— Чай будете с десертом?

— Спасибо, Аврора, я сыта. Всё было, как обычно, на высшем уровне. Я позже чаю попью, — вставая из-за стола поблагодарила я свою компаньонку.

Часы показывали уже начало десятого, и меня ждало еще объемное задание по немецкому языку.

У дверей комнаты я обнаружила Тигра, который в связи с моей бурной деятельностью по упаковке вещей, полюбил бывать в моей гардеробной.

— Ну пошли, мой Агрессор. Будем учить немецкий, — улыбнулась я, открывая перед ним дверь.

Уткнувшись в монитор, я пыталась сосредоточиться на сложном тексте, но каждый раз бросала взгляд на картину Криса, упакованную в деревянную коробку, об которую терся Тигр, помечая ее, как свою собственность. Была еще одна мысль, которая меня отвлекала от учебы. В очередной раз посмотрев на деревянный каркас, я все-таки встала и зашла в гардеробную. Минуя уже собранные чемоданы, я достала из тайника два своих сокровища и направилась в комнату.

Поставив полотна у стены, я сдернула с них ткань, а Тигр, увидев новый объект, тут же подошел к “Черному Лебедю” и аккуратно начал его обнюхивать.

Погладив кота по бронзовой узорчатой маковке, я села на пол и, скрестив ноги, задумалась — судьба этих картин не давала мне покоя так же, как и переезд.

Больше всего на свете я хотела подарить эти картины Ричарду, но, во-первых, он был человеком несентиментальным, к искусству равнодушным, а во-вторых, и это было главное, я была почти уверена, что картины Барретт не возьмет, учитывая, как сложилась судьба моего крестика.

— Что будем делать с картинами? — спросила я у Тигра, но он, отойдя от холстов, лишь равнодушно зевнул и улегся мне на колени.

— Вот и я думаю, что это пустая затея, — вздохнула я, продолжая поглаживать своего агрессора по бронзовой шубке.

Тигр, еще некоторое время полежав на моих ногах, наконец цапнул меня за руку, показывая, что ему надоели мои нежности, и направился дальше исследовать мою комнату, а я так и осталась сидеть перед картинами, погруженная в свои мысли.

Внезапно я почувствовала шаги в коридоре и резко повернулась — Тигр стоял у дверей, то ли прося, чтобы его выпустили, то ли встречая нежданного гостя.

“Черт, Ричард приехал”, — пронеслось в голове, и не успела я отреагировать, как дверь комнаты отворилась и на пороге появился Барретт. Он был уже без без пиджака и портфеля, вероятно, оставив их внизу, но с сотовым в руках.

— Добрый вечер, — поздоровалась я, от неожиданности так и оставшись сидеть на полу.

Он бросил взгляд на Тигра, который уже крутился у его ног, и остановился на мне, вернее на картинах. Я, затаив дыхание, наблюдала за своим мужчиной, но взгляд Барретта был спокоен — как я предполагала, живопись, пусть и со мной в главной роли, его не волновала.

— Это Крис написал меня… еще давно… когда мы с тобой расстались… — тихо пояснила я и, подумав, что если уж судьбе было угодно, чтобы Ричард увидел эти картины, добавила: — Я хотела подарить их тебе перед отъездом…

— Не стоит, — коротко бросил он, а я машинально кивнула — как я и предполагала, результат был очевиден — Ричард не взял мои сокровища, как и в свое время крестик.

— У меня была мысль забрать полотна с собой, в Испанию, — продолжила я, — но на них нет документов, и я бы не хотела, чтобы их осматривала таможня. Это личное. Не для посторонних глаз.

— Мои люди договорятся, — коротко бросил он и перевел тему: — Ты собрала вещи?

— Да, в гардеробной, — кивнула я и, улыбнувшись добавила: — Спасибо, что решил проблему с картинами.

— Сделай мне кофе. Я буду в кабинете, — бросил он, так и не зайдя в комнату, развернулся и вышел.

“Судя по его настрою, меня ждет инструктаж перед поездкой”.

Поднявшись с пола, я поправила свой сарафан от кутюр и направилась варить эспрессо для своего мужчины.

Тихо постучавшись, я аккуратно открыла дверь кабинета и обнаружила Барретта, сидящим не за столом, а в большом кожаном кресле у холодного камина. Разувшись и вытянув ноги, мой киборг удобно откинулся на спинку кресла и разговаривал по телефону. Я улыбнулась — несмотря на бизнес-атрибутику, он сейчас напоминал Воина на привале.

