— Я тебе тут не помощник, — сказал Эай, — Я могу поджарить молнией кого-то одного, но живого и желательно не очень большого.

— Да я и не настаиваю, — отмахнулся юноша, — Мне сейчас пригодилась бы броня Мирласа, но он что-то молчит…

Он, подняв оружие, вышел из-за колонны.

— Деймос! — крикнул он, привлекая внимание призрака, — Я пришел поквитаться с тобой!

— Взять, — коротко приказал лорд, не отрываясь от своего занятия.

Он быстрым движением перерезал горло визжащему от ужаса подростку, а двое рыцарей пошли за новой жертвой. Толпу дрожащих от ужаса, но безмолвных пленников охраняла целая толпа зомби, а в стороне стоял еще довольно большой отряд черных рыцарей.

Ростислав зарычал и бросился вперед. Его сейчас защищала только магия, даже оружие в его руке тоже было нереальным, однако смотреть и дальше на происходящее в алтарном чертоге действо было невыносимо. Юноша чувствовал свой меч, который был определенно где-то рядом, но, как он ни всматривался в полумрак зала, так ничего и не разглядел.

Отряд рыцарей смерти, разворачиваясь дугой, двинулся к Ростиславу, стремясь поймать того в клещи. Тот знал, что такая нежить считалось практически самой высшей, а ритуалы, которые порождали на свет этих тварей, были просто тошнотворными. Сделанный «на совесть» рыцарь смерти был отличным бойцом, разумным, в отличие от безмозглых зомби или скелетов, но при этом полностью подчиненным своему господину.

Юноша притормозил, протянул вперед свободную руку и швырнул свое любимое заклинание против нежити. Сверкающие кресты пробили нескольких рыцарей насквозь, но те и не подумали падать или сгорать, хотя и споткнулись, сбившись с темпа атаки, а двое выронили мечи. Ростислав плюнул и создал второй клинок из света. В следующий миг он бросился на левый фланг строя. Один против двух десятков, не считая еще зомби и самого Деймоса, который продолжал методично резать карликов на алтаре.

Ростислав закружился в атакующей серии ударов, и два невесомых клинка скрестились с красно-черными прямыми мечами рыцарей смерти. Избранник прекрасно понимал, что клинки его врагов были отнюдь не простыми, и ранение такими могло повести за собой самые неприятные последствия в самые кратчайшие строки. Он много читал про последствия ран, нанесенных проклятым оружием, и ему вовсе не хотелось разложиться заживо, превратиться в призрак после смерти или еще чего-нибудь, не лучше. Не говоря же о сравнительно безобидных вечной неудачи или ослабления. Не говоря уже о том, что рану от проклятого оружия было практически не вылечить даже магией.

От врагов веяло могильным холодом, от мечей Избранника, наоборот, жаром летнего полудня. Вот, пораженный оружием Света, упал один из рыцарей смерти, издав громкий стон боли и отчаяния, второй лишился руки с мечом и отошел в сторону. В зале разнесся хрип еще одного пленника, и Ростислав с рыком бросился на безмолвную нежить с новой силой. Воители-призраки один за другим падали от ударов его мечей, от изредка бросаемых заклинаний Света, сжигающих сущность нежити.

Неупокоенные не отступили. Деймос успел зарезать еще с десяток пленников к тому времени, как Ростислав справился с его гвардией — отличными бойцами, которых лорд собирал довольно долго, и потом также долго исполнял все нужные ритуалы, чтобы сделать из них рыцарей смерти. Деймос так и не отвлекся от своего занятия, пока двое его помощников не вспыхнули в белом пламени. Приготовленная жертва, худощавый карлик преклонных лет, быстро откатился в сторону, выйдя за пределы досягаемости жертвенного кинжала.

Ростислав, тяжело дыша, стоял перед алтарем. Лорд Деймос молча поднял руки, в которых во вспышке алого пламени появился меч, уже однажды испивший крови Избранника. После первой же атаки Избранника алый клинок шутя рассеял заклинания Ростислава, и сверкающие мечи, созданные магией, рассыпались светящимися искрами. Коротков отпрыгнул в сторону, «выстрелив» несколькими молниями в Деймоса, но тот от этой атаки даже не почесался.

В голове вдруг раздался знакомый голос:

«Ростислав, меч Огнекрылого — под алтарем!»

