— «Лишают эмоций», ты хотела сказать, — хмыкнул Грим. — Я заметил… Что в вашем языке, несмотря на… в общем, гораздо больше понятий и слов, передающих эмоции и состояния.

— Ага… — Кира помялась, но всё же подошла к Гриму. — Что ты делаешь?

— Ищу причину твоего сбоя.

— Не зря я себя роботом ощутила. Теперь мне необходим ремонт?

— Просто вы такие… Хм… Я не учёл некоторых аспектов влияния перенесённой ментальной схемы.

— Так… Только не говори мне, что я сейчас ещё как-то с Владом Шеметом оказалась связана… и он скучает, злится и я следом за ним, — хихикнула Кира и осеклась, увидев изменившееся лицо Грима. — Что? Серьёзно?

— Я смогу это исправить… Но это займёт какое-то время.

Кира вздохнула.

— Ладно. Постараюсь не вестись на это влияние. Но… почему… хотя нет, я сама поняла, почему это выяснилось только сейчас.

Кира очнулась и решила написать Владу ободряющее письмо, чтобы его так не плющило. А то было очень странно смотреть на Кирилла и вместо радости чувствовать раздражение и ощущать дикий холод внутри. Хорошо ещё, что Кира сразу подумала, что это как-то странно, и решила временно прекратить общение, чтобы не рассориться на ровном месте.

Она изучила расписание, оставленное Ташей. У них начались специализированные предметы: строительная механика, механика грунтов, материаловедение, дорожные машины, электротехника, метрология, мосты и транспортные тоннели, а из гуманитарных предметов только политология и социология. Почти все занятия на факультете, только материаловедение значилось в каком-то странном корпусе, но оно было в четверг, так что до этого времени можно успеть разобраться. Только сейчас Кира поняла, почему Таша попрощалась до вторника: им повезло и «библиотечный день» им поставили в понедельник, а во вторник учёба начиналась со второй пары. Это значило, что теоретически Кира могла уезжать домой на целых три дня и приезжать на первом рейсе во вторник. Он выходил в шесть утра и примерно в четверть десятого проезжал мимо Соснового бора. То есть она может успевать на пару, если повезёт с автобусом. И Кира считала, что повезти ей должно: утром как раз за полчаса до второй пары проезжал почти пустой сорок первый, а вот следующий был уже переполнен.

Кира достала бумагу, конверты и ручку.

'Приветики, Влад!

Что-то мне подсказывает, что ты совсем раскис. И я оторвалась от своих важных студенческих дел, чтобы оказать тебе дружескую поддержку. В общем: выше нос! Надеюсь, мне не надо рассказывать тебе про бла-бла-бла «выпускной класс» и что тебе осталось сделать последний рывок для поступления и, как следствие, самостоятельной жизни, где главным будешь именно ты. К тому же, насколько меня не подводит моя девичья память, скоро уже начнётся сезон по играм, так что твоей новой команде ещё надо сыграться. В общем, думай о хорошем. Блин, как бы я хотела попасть на Кубок! А у тебя все шансы! Думай об этом. И ты так и не сказал мне, какое название придумал. Или всё ещё нет?

Теперь про меня-любимую:

Я приехала в общагу, и меня огорошили новостями по поводу того, что в комнату подселили какую-то первокурсницу… Ну, я её ещё не видела, так как моя комната защищена как «Форт Нокс» великим Замком и с ним не смогли справиться, так что отступили. Не хотелось бы приехать и обнаружить, что твои вещи трогали. Так что я пока горько стрОдаю, прощаюсь со своим комнатным одиночеством. По понедельникам у меня в расписании библиотечный день, то есть мы, как примерные студенты, должны учиться самостоятельно в библиотеке. Но, думаю, раз в месяц я смогу приезжать на чуточку подольше. Это же хорошая новость, правда?..'

Написав ещё несколько строк с разными приколами, шутками и прибаутками, Кира закончила письмо и даже сразу сходила его отправила: почтовый ящик висел на первой общаге.

Заодно Кира зашла в седьмую общагу к Катюше, которая уже тоже приехала на учёбу, причём, как оказалось, с самого утра, так как у них ездил ночной рейс, а ехать долго.

