— И всё же интересный выбор сделала твоя хозяйка: механизм в качестве любимой игрушки… — покачала головой Даша. — Ведь раньше у неё была другая любимая игрушка…

— Это было сто лет назад! — фыркнула Фо. — Жизнь усложняется и игрушки — тоже. Теперь любимая игрушка я.

— И всё же странно, что свою любовь Кира отдала именно тебе…

— Вы не принимаете выбор Киры? — спросила Фо. — Почему она должна любить что-то… нормальное по вашему мнению? Она любит меня. Я красивая, внимательная, полезная, современная. Чем я хуже той же зажигалки?

— Конечно ничем. Кира может выбрать любую вещь на своё усмотрение, — кивнула Даша, — просто меня удивил её выбор, учитывая прошлое.

— Люди меняются, — пожала плечами Фо.

— Обычно не так быстро и не так сильно, — негромко пробормотала Даша, но Кира услышала. — Хорошо. Закончим на этом. И начнём подводить итоги. Возможно, вы уже догадались, о чём был этот тренинг.

— Нет, о чём? — спросила Наташа.

— Ваша игрушка — это вы сами, — пояснила Даша. — Выбор игрушки, её функции, ваш рассказ от её имени — это ваш рассказ о себе, ваши внутренние ассоциации с собой. Вашим местом в жизни, как вы видите себя с другими людьми. Теперь нам предстоит вспомнить, кто что рассказывал, и обсудить то, что мы услышали. Начнём с тех, кто представлялся первым.

— Интересный всё-таки тренинг с этой игрушкой, — сказала Наташа, с которой Кира ехала обратно на Комплекс.

Она принесла с собой обычную мягкую игрушку. Её игрушка была очень мохнатой и милой, и Наташе сказали, что у неё есть желание всем нравиться, чтобы её не обижали. Она уклоняется от конфликтов и ожидает, что кто-то за неё их решит. Инфантильность и использование внешности и женственности. В принципе — ничего нового про Наташу Кира не узнала.

А вот про неё Даша сказала, что она выбирает себе позицию наблюдателя по жизни. Не желает влезать во всё и самой в чём-то активно участвовать. А инициатива оставлять в памяти лишь позитивные моменты была расценена как ещё одно нежелание конфликтов и активного в них участия, чтобы не испортить позитивный кадр. Мол, жизнь не пастораль. Кира даже не знала, так ли это, но обещала подумать. Может быть, кадрирование положительных моментов — это влияние техник НЛП, которые она изучала? Чтобы всегда быть внутри позитива?

А возможно, это и было её действительностью, ведь Даша не знала, что при активном «влезании», особенно с негативом… Кира могла не учесть и не проконтролировать происходящее из-за неё, и тогда… Могло случиться всё что угодно. И так ли ей нужно, чтобы всё это происходило? Чтобы что?

Кира вошла в блок и замерла, пронзённая предчувствиями. Хотя, может, это были и не предчувствия, а музыка «Мумий Троллей», от которой дрожала дверь. Кира глубоко вдохнула, подошла к двери и бесшумно открыла замок. Впрочем, даже если бы она брякала, никто бы её не услышал.

В комнате было человек двенадцать народу. Парни и несколько девчонок. Они сидели за столом, лежали на кроватях, лузгали семечки и плевали прямо на пол, все были в тапках. В кухонном углу была гора грязной посуды. Всей их посуды. Кто-то смотрел фотоальбом Киры, а также папку с её рисунками. Орала музыка, которая внезапно оборвалась на середине песни.

— Ой, кажись плёнка порвалась… — сказал кто-то в тишине, а потом Кира вышла из-за шкафа и молча оглядела компанию.

— Все кроме Люды — пошли вон, — тихо сказала Кира, и народ вымело из комнаты. Кира не шевелилась, и её осторожно обходили по стеночкам.

Что ж… Похоже, что наступил открытый конфликт.

От Автора: Для тех, кому интересно побольше узнать про себя и поговорить со своим подсознанием, упражнение с игрушкой весьма действенно. Вы можете записать своё интервью с игрушкой на телефон для личного пользования и самостоятельно (или с кем-то) его послушать/посмотреть и проанализировать.

