— Да я не против. Пусть нашим завидуют, что у них есть такие замечательные девочки, которые поздравляют в праздник, — пожала плечами Кира. — Только, наверное, сделаем это в короткую переменку, а то вдруг кто-то опоздает или ещё что.

— Хорошо, в короткую переменку, — согласилась Катя и остальные девчонки закивали.

Кириллу Кира подарила открытку и большую шоколадку с цельными орехами, которую облепила наклейками с двадцать третьим февраля. Не носки же дарить. Кирилл рассказывал ей, что очень любит орехи, причём любые. Да и сладкое ел за милую душу, только в чай накладывал пять ложек сахара и мог заедать вареньем и конфетами одновременно. А тут два в одном.

— Ого! Я таких ещё не видел шоколадок. И такая большая? Где взяла? — обрадовался Кирилл.

— В городе, — ответила Кира.

— Давай чай попьём? Хочется скорей попробовать.

Поздравление в группе вполне удалось. Кира сказала пару слов, девчонки «поддержали», потом раздали медали, сказав, что это «небольшие сладкие знаки внимания в честь праздника». Управились за пять минут. Кира специально выбрала медаль для Щебнякова и подарила ему вместе с крошечной открыточкой, которую купила в магазине возле дома тёти. Вроде как «чисто от себя». Впрочем, такие открытки достались ещё нескольким парням — Лёше Домнину, Коле Любимых, которому ещё рисовала боди-арт, и Вове Козлову, с которым Кира тоже периодически общалась, но так, чтобы Щебняков не увидел.

Их поздравление своим парням выставило девчонок другой группы в плохом свете, потому что после того, как они сели обратно на свои места, наступила пауза и кто-то из парней первой группы удивлённо спросил: «А нас чего, поздравлять не будут?».

— А что вас поздравлять, праздник уже в субботу прошёл, — огрызнулась Марина, которая отчего-то возмущённо посмотрела на Киру.

Разразиться скандалу не дал вернувшийся на лекцию преподаватель.

— Так-то могли бы нас предупредить, что собираетесь ваших поздравлять, — Марина подошла к Кире и остальным девчонкам на перемене, когда они вышли в коридор и встали в кружок обсудить, как всё прошло.

— Ну, а кто вам мешал поздравление сделать? — вздёрнула подбородок Катя Лузгина.

— Так их толпа, а нас всего семь, — начала оправдываться Марина.

— Могли бы просто открытки купить, — сказала Света, — это не так и дорого бы вышло. Нас тоже мало. И в вашей группе после сессии парней стало гораздо меньше.

— Точно, — кивнула Ольга. — У вас же опять нескольких отчислили. Это в нашей группе тридцать один человек, а вашей всего-то двадцать осталось.

— Девятнадцать, — поправила Марина.

— Тем более.

— Так что получается, что хотя у вас девчонок меньше, всё равно выходит, что у нас на девочку чуть не по два с половиной мальчика приходится, а у вас меньше двух, — подсчитала Катя. — И мы вот, выкрутились.

Марина промолчала, только скорчила недовольное лицо и ушла в другую аудиторию, где у них была своя практика.

— Я видела, никто не съел шоколадки, все по сумкам спрятали, а Игорь так и оставил на шее висеть, как я ему повесила, — продолжила обсуждение Катя, радостно сверкая глазами и улыбаясь.

— Да, и видели, как первая группа скисла, конечно, наша группа лучшая, — покивала Ольга.

Кира молча стояла, поддакивала, чуть удивляясь тому, какая разная у людей мотивация, чтобы что-то сделать, но старалась удержать состояние общности с девчонками. Как показывала практика, чтобы что-то получалось, всё надо было брать в свои руки, что с классом, что с группой. Хотя бы сделать первый толчок к тому, чтобы создать позитивный настрой для более тесного общения.

Кира ехала вечером в клуб практической психологии, размышляя о том, где лучше выйти, чтобы добраться по новому адресу. Ей объяснили, что проще выйти сразу на повороте в город и поехать две остановки на трамвае. Либо выйти через остановку после поворота и подняться в горку по центральной улице пешком, но идти минут десять-пятнадцать.