— Я сегодня с ним ужинал в Пасифике… — снимая галстук, произнес Ричард.

“С кем бы он ни ужинал, я ему благодарна, — отметила я. — Иначе неизвестно, появился бы Ричард в пентхаусе до моего отъезда”.

Аккуратно неся поднос с кофе к журнальному столику, я вела взглядом по кабинету — по закрытому рабочему шкафу, экрану огромного настенного телевизора и массивному рабочему столу.

Я любила это бизнес-пространство Барретта, так же, как и его офис — здесь всё было пропитано его энергетикой, его целеустремленностью и деловым напором, и я поймала себя на мысли, что сейчас сама заряжаюсь этими флюидами.

— Нет, с этим проблем не было, — между тем продолжал Ричард. — Встреча в Вашингтоне остается в силе. Но у него заморочки с охраной. Напортачили. Хочет воспользоваться услугами MPD Group. Он позвонит тебе завтра.

“Вероятно, он разговаривает с Сандерсом”, — на автомате сделала я вывод, ставя поднос на журнальный столик, а Барретт, кинув в трубку “на связи”, завершил разговор и посмотрел на меня.

— Завтра утром подъедет человек и установит на двери твоей комнаты электронный замок, — начал он инструктаж.

— Зачем? — не поняла я.

— На период твоего отсутствия доступ в комнату будет только у Лата.

“Доступ только Лату…” — повторила я про себя, и до меня начало доходить. Это значило, что в мое отсутствие здесь будут бывать посторонние — в частности, Марта.

Что ж, это было логично. Барретт часто оставался в пентхаусе и, уверена, не планировал придерживаться целибата или ездить за город к Марте, тратя на это свое драгоценное время. Удобнее было вызвать ее сюда.

— Почему ты позволил переделать комнату Марты? — тихо спросила я.

— Она не будет жить в пентхаусе. Только приезжать, когда мне это понадобится.

“Да, это тоже логично”, — мысленно кивнула я, а он между тем продолжил:

— С университетом Пол договорился.

— Да, он мне звонил сегодня, — подтвердила я.

— По всем бытовым и прочим вопросам будешь обращаться к моему испанскому референту. Пол скинет тебе контакты на телефон.

— Хорошо, — кивнула я и на всякий случай спросила: — Ты летишь со мной?

— Нет. С тобой на неделю вылетает Лат.

— Поможет обустроиться в испанской резиденции, — улыбнувшись, повторила я слова Авроры.

— Иди к себе. Я позову, когда ты понадобишься, — вместо ответа произнес он, давая понять, что инструктаж закончен.

Я бросила быстрый взгляд на его ноут, так похожий на мой, и, все еще чувствуя потрясающую энергетику его кабинета, осторожно спросила:

— Можно я поработаю рядом с тобой? У меня сложный немецкий текст никак не идет, а в твоем кабинете мне легче сосредоточиться.

— Будешь мешать, выставлю за дверь, — тихо произнес он, открывая макбук на коленях.

— Я не буду мешать, — уверенно произнесла я и, за минуту преодолев расстояние до своей комнаты, пулей вернулась в кабинет с лэптопом в руках.

На секунду задумавшись, где мне устроиться, я посчитала некорректным садиться за рабочий стол — это было бы нарушением субординации, тем более при самом Ричарде. К тому же, в самой ситуации чувствовался некий элемент проверки.

Я перевела взгляд с массивного стола на большой диван, стоявший у противоположной стены и недовольно нахмурилась — далеко.

Подойдя к креслу Ричарда, я тихо опустилась у его ног и посмотрела на него. Он никак не отреагировал, и я улыбнулась — значит, здесь я ему мешать не буду.

Аккуратно прислонившись боком к стальной голени своего мужчины, я скрестила ноги в позе лотоса и активировала ноутбук.

Время потеряло счет, оно не просто шло, оно стремительно летело на сверхсветовой скорости, преодолевая пространство моей солнечной системы. Секунды превращались в минуты, минуты в часы, и для меня они стали плодотворными, как никогда. Я чувствовала, как стучат клавиши под быстрыми пальцами Ричарда, слышала его тихий голос, когда он говорил по телефону по-тайски или отдавал короткие распоряжения по-английски, осязала заряд его энергетики и ловила себя на мысли, что еще никогда в жизни мне так легко не училось. Перед моими глазами мелькали строки, стройно выстраиваясь в ровный перевод, и меня накрывало теплым лучом, словно моя планета, находясь в непосредственной близости от Солнца, подпитывалась его энергетикой.