 — Ого! Кира, привет! Ты что, ещё похудела? — спросила Катюша.

— Просто много гуляла и танцевала летом, — улыбнулась Кира, рассматривая подругу. — Ты тоже очень посвежевшей и красивой выглядишь.

— Ой, это, наверное, ненадолго, — вздохнула Катюша. — Я просто уже посмотрела, какие предметы нам поставили. Сплошная муть.

Они засмеялись.

— Слушай, а я по твоему методу всё лето лифчик не носила, — внезапно сказала Катюша, когда они пили чай и Кира чуть не выплюнула глоток на подругу.

— Что⁈ У меня есть какой-то метод?

— Ага, есть, — покивала Катюша. — Ты мне говорила, что от стенок отжимаешься для развития грудных мышц и показывала для попы упражнение, я тоже попробовала всё поделать, и ещё лифчик на лето сняла, всё равно жарко и вообще… И поняла, что моя грудь как-то окрепла и не знаю… не такой «жидкой» стала будто. Она же должна была сама себя держать, ну вот и как-то она получше стала.

— Ну тогда твою здоровую кожу лица я тоже заметила, но… не знала, стоит ли напоминать, что она была хуже, и как-то… — пожала плечами Кира.

— Да, ты у нас слишком тактичная и воспитанная, — усмехнулась Катюша. — Я же всё-таки смогла этим дарсонвалем полечиться летом. Мама договорилась в больнице у нас. И маски кефирные делала. И этим кремом, про который ты говорила, «Боро плюс» тоже пользовалась. Так что я такая довольная, красивая.

— Рада за тебя, — улыбнулась Кира.

— А после НЛП практик, которые ты со мной провела весной, теперь я даже внутренне готова к отношениям, любви какой-то… И вообще совсем по-другому себя чувствую. И с мамой мы как-то и поговорили и вообще, — Катюша отставила чай и вздохнула. — Я узнала, что у меня, оказывается, старший брат был…

— Был? — тихо повторила Кира.

— Ага. На четыре года старше. И он… В общем, они его потеряли, когда мама мной была беременна. И всё это на неё как-то наложилось, и она боялась меня любить и сильно привязываться, потому что… ну…

— Страшилась повторения потери и считала, что если не привязываться, будет не так больно потерять, — кивнула Кира.

— Ага. Но мне… Мне всё равно стало гораздо легче.

— Потому что ты тут вообще ни при чём, — понимающе кивнула Кира.

— Ага. И ещё потому, что мне не казалось всё это, это не, знаешь, просто глупые детские ревности и всё такое.

— Да… — вздохнула Кира. — Каждый человек просто кладезь разных тайн и травм, если задуматься.

— Это точно, — они переглянулись и чокнулись кружками с чаем.

С Катюшей Кира проболтала до позднего вечера, пока не приехала её соседка Наташа.

В понедельник Кира решила поехать к Андрею. Проснулась, настроилась на «паутинку» и, прислушавшись к своим ощущениям, с удивлением поняла, что может ехать хоть с раннего утра. И поехала.

Андрей сказал, что его поселили на восьмой этаж в четвёртую комнату свечки «В». Нумерация была необычной, но Кира полагала, что на месте разберётся.

Общага Медицинской Академии была так называемого «свечного типа», но пока Кира не вошла внутрь, она не понимала, что это означает. Выяснилось, что для разных литер ходить нужно по разным коридорам. Что-то вроде крыльев, только у них в общаге два, а у меда — на все четыре стороны. Немного поплутав, потому что лифт ходил только до шестого, а напрямую ход был закрыт, Кира всё же нашла и постучалась в нужную комнату в нужной свечке, куда её проводил парень, к которому она зашла сначала.

— Ой… Привет, — двери ей открыл не Андрей, но тоже знакомый.

— Привет, Макс, — поздоровалась Кира с парнем, с которым больше пяти лет ходила в школу искусств.

— А ты… Как меня нашла? — посторонился Макс, пропуская в комнату.

— Просто я слежу за тобой, — не удержалась от прикола Кира и засмеялась при виде удивлённо вытянувшегося лица. — Господи, что вы все такие легковерные⁈ Расслабься, Макс, я вообще к Андрею Старкову пришла. Он друг мой и одноклассник.