— Слушай, Кира, — подал голос Грим, правда, сделал он это просто в голове, не используя речевой аппарат. — Там на своём тренинге НЛП ты работала со всякими личностными уровнями… Я кое-что заметил и перепроверил.

— Хм?

— Ты вообще в курсе, что у тебя в подсознании целая пещера ужасов из подавленных воспоминаний?

В клубе психологии начался цикл игр про любовные отношения, и тема первого занятия была про ссоры и как их сделать конструктивными, не разругаться в пух и прах, а донести то, что тебя не устраивает.

Сначала Даша объясняла им правила, главными из которых были «понимание и постоянно удержание в голове, что ты выясняешь отношения с человеком, которого любишь», а ещё что нельзя использовать конфликтные слова и мешать всё в кучу: поссорились из-за разбросанных носков, а в процессе припомнили все «грехи», которые только случались. Потом они тренировались ссориться. Впрочем, несколько впечатлённая словами Грима, Кира была немного рассеянной и ссорилась «без огонька», да и вообще ей ругаться с кем-то никогда и не нравилось. К тому же, это могло плохо закончиться для того, на кого она злилась, и она как будто это всегда знала, но не помнила откуда. Поэтому старалась контролировать эмоции, особенно негативные.

Единственные относительно «свежие» случаи были с бывшей подругой Лизой, с которой Кира прервала отношения в начале одиннадцатого класса. Когда у Киры был день рождения весной, Лиза без приглашения пришла «мириться», хотя, кажется, больше желала «оставить последнее слово за собой». Тогда в гостях были друзья родителей, в том числе и семья Мошиных. Парень Киры — Влад — тоже присутствовал. Лиза пришла на праздник позже: они уже вышли из-за стола и сидели болтали с Владом и Таней в «детской», так что мама принесла Лизе тарелку со всякими салатиками-корзиночками, сок и чай к ним, чтобы не сидеть одной в компании незнакомых взрослых. Бывшая подружка поела и начала что-то странное нести на тему, что «Кира с Владом так друг на друга смотрят, что нам с Таней надо выйти из комнаты и оставить их наедине». Кира ничего не ответила, только взглянула на бывшую подругу, которая осеклась и сбилась со своих гадостей, которые не могла сдерживать. После они с Владом и вовсе просто ушли гулять вдвоём. Тогда Влад сказал, что у Киры полностью почернела радужка и он ощутил, что в комнате будто похолодало, и попросил пообещать никогда на него не злиться. Кира пообещала и действительно никогда в будущем не испытывала злости, направленной на Влада. Даже когда они расстались, ощущала горечь, опустошение, но никак не злость. А потом узнала, что Лиза, возвращаясь домой после её дня рождения, где-то сломала руку. Как выяснилось позже, при их расставании Влад тоже сломал руку, скорее всего, потому, что причинил ей слишком большую боль. Хотя теперь, больше понимая про ману, Кира склонялась к тому, что Влад сам спровоцировал травму чем-то вроде «самопроклятия». Наносить себе вред сознательно он бы никогда не стал, но, возможно, ему было настолько больно, что он был подсознательно не против упасть и травмироваться. Чтобы вместе с физической болью проходила и душевная боль.

— Так что там за «пещера ужасов»? — спросила Кира у Грима, когда села в автобус и поехала обратно в общагу. Катюша на этот раз в клуб не пошла, сказав, что потратила все деньги на тренинг «фиолетовых». Расписала, как ей всё там понравилось и теперь реально на многие вещи «фиолетово».

— Когда ты решила «забыть» ту историю с тем «фотографом», то я обнаружил, что у тебя есть что-то вроде специальной локации в подсознании. Точней, оно просто проявилась… И то, что ты захотела забыть, не первое, что там находится. И я бы попросил тебя саму на это взглянуть…

Кира сделала вид, что задремала на сидении, укачанная движением, и вошла следом за Гримом.

«Пещера ужасов» на самом деле больше походила на некрупное нефтяное болото диаметром метра два, которое «кипело», выплёвывая крупные чёрные пузыри. Запах походил на сероводород: что-то подобное Кира нюхала в Старой Роси, правда, не в таких концентрациях.