— Можешь перестанешь притворяться? — Спросил я Реддла. Тот не послушался меня, потянувшись рукой к двери, за которой слышался чей-то басистый голос.

— Хватит! — Махнул я рукой, телекинезом захлопнув приоткрытую дверь.

Том Марволо Реддл медленно повернулся ко мне. В глазах частицы души я узрел нечто такое, что до сих пор не видел в своей жизни.

— Я хочу поговорить, это важно для меня.

— Твои речи меня не волнуют, Том Реддл.

— Я не смог обмануть тебя, но и ты меня не можешь, Гарри Поттер… Нет, ты не мальчишка. Кто ты?

Держать иллюзию на себе больше не имело смысла, и я показал свой настоящий облик, проявляющийся лишь во внутреннем мире. Химероподобное тело, которому можно дать от двадцати до сорока лет, имеющее черты Гарри Поттера и Вильгефорца. Но баланс нарушался в пользу Поттера. Во внутреннем мире я начинал воспринимать себя, копируя реальный облик, и не важно в чьём внутреннем мире.

— Я тебе не скажу.

— Почему же?

— Правда — привилегия победителя, а ты уже мертвец.

— Ненадолго. Я вернусь к жизни, рано или поздно. Темный лорд не может умереть так просто. И тогда я узнаю, как ты выжил в ту ночь. А потом я убью тебя. — со смешинкой в голосе сказал дух.

— Темный Лорд, звучное имя. Сам выбрал?

— Тебе пора, — сказал Реддл, сделав неопределенный взмах рукой.

— Что, не получается? Эх, Томми Томми, ораторство — твой величайший талант, им ты завлек толпу идиотов, следовать за твоей мечтой. Но ты так и не научился слушать сам, когда говорят другие.

— Другие не могут сказать что либо дельное, я уже тысячу раз в этом убеждался.

— Тогда позволь мне доказать обратное. Вот первая и последняя вещь, которую тебе стоит знать — я убью тебя, окончательно и бесповоротно.

Дальше вести беседу не имеет смысла и, как только я произнес последнее слово, тут же атаковал Тома, точнее, часть души, заключенную в дневнике. Я ожидал достойного сопротивления, как ни как я находился, пусть и не в проигрышном положении, но на чужой территории. Мои ожидания уже в который раз не оправдались.

Враг не смог защититься, не смог поставить даже простейшее протего. Внутри собственной души он не умел колдовать без палочки!

— Ты жалок, темный лорд! Мне стыдно марать о тебя руки! И это величайшее зло, которого боятся все?! Это то, чего я достоин?!

Лежа у моих ног, обгоревший полутруп пытался протянуть руки ко мне. Его и без того разделенная душа растворялась, и я решился попробовать кое-что. Без допуска к внутреннему миру частицы души, я не смог бы повторить этот трюк. Однако я сейчас находился рядом с ядром разделенной сущности. Не церемонясь, я кинул вампирские чары прямо на ослабевшую частицу. Мне и самому интересно, что произойдет. В любом случае я успею прекратить процесс, если что-то пойдет не так.

Мир начал рушиться. Сначала выцвели краски висящих на стенах портретов, а потом сами стены стали разваливаться. Из-под дверей стали выливаться чернила, заполняя коридор по щиколотку. Я решил подстегнуть хаос, на всякий случай запустив адское пламя во все помещения в прямой видимости. В реальном мире такое заклинание без палочки я вряд ли бы осилил, но тут пара пустяков.

Закрыв глаза в кошмаре, я открыл их в реальном мире, держа руку над обугленным, но промокшим, пропитанным черными чернилами дневником. Посмотрев на время, я обнаружил что прошло несколько минут, а значит до вечера мне есть чем заняться. Ставший вмиг бесполезным дневник я спрятал в трансфигурированной шкатулке, а сам сел в позу медитации. Надо разобраться с полученными знаниями.

Знания, что я смог ассимилировать из половины души Волан-де-Морта, расширили горизонт событий и внесли ясность в ряд вопросов. Я узнал о бессмертии Тома Реддла, какими способами он достиг его. Я узнал цену бессмертия — и она не настолько неподъемная, как я раньше считал.

Ритуал создания крестража весьма ярко отпечатался в памяти Реддла. Видно, что парень грезил этим долгое время, настолько долго, что я теперь могу поэтапно разобрать ритуал создания крестража.