«Мирлас!» — Ростислав увернулся от выпада Деймоса, — «Ты где?»

«Я там же, где и меч, меня вытащили из тебя…» — когда Ростислав отпрыгнул от алтаря еще дальше, мысленный зов лотофага резко оборвался.

— Черт, — сказал Ростислав и перекатился по полу. Из-за крыльев движение получилось скомканным, и алый меч едва не достиг цели, выбив сноп красных искр из каменной плиты. Краем уха Коротко услышал, как за него болеют пленники. Каждый промах Деймоса сопровождался бодрым улюлюканьем, восторженными криками и аплодисментами. Безучастными были только зомби, которые сами по себе ничего не могли сделать, только по команде.

Ростислав протянул руку к алтарю и произнес заклинание телекинеза, но немного переделанное и направленное именно на меч Огнекрылого. Юноша очень гордился этим несложным, по сути, волшебством, которое он сам модернизировал, и оно не подвело. Меч Огнекрылого, своротив черный камень алтаря, прыгнул в руку Короткову, а в следующее мгновение на него пришелся удар алого меча Деймоса. На этот раз, правда, Избранник не отлетел, а, упершись в пол, парировал удар. На месте соприкосновения лезвий полыхнуло пламя, Ростислава снова едва не смело силой удара. В толпе пленников раздался женский визг.

Деймос издал нечленораздельный рык и крутанулся в пируэте, который едва не обошел защиту Короткова. Тот вновь откатился по полу, после чего сам пошел в атаку, на пробу бросив Деймосу в лицо «пригоршню крестиков». Эффект был такой, будто нормальному человеку сыпанули в лицо горстью песка. Лорд Деймос выругался, схватившись за забрало, и вслепую отмахнулся мечом. Впрочем, заклинание, испепеляющее зомби на месте, а рыцарей смерти прожигающее насквозь, самому лорду, казалось, доставило только некоторый дискомфорт.

Ростислав бросил еще несколько разных заклинаний, но самое большее, чего он достиг — это слегка подпалил латы лорда, что, казалось, только еще больше его разъярило.

Вскоре Ростислав уже устал уворачиваться от выпадов лорда и бегать от него по залу. Он почувствовал, что еще немного — и тело попросту откажется служить от усталости. Заклинание же, придающее силы, впоследствии свалило бы юношу с ног — оно убрало бы усталость, но после окончания его действия та вернулась бы с утроенной силой, выбив Избранника из строя на пару суток. Кроме того, на его сотворение потребовалось бы несколько драгоценных минут, которых у Избранника попросту не было.

Ростислав, тяжело дыша, спрятался за колонной. Он слышал лязг ног Деймоса и его глухое рычание. Оставшиеся два рыцаря смерти, оставив пленников на попечение зомби, пошли на помощь своему командиру, достав мечи.

В это время часть стены с грохотом разлетелась, раскидав добротную каменную кладку в облаке пыли и дыма. Всех присутствующих едва не сбило с ног, а от пленников послышался очередной взрыв воплей ужаса. Пыль быстро осела, после чего стала видна носовая часть летающего корабля, который, залетев в разлом, остановился, наполовину зависнув снаружи. На пол зала спрыгнул Грэг, сжимающий свой жезл, а за ним, расправив крылья, грациозно слетела Лия с белым скипетром в руке.

— Лия, нет! — крикнул Ростислав, — Назад!

Та не ответила, а, раскинув руки, приземлилась прямо посреди зала. Лорд Деймос расхохотался и пошел на нее, подняв меч. Ворожея, ничуть не испугавшись, подняла посох, и поток белого пламени обрушился на красную броню. Деймос заревел и ударил. Лия неизвестно как оказалась в стороне, а пылающий меч высек сноп искр из каменного пола.

Грэг тем временем подбежал к обессиленному Ростиславу.

— Ну что Избранник, вымотался? — спросил шакмар, достав из кармана какой-то высушенный гриб, который протянул юноше, — На, съешь.

— Стимулятор? — спросил Коротков, у которого возникли ассоциации с бледной поганкой, — Я потом сутки проваляюсь без сил.

— Это не простой стимулятор, — сказал шакмар, — Маленький презент от шаманов Шакмарии. Давай, нет времени спорить. Вкус тебе не понравится, гарантирую.