С губ сорвался судорожный вздох. Ольга стерла со лба испарину. Она понимала, сколь зыбок шанс, и насколько вообще все происходящее отдает безумием, но все же… Когда других вариантов нет, остается хвататься только за соломинку.

— Вы также должны понимать, что меня будут искать. Как и других выживших. Внешне в нас сложно определить киорийцев, но только в том случае, если моим соотечественникам удастся затеряться в вашем обществе. Найти кого-то, кто, как и вы, окажется достаточно великодушен, чтобы помочь. Скорее всего, сначала раххи проверят улицы и общественные места, но затем они могут добраться и до жилых домов. Оставаясь здесь, я подвергаю вас опасности.

Женщина только покачала головой, ощущая некий сюрреализм происходящего. Инопланетянин уверяет ее, что не может остаться, потому что его найдут другие инопланетяне. И ведь еще могут убить. Или навредить. Ей. Вот уж точно честный лабрадор.

— Давай поговорим об этом завтра. Знаешь, у нас говорят: утро вечера мудрее. Поспать надо. А мне еще продукты отнести. Посуду помыть сможешь?

Она коротко провела инструктаж по чистящим средствам, а затем направилась в прихожую. Взяла сумку, закрыла дверь на ключ, сама не зная, чего опасаться больше: что неожиданный гость исчезнет или наоборот останется. Вздохнула, успокаивая нервы, и направилась пешком по лестнице разносить консервы.

От чая и прочих пирожков-сладостей Ольга отказывалась, отговариваясь усталостью. Ей верили. После разговора с инопланетянином она точно выглядела так, что сразу в гроб можно. Только Тамара Павловна подозрительно сощурилась и уточнила, все ли в порядке.

— Нет, конечно, — ответила женщина, прислонившись к косяку. — Видели сегодня это кружение?

— Видела, — старушка нахмурилась. — Еще как видела. Теряют страх, сволочи, скоро по улицам ходить начнут. Ох, грехи наши тяжкие… Отдыхай, девонька. И спасибо тебе.

Ольга кивнула и вернулась к себе. Гость прилежно сидел на своем месте на кухне, перемыв всю посуду и расставив ее по местам. Даже вытер. То ли он и в жизни такой аккуратный, то ли боится, что выгонят. Но это вряд ли… Сам же говорил, что может уйти.

— Пойдем спать, — предложила она.

Кроме дивана мест для сна больше не было. Зато нашлось старое ватное одеяло, достаточно плотное, если его свернуть в два раза, тем более что на полу ковер. К одеялу подобралась запасная подушка, оставшаяся еще со времен, когда Саша у нее ночевала — вот кто точно бы поверил во всю эту чушь с инопланетянами. Но подруги больше нет. И поговорить не с кем…

Ольга отмахнулась от лишних мыслей. Выдала инопланетянину постельное и еще одно одеяло — укрываться. И надо сказать с постелью справился он быстро и на отлично. Стоило только на десять минут в ванную уйти перед сном, а он уже лежал на своем месте, укрытый до самого подбородка, закинув руки за голову. Она сама скользнула на расстеленный заранее диван, нарядившись в пижаму, которую уже года два не одевала. Демонстрировать, кому попало, свои нагие телеса не хотелось.

И только устроившись на подушке, женщина поняла, что так и не узнала имя гостя.

— А как тебя зовут? — спросила она в темноту, не надеясь получить ответ. Не будет же он спать с гарнитурой? Но в тишине комнаты раздался голос:

— Креон. А вас?

— Ольга.

Вот и познакомились.

В темноте раздавалось только ровное дыхание спящей женщины. Тело болело. Ныли мышцы и полученные ушибы. Раны на спине. Мазь немного приглушила ощущения, но тупое, тянущее чувство никуда не ушло. Уснуть не получалось. Перед глазами снова и снова вставали воспоминания…

…Сообщение по громкой связи, что нужно занять каюты. Заметное увеличение скорости лайнера. Тишина, а затем удар, тряхнувший так, что Креон оказался на полу. Новое сообщение о необходимости сохранять спокойствие и готовиться к эвакуации. И очередной толчок. Кажется, половину повреждений он получил еще даже не успев добраться до капсулы. А там… Рахх…

Он знал, что десант Рахха очень силен. В ближнем бою с ним лучше не сталкиваться. И, если повезет, убивать нужно сразу. Талия рассказывала. Икар тоже. А он слушал. Он всегда умел слушать. И памятью обладал отличной. Пригодилось. И даже уроки самообороны пришлись кстати. Но, наверное, просто повезло. Да, повезло.