Остальные воспоминания не настолько яркие из-за их вторичности. В основном, там были заучивания заклинаний, которые я и так уже знал. Несмотря на то, что в первом крестраже находилась аж целая половина души, знаниями она не блистала, ведь создан он был в годы студенчества. Плюс, к моему сожалению, чары вампиризма серьезно не доработаны, а кусок был слишком большой. На то и был расчет, скрепя сердце. Главное, я не подавился, узнал ценную информацию. Не узнал только итоговое число крестражей.

Том с юношества намеревался создать больше одного, хотя в книге, которую он прочел, создание множества «филактерий бессмертия» строго воспрещалось. Но разве запреты могут касаться раздутого эго и непомерных амбиций? Правильно, лишь переступая через них, можно взойти на новые вершины силы, или умереть, пытаясь. Чаще всего случается последнее… Потому что незадачливые колдуны не умеют читать между строк.

От Тома Реддла мне достался ещё один талант, к которому я не знаю как относиться, пока что. Умение разговаривать со змеями. Темный Лорд, пожалуй, самый известный змееуст за последнюю сотню лет, а теперь этот талант передался мне по наследству, если можно так выразиться. Я ещё не в курсе, могу ли общаться на парселтанге или мне просто передался обширный словарь на змеином языке.

Так почему бы не совместить приятное с полезным, и не узнать наверняка? Вход в тайную комнату можно открыть только с помощью парселтанга, как и подчинить василиска. Мне даже стало интересно, а работает ли парселтанг с драконидами, представителем которых василиск Неверленда и является. Думаю, ещё не скоро у меня появится возможность узнать это.

Перед походом в тайную комнату я провел подготовку, занявшую два дня. Основная проблема моей неторопливости заключалось во всевозможных ловушках, оставленных основателями школы в тайной комнате или на пути к ней. Даже если учесть их отсутствие, сомневаюсь что Том Реддл смог бы выжить, открой он комнату в юношестве, то остается василиск.

При всех отличиях местного василиска от привычной мне фауны Неверленда, есть у них одна схожесть — яд. Причем, весьма сильнодействующий. Яд василиска одна из немногих вещей, помимо высшей магии, способных уничтожить крестраж, что уж говорить о вещах помягче и поживее.

Я приготовил самое лучшее противоядие, способное меня защитить без серьезных последствий для организма в будущем. Все таки, у меня нет даже чародейских мутаций, чтобы безопасно лакать волшебные эликсиры, а разбавлять их, чтобы не отравиться преждевременно, глупо. Тогда не будет полной уверенности в предоставляемой защите от яда василиска. Вот такая дилемма. И так и эдак пришлось травится.

Когда я добрался до нерабочего женского туалета на втором этаже, противоядие уже оказывало свой эффект. В туалете не было плаксы Миртл, или точнее Миртл Элизабет Уоррен, девушки, чью случайную смерть Реддл использовал для создания первого крестража.

Экстрасенсорикой я проверил наличие посторонних людей, послав импульс по всему помещению. И как за всё время тайную комнату не нашли? Под краном находилась труба, уходящая куда-то глубоко вниз, под Хогвартс, явный вход. Чувствовал я себя в этот момент максимально глупо.

Я готовлюсь к бою с древним чудищем, вспоминая все старые и новоприобретенные умения. Повелеваю скрытой двери отворить проход во мрак неизведанного. Добавленная капелька магии в голосе меняет громоподобные повелительные нотки на тихое шипение. Таинства, неопределенность, перспективы, эх, такой настрой портится одним фактом. Я нахожусь в женском туалете.

Кран вспыхнул опаловым светом и начал вращаться. Еще мгновение — умывальник подался вниз, погрузился куда-то, открыв разверстый провал. Туда и лежит мой путь. Левитацией я спустился по виляющей трубе, пару раз сменив направление.

Конец пути находился в неких катакомбах, лежащих ниже уровня подземелий Слизерина, у самого основания замка. Фундамент школы ещё держал на себе зачарования в первозданном виде, в целом сохраняя более презентабельный вид, чем коридоры и кабинеты внутри, которые неоднократно реставрировались. Столетия близости к пространственно-временной аномалии не проходят бесследно.