— Лучше один раз увидеть, чем тысячу раз услышать…

Корабль направился в сторону, к башне, возвышающейся над общим ландшафтом. Вокруг нее заметно было движение мелких транспортных средств, а также несколько уже знакомых «шершней», зависших, будто в спячке.

— Космопорт. Полагаю, нам пора готовиться к посадке…

…Еще почти через час их вежливо проводили до местного флайера, рядом с которым уже ожидал шейх. Он окинул их взглядом и, судя по удовлетворенной улыбке, остался доволен. Сам мужчина также постарался выглядеть достойно, не только выбрав лучший наряд из струящегося темного шелка с проблесками золотых нитей, но и надев символы власти — широкий золотой обруч на голову и несколько явно непростых перстней.

Все вместе они направились в центр города, к дворцу эмира. Заметить его среди построек оказалось не так-то просто. Единственное, что выделяло дворец — еще одна стена, отделявшая его от остального города и укрепленная силовым полем. Все, что нужно знать о доверии власти к народу. Парк, раскинутый вокруг императорского дворца Птолемеев, закрывался лишь на ночь, в остальное время позволяя любому желающему приблизиться к дворцу и даже посетить исторические залы, слушая рассказы электронного гида. На Этре о таком даже не слышали…

В остальном город также казался Филис необычным. Невысокие дома, часто соединенные друг с другом галереями и мостиками, позволяющими пересечь улицу на уровне крыши. Песок, пусть не такой мелкий, как серая пыль на К`Шиитре, но все же существенно загрязняющий воздух и осложняющий дыхание. Палящее солнце, стоящее в зените. И полностью отсутствующая тень, в которой можно спрятаться. Понятно, почему этроссы стараются не выходить на улицу без нужды.

Впрочем, передвигаться с помощью транспортных средств они тоже не спешили. Навстречу им попалось лишь несколько флайеров. Еще пара мелькнула на перекрестках, а в остальном движение осуществлялось на весьма существенной скорости, которую на Киорисе позволяли использовать отнюдь не везде. Возможно, дело лишь в том, что сейчас слишком жарко, и этроссы предпочитают отдыхать…

Отсутствие зелени и парков также вызывало отторжение. Глазу не на чем было задержаться, и взгляд бездумно блуждал по окружающему пейзажу. Внутри пробуждалась лишь глухая тоска и скука. Филис и раньше не могла понять, как можно жить в таких условиях, а теперь испытывала нечто, сродни культурному шоку. Наверное, также чувствовала себя Александра, попав с Земли на Киорис.

Киорийка украдкой взглянула на спутницу, отвернувшуюся к своему окну. Кажется, ее мало что волновало. И хорошо.

Они миновали ворота, и скорость снизилась. Флайер опустился к земле. А вскоре уже заскользил по одной из дорожек. Кажется, это из-за каких-то запретов, действующих на территории дворца эмира. Свод правил и ограничений вспоминался весьма скудно. Его часто дополняли, поэтому глупо ориентироваться на те, что были известны двадцать лет назад.

Очень скоро они остановились у одного из строений, объединенных в общий ансамбль. Дворец представлял собой целый лабиринт из зданий, соединенных друг с другом разно уровневыми переходами, галереями и тайными ходами, точное расположение которых знали лишь члены семьи эмира и его приближенные. Учитывая, как часто и легко эмир мог казнить этих приближенных, список лиц часто менялся, а секрет строго охранялся не первое столетие.

Филис уже хотела выйти, но ее дверь оказалась заблокирована. Шейх впервые за всю дорогу обернулся к ним.

— Наш с вами путь еще не окончен, а вот вашей спутнице уже пора нас покинуть, — его взгляд остановился на Александре, и та вздрогнула.

Растерянно замерла, хотя дверь с ее стороны уже распахнули, а на улице ждал воин из личной гвардии эмира, судя по отличительным знакам. Саша невольно обернулась к ней. Платок, закрывающий лицо, позволял увидеть лишь глаза. Застывший в них страх и робкую надежду, которую ей не суждено было оправдать.

— Тебе пора, — голос прозвучал холодно, хотя Филис пожалела, что не может снова коснуться руки девушки и успокоить. Она надеялась, что та все поймет верно.