Вам нужно лишь выбрать дорогую или памятную вам вещь/игрушку/предмет, включить запись и рассказать от имени игрушки её историю. Как она появилась? Почему она любимая игрушка своего хозяина? Как игрушка живёт? Что любит делать? В чем её предназначение и тд — свои вопросы вы можете записать списком, как подсказку и просто ответить на них, не задумываясь и полностью погрузившись в игрушку.

— Ну чё ты, Кира, — заныла Люда, когда они остались наедине. — Мы просто с ребятами посидели. Чего так реагировать-то⁈

— Сейчас ты убираешь всё, что вы здесь насорили, моешь всю посуду и мы серьёзно разговариваем, — отчеканила Кира. — Приступай.

— Ну, блин, чего ты взъелась так… — продолжила ныть Люда, но под пристальным взглядом всё же подмела шелуху от семечек с пола. Убрала мусор со стола и отправилась мыть посуду, возмущённо брякая тарелками на весь блок.

Кира специально уехала в пятницу так, чтобы не оставалось никакой её еды. Но проверка показала, что Люда потратила девять яиц из свежего десятка, которые Кира ходила покупать в магазин через лес, также, видимо, жарила картошку, которой и так оставалось не так и много: только на суп до конца месяца, — а сейчас в коробке одиноко катались два маленьких клубня. Люда открыла и съела банку клубничного варенья — та стояла в холодильнике с уже чуть подсохшими остатками на дне. Кира решила её «придержать» до каких-нибудь гостей. И, видимо, они случились, только без неё.

Ещё стояла и воняла на весь холодильник банка с рыбной консервной, где осталось только масло и два плавничка от хвостиков. Также почти вся новая пачка майонеза была потрачена и грустно лежала выдавленной почти без остатка. В морозилке валялась початая пачка пельменей, в которой осталось четыре пельмешка. Видимо, майонез ушёл на заправку.

Вывод: что-то приготовить Люда всё же может. И, скорее всего, ела не она одна, а как минимум со своей подружкой Аней со своей группы.

— Я помыла, — сгрудила тарелки и кружки в шкаф Люда.

— Сковорода, где ты жарила картошку, и кастрюля, в которой варила пельмени, тоже считаются посудой, — ровно ответила Кира.

— Ну блин… неохота… их мыть… они жирные и противные… — буркнула Люда, но стушевались под пристальным взглядом. — Ладно, помою.

— Уж сделай такое одолжение, — тихо хмыкнула Кира ей вслед.

Люда вернулась с неопрятно помытой посудой, и Кира поморщилась, потому что всё равно ей придётся это перемывать, но если сделать это немедля, как хотелось, воспитательный момент будет нарушен.

— Мусор сходи и выкинь в мусоропровод, — кивнула Кира на пакет. — И не забудь эту банку со своей килькой, которая весь холодильник провоняла.

— Там немного осталось вроде…

— Тогда доешь прямо сейчас, — пожала плечами Кира.

— Не, я не буду, — заглянула в банку Люда.

— Тогда выкидывай. Не надо мне тут чашку Петри устраивать.

— Какую чашку? — приоткрыла рот Люда.

— С плесенью, — Кира кивком показала на двери, и соседка с тяжёлым вздохом ушла выкидывать мусор, который за три дня уже начал пованивать.

Когда Люда вернулась, Кира демонстративно потрогала кастрюлю с жирным непромытым «ободком».

— Это ты помыла? Налила «Фэйри», сполоснула и вылила? Ты считаешь, что в этой кастрюле я какой-то свинье варю или собаке? Или мне и так сойдёт? — спросила Кира спокойно, но Люда покраснела и замялась.

— Ладно, я перемою. Просто не люблю посуду мыть.

— Перемой, — кивнула Кира, инспектируя свою кровать и Шуршуллу — свою «кроватную черепашку», которая жила в её постели. Альбом с фотографиями так и остался лежать, раскрытый посередине. А альбом с рисунками бросили на кровати Люды.

Большое тяжёлое покрывало хотя и съехало от того, что кто-то валялся и сидел, но выдержало и постельное бельё не открылось. Черепашка сонно зевнула: она обычно перемещалась под покрывалом, и Кира всегда, прежде чем сесть или лечь, её нащупывала, чтобы убедиться, что не задавит. На своё счастье, Шуