Она заглянула в лицо капитана, снова закрытое щитком.

— Вы представляете радиус его поражения?

— Поэтому я и хочу эвакуировать отсюда людей. Хотя бы часть.

— На катере мест не хватит. Можем забрать только вас, капитана и эту девушку, раз иерия погибла…

— А на линкоре?

— Вы серьезно?

Окинос явно не был доволен перспективой.

— Да. Нам нужно забрать людей.

— Маневрировать в атмосфере может не каждый, особенно учитывая габариты линкора. Вы понимаете…

— Сесть они смогут! А на взлете поможет капитан Байон. В его способностях вы не сомневаетесь?

— И вы думаете, линкор не собьют при подлете? Нам пришлось маскировать операцию за разбившимся кораблем этроссов!

— Я знаю! А еще я знаю, где находится лаборатория по распаду дювалония! Пчелы обрабатывают его, производя тот самый газ, который отравляет все! Вы же ее не взорвали?!

— Мы не знали о лаборатории…

— А теперь представьте, что будет, если там произойдет утечка. Лопнет хотя бы один баллон. А их, кстати, должны были подготовить для эксперимента с обработкой почвы.

Несколько минут он молчал, затем отошел в сторону и что-то быстро заговорил, явно переговариваясь с кем-то из группы.

— Нас заберут? — тихо спросила Батима.

— Скорее всего. Нужно предупредить остальных рабов, — Саша поймала ее взгляд. — То, что происходит сейчас — только начало. Понимаешь?

— Ты хочешь все уничтожить… — в ее глазах не было осуждения. Только скрытый в глубине огонь.

— Ребята видели баллоны, но не трогали, — Окинос обернулся к ним. — Сейчас они без присмотра. Их заберут. Утечка начнется с противоположной стороны. Газ тяжелый, распространяться будет медленно. Плюс свежий воздух. Паника захлестнёт выживших. По протоколу они должны начать эвакуацию и запросить помощь извне. У линкора появится шанс сесть, но люди должны быть готовы. Времени будет очень мало. Мы не станем ждать.

Александра коротко передала его слова этори. Та резко кивнула.

— Я всех предупрежу.

Она умчалась в сторону сада, подобрав платье и громко стуча пятками.

— А теперь давайте найдем капитана Байона.

Саша вздохнула:

— Есть еще кое-что. Нужно забрать сестру эмира. Ее держат в его спальне. В здании, где расположен тронный зал. Она беременна.

Капитан тихо и отчетливо выругался. В какой-то мере она его даже понимала. В конце концов, он на такое не подписывался. Но… Она обещала. Икар пока еще жив. И, судя по поведению пчел, они старались сдержать свою часть договора. Значит, и она должна попытаться.

— Вы хотя бы представляете, как это будет сложно?

— Спальня на первом этаже. Там большое окно. Его закрывает силовое поле. Как только начнется эвакуация, ее захотят перевести. Ангар вы уничтожили. Что будет делать стража?

— Направится переходами. Сюда. Потому что газ пойдет с той стороны… Хорошо. Мы попробуем, но я ничего не обещаю. Один наш план уже сорвался.

— Я понимаю. И… спасибо. За все.

— Я согласился потому, что нам тоже нужна эвакуация, а у линкора больше шансов сесть, чем у катера. Предложенный вами маневр увеличивает вероятность положительного исхода. Но все может случиться. Когда мы соглашались на эту операцию, все понимали, что исход может быть любым, но мы здесь.

Саша медленно кивнула. Она понимала, что шансов у них немного. Но все они стараются сделать свою задачу как можно лучше. К тому же, есть еще пчелы… Девушка перевела взгляд на два полосатых тельца, отдыхающих на стене. От них тоже многое зависело.

— Идем за капитаном?

— Идем.

Окинос поправил на плече тело Икара, и они направились к противоположному выходу из здания.

Киорис

Он застегнул комбинезон и потянулся за кобурой. Чем пилоту может помочь оружие? Никто не задумывается. Ведь даже при катапультировании удачное приземление никто не гарантирует. Не говоря уже о травмах, если удастся выжить. И какое сопротивление может оказать измотанный перегрузками пилот, оказавшись не в своей среде? Разве что застрелиться и избавить себя от мучений плена. Но это еще тоже нужно суметь сделать. Иногда враги бывают чересчур проворны.

