чародея от классического, до сих пор импонирующего мне. Златопуст Локонс отличался даже от британских канонов.
Фальшь проглядывалась в каждом его жесте, в каждом слове, в его мыслях, которые буквально выставлены напоказ. Будущий учитель ЗоТИ имел при себе активно работающий талисман защиты разума, весьма серьезного образца. Мне бы даже пришлось приложить немного сил, чтобы пробить заслон, укрывающий разум профессора, если бы придурок не думал столь интенсивно и громко.
Артефакты, защищающие разум, в магической Британии делают по одному шаблону, где ключевым фактором играет желание самого владельца, не выдать свои помыслы. Ещё такой талисман предполагает базовое знание окклюменции. Смысл задумки в малой умственной нагрузке на разум чародея, оставляя ему возможность мыслить критически и быстро, особенно в бою. Такие же артефакты я видел у авроров, гуляя по лютому переулку.
— Пошли поближе, — дернула меня с Роном за руки Гермиона, и нам пришлось подойти.
Вблизи я смог рассмотреть получше виновника столпотворения, хотя для начала пришлось протиснуться среди его поклонников, которые в опасной близости от объекта их мечтаний превращались в фанатиков.
Локонс мазнул взглядом по нашей троице, задержавшись на мне. Он подумал, что я сам Гарри Поттер, однако расстроился, не заметив очков и знаменитого шрама. Этот идиот думал привлечь меня для своей рекламной кампании. Фотография знаменитого писателя и героя магического мира, поспособствовала бы росту его популярности. Недостача всем известных атрибутов уберегла меня от этой сомнительной чести.
Гермиона, пожирая глазами своего идола, попросила расписаться на книге и на этом мой поход в книжную лавку закончился. Пришлось правда подождать детишек, пока они покупали себе нужные книги.
И вот я сижу в большом зале за столом Когтеврана, слушая вердикт распределяющей шляпы.
— Гриффиндор, — крикнул древний артефакт. Его убрали с рыжей головушки сестры Рона. Та с улыбкой до ушей побежала прямо к нему за стол Гриффиндора.
— Что-то я не вижу Малфоя и его прихлебателей — Произнес Рон, повернувшись на скамейке ко мне.
Мне также пришлось повернуться к нему, поддерживая беседу, тем более, что неизменная троица отсутствовала в первый же день учебы. Такое в Хогвартсе редко происходит, а без серьезного повода — выходка наказывается снятием баллов. Итак, Люциус действительно решил поберечься сам и обезопасить свою семью, отослав белобрысого отпрыска подальше с островов. Скрыть направление ему не удалось, тем более, что не так уж и много магических учебных заведений в Европе, а соответствующих статусу древнего чистокровного рода вовсе можно пересчитать по пальцем одной руки.
В плане информационной осведомленности о происходящем в магическом мире мне пришлось провести маленький ликбез, в первую очередь по политической части. Я испытывал острую необходимость подробно, со всеми мельчайшими деталями, узнать о взаимоотношениях различных фракций на островах, в Европе, на других континентах. Права, свободы, обязанности разных народов и национальностей, их союзы и вражда друг с другом заинтересовали меня.
Официальную информацию, находящуюся в общем доступе, мне приходилось получать из учебников новейшей истории, беспристрастно излагающих события за последнее столетие, насколько это вообще возможно для труда, подвергшегося цензуре. Гораздо больше полезных фактов я черпал из душевных разговоров с двумя личностями — Марогоном и Кьюриоусом.
Двое закадычных друзей поведали истинный расклад вещей, не сильно удивив меня. Правда жизни давно усвоена мной, и то, что величайшей магией в другом мире все равно оказались золотые кругляши, меня нисколько не удивило. Вопрос стоял в масштабах!
В Неверленде Капитул имел долю во многих цехах, знаменитых мастерских и мануфактурах, предприятиях, запуская руки во всевозможные отрасли бизнеса от малых предприятий в не самых больших городах до крупных артелей в Новиграде. Маги держали руку на пульсе экономики человеческого общества. Большинство денег принадлежали меньшинству. В этом мире правила игры те же, за незаметным местному чародейскому брату нюанса. Его вообще невозможно заметить, если ты не возродившийся чародей, способный провести одну параллель. Я уже говорил, но повторюсь — маги тут не элита, а общество!
Говоря слова «Магическая Британия», я подразумеваю отдельную страну, состоящую из одних магов, проживающую на территории магглов, но никак не контактирующую с ними, тем не менее численность чародеев лишь одной страны многократно превышает численность полноценно обученных магов всех северных королевств. В этот котел бурлящих магических страстей я периодически нырял с головой, в перерывах между тренировками или работой на мануфактуре.
В очередной раз я окунулся в историю с Малфоями. На второй день после отправки подарка Малфою-старшему, он сам явился ко мне во главе целого отряда, пытаясь придать весомости своему визиту, хотя сам понимал всю нелепость ситуации. Ему не хватило силы духа настоять на своем решении, и в моем кабинете он уже сидел один, оставив охрану снаружи, вместе с моими парнями. Мои люди были в меньшинстве, пятеро против шестнадцати. До него начало доходить, что дело вовсе не в численном превосходстве, а ведь мог бы понять это и раньше, таким образом избежав неловкой ситуации.
Да, неловкой, ведь помимо выставленного ему штрафа, я больше ничего не запросил, намекнув ему на возможное сотрудничество на равных правах, ну, почти. Глава семьи не до конца мне поверил, раз я не вижу его сыночка в школе, хотя казалось, чего ему бояться. Хогвартс же самое безопасное место на свете, нет?