Саша перевела взгляд на этросса, осторожно кивнула и медленно вышла. Не успела она отойти хотя бы на шаг, как флайер уже направился дальше. Дверь закрылась буквально на ходу.

— Эмир не любит ждать, — прокомментировал Данияр, и одно это уже можно счесть хорошим знаком, ведь он вообще не обязан что-либо объяснять, но все же счел это возможным…

…К покоям эмира они подошли в сопровождении гвардии, через несколько арок, оснащенных металлоискателями и, кажется, сканерами, что позволило получить еще большее представление о местных порядках.

За массивными дверями, украшенными искусной резьбой, драгоценными камнями и золотом, оказался довольно просторный зал. Шейх шагнул вперед, позволяя ей идти следом. И первое, что услышала Филис — ровный гул, раздавшийся со всех сторон. Стоило сделать пару шагов, как стало ясно, что звук доносится сверху. Она медленно подняла взгляд и едва справилась с собой.

Весь куполообразный потолок закрывали сотни, тысячи полосатых черно-желтых тел с прозрачными крыльями. Они шевелились, двигались в некоем едином ритме, иногда некоторые из них вспархивали и перелетали на другое место, тесня других особей. Но самое главное — их размер. Учитывая высоту потолка, можно было предположить, что размер одной особи мало уступает размеру щенка ликоса.

Этот вид киорийка знала. Этросская пчела. Та, что заняла почетное место на гербе планеты. Стала ее символом. Выносливая. Способная выжить в самых сложных природных условиях. Смертельная для человека. Переваривающая песок и создающая из него алмазы. А еще — драгоценный прополис, крема из которого позволяли сохранять красоту и молодость…

— Приветствую тебя, о великий Отец песков, — голос Данияра заставил киорийку отвлечься от осмотра.

Эмир восседал на троне, к которому вела небольшая лестница из десятка степеней, укрытых алым ковром. Он был стар. Очень стар. Борода его и волосы стали совсем белыми. Лицо избороздили морщины, а плечи согнуло время. Если он и правил, то лишь потому, что никто еще не попытался вырвать власть из его рук.

Филис поспешила опустить взгляд и застыла в паре шагов за спиной шейха, приклонившего колени. Она не служанка, не жена, не сестра и не дочь этросса, что дает некоторые привилегии, а также возможность не знать некоторые обычаи.

— И ты будь здоров, друг мой… — дребезжащий голос наполнил зал, с трудом преодолевая гул, который и не думал смолкать. — Кого ты привел ко мне?

Морщинистая ладонь шевельнулась, позволяя гостю подняться.

— Мой трофей, взятый в этой войне — старшая жрица с Киориса, которая ускользнула от меня на грязной К`Шиитре. Судьба снова вернула ее мне уже на Земле.

— Жрица… Красива… А что ты скажешь мне о потерянном флоте? Или о договоре с нашими союзниками раххами? Где мои войска, Данияр?

Голос зазвучал чуть ровнее, но гул сразу же усилился, будто рой чувствовал настроение старика и разделял его.

— Я глубоко сожалею о поражении, что нам пришлось потерпеть на Земле, — шейх склонил голову, но отнюдь не от раскаяния, а лишь играя роль. — Но информация, полученная мной от пленницы…

— Информация? Ты привез мне слова в обмен на войско?! — голос сорвался на фальцет, на миг перекрыв общий шум. А старик, наклонившийся вперед, бессильно откинулся обратно. — Еще один мой сын умер, Данияр. И я скоро последую за ним. Из моих наследников остался лишь Джамиль, а ты знаешь, какой он… И ты привез мне лишь слова? Нам нужен дом!

— И я знаю, как отыскать его, Великий Отец!

…Саша прошла внутрь двухэтажного строения, где ее встретила пожилая, дородная женщина невысокого роста в расшитом не то халате, не то платье.

— Здравствуйте… — тихо пробормотала девушка, пытаясь натянуть на лицо улыбку.

Но старуха лишь окинула ее цепким и крайне неприятным взглядом, а затем взмахом руки поманила за собой и направилась куда-то по коридору. Оставалось только последовать за ней.