Затянуть ремень вышло только со второго раза. Руки дрожали. И эта противная дрожь раздражала. Как и слабость. Пришлось опереться на стол. Сделать глубокий вдох, пережидая очередной приступ. Выдохнуть. Осталось недолго. За окном мелькнула вспышка, и по полу прошла дрожь. Слабо задребезжали стекла. В его дом пришли враги.

— Иазон, поторопись, нас ждет эвакуационный катер!

Дорея стремительно ворвалась в комнату и замерла, заметив форму.

— Нет…

Лицо жены дрогнуло. Предельная сосредоточенность и сведенные на переносице брови сменились на растерянность и страх в глазах.

— Тебе, действительно, стоит поторопиться. Не стоит заставлять группу эвакуации ждать.

Он знал, что придется с ней встретиться и объясниться. И сознательно откладывал все на последний момент, надеясь, что будет легче. Иазон всегда плохо переносил ее эмоции. И был готов сделать что угодно, лишь бы Дорея не волновалась. Исключая те случаи, когда ему приходилось выбирать между собой и Киорисом.

— Куда ты собрался?! — она неожиданно рявкнула, уперев руки в бока. — Ты с трудом можешь ходить! Что ты собираешься делать?!

Ее голос заполнил комнату, отражаясь от стен и заставляя морщиться от звона в ушах. Жена никогда не позволяла себе подобного, обходясь словами. Но сегодня день точно необычный.

Иазон медленно развернулся к ней лицом и сделал шаг, сосредоточившись на том, чтобы сохранить равновесие. Обхватил ладонями любимое лицо.

— Я знаю, что ты боишься. И волнуешься. Я знаю, что ты делала для меня и для Киориса все это время. Я безмерно ценю это. И я люблю тебя. Но сейчас… сегодня. Все должно закончиться. Я устал, Дора. Я очень устал. И пусть лучше я уйду в бою, чем где-то в больнице под наблюдением гиатросов. Мне нужен этот бой. И прости, что все вот так.

Она сжала его запястья, заглядывая в глаза.

— Так нельзя. Ты не можешь бросить меня здесь и просто уйти!

— Я подожду, пока ты сядешь в катер и улетишь. Ты будешь в безопасности.

— А ты пойдешь навстречу смерти?! — Дорея оттолкнула его руки и отвернулась к окну, обхватив себя за плечи.

Пришлось снова опереться о стол, чтобы не упасть. Пожалуй, он несколько переоценил собственные силы. Придется немного передохнуть. Но сначала добраться до катера. В кабине будет спокойнее.

— Защищать Киорис — мой долг, Дора. И мое желание. Я стал военным, чтобы его исполнить.

— Тебя отправили в отставку! — она не обернулась, восклицая в пустоту.

— Потому что ты рассказала Икару, — жена обернулась с немым вопросом в глазах. — Я догадался, а ты не отрицаешь. Я слишком давно тебя знаю, дорогая. И в какой-то мере я благодарен. Ты дала мне время и возможность побыть с тобой и Иазоном. Я не злюсь. Но я сам могу выбрать, как мне умереть.

Дорея закрыла лицо руками, плечи ее задрожали.

— Будьте вы прокляты, Птолемеи… С вашим долгом… и…

Она убрала ладони, смахивая слезы. Запрокинула голову, пытаясь успокоиться.

— Хочешь идти — иди. Я никогда не могла тебя остановить.

Неправда. Только она и могла его переубедить. Она и Софрония. Но Дорея могла найти подход даже к сестре.

Иазон шагнул к жене, обхватил за плечи и поцеловал в лоб. Она не сопротивлялась. Замерла, опустив голову и мелко вздрагивая всем телом.

— Поторопись на катер. И передай Иазону, что я его тоже люблю.

Дара не ответила. Но он и не ждал. Развернулся и медленно вышел из комнаты…

К моменту, когда бывший главнокомандующий добрался до катера, он успел сильно пожалеть, что вообще решился на авантюру. Тело предавало его. Казалось, будто пол качается под ногами, а стены пляшут. На лбу выступила испарина, а руки дрожали все сильнее. Кажется, единственное, что он сможет сделать — это героически врезаться в какое-нибудь здание.