Теперь, анализируя произошедшее, Креон лучше видел собственные ошибки. И понимал, что пятнистый, поджарый противник просто решил с ним поиграть. Они это любят. Да и какую угрозу может представлять обычный исследователь? Обычный с ним и не справился бы. Сколько их там погибло? До капсул добежала в лучшем случае половина. Экипаж… Они, кажется, даже места свои не покинули. До последнего оборонялись.

Он помнил. Видел, отлетая от лайнера, как тот терял щиты и продолжал огрызаться огнем. Как вокруг кружили мелкие, юркие кораблики Рахха. Прицельный огонь. Коротко вспыхивающие капсулы. А потом яркий огонь погибшего корабля экспедиции. Ядра обычно не взрываются. Если только их не спровоцировать намеренно. Создать максимальную нагрузку, отключить кожух. Пустить напряжение на проводку, не предназначенную для такого…

Высвобожденная энергия прихватила с собой подлетевшие слишком близко корабли Рахха. И дала оставшимся капсулам возможность уйти. Капитан лайнера погиб героем. Вряд ли только его семью это порадует.

Креон помнил, как сообщили о гибели отца. Он тогда ничего не почувствовал. Понял только, что праздника на День Рождения не будет. Какой праздник в траур? Он все старался делать как обычно. И упрямо искал в себе, в глубине души, чувства, которые должны быть. Но не находил.

А вот когда сообщили о гибели Талии, принц ощутил растерянность. Удивление. Непонимание. Она не могла погибнуть. Просто не могла. Она ведь всегда была такой яркой. Как звезда. А звезды горят долго. Она не могла погаснуть. Но ее не стало. И растерянность никуда не делась. Появились вопросы. Много вопросов, ответы на которые он бы хотел получить, но спрашивать было некого.

Икар пробудился и изменился. Мама страдала, и беспокоить ее в горе — жестоко, а он всегда старался не причинять боли. Байон… Они мало общались, но ему тоже было плохо. И вдруг оказалось, что в целом мире у него имелся лишь один источник информации. И больше его нет. Но это неправильно. Хороший исследователь всегда получает данные из разных мест, сравнивает, анализирует, фиксирует противоречия и сходства для получения более чистого результата. А он… безгранично верил лишь одному источнику.

Неожиданное открытие настолько выбило его из равновесия, что несколько дней Креон не мог заниматься расчетами. Он ни с кем не говорил. Не выходил из квартиры. И добился только того, что домашний искин отправил вызов в Храм. Последовал разговор с жрицей, после которого стало чуть легче, по крайней мере, он смог работать. Тем более что вскрылись новые подробности…

Земля Предков. Теорию о ней выдвинули еще несколько столетий назад. И с тех пор шли споры сторонников и противников предположения. Доказательства. Опровержения. Новые теории. Креон оставался в стороне, предпочитая заниматься изучением других областей, пока… не погибла Талия. И Икар не пробудился, встретившись с землянкой. Теория стала практикой… А возможность изучать ее…

Желающих было много. Настолько, что приняли решение о разделении экспедиции. Часть исследователей осталась на Киорисе, чтобы оказывать поддержку и обрабатывать данные, добытые теми, кто предпочел практику и непосредственный контакт. Принц до последнего не собирался лететь. Думал остаться, но потом Икар прислал те данные со странной просьбой. И пусть информацию максимально обезличили, понять суть не составило труда. А поняв, сделать несколько анализов. После них оставаться на Киорисе не имело смысла…

И вот теперь он — случайный выживший на чужой планете. В квартире незнакомой женщины, которая оказалась достаточно великодушна и решительна, чтобы не испугаться приютить его. Конечно, она боялась. Ее страх проявлялся в демонстрции агрессии и силы, но… Она умела себя контролировать. И мыслить рационально. Здраво. Конечно, она думала о выживании своей планеты. Это понятно и логично. Правильно. А вот он злоупотребляет ее гостеприимством. И нужно бы уйти, но один, раненный, на чужой планете, он не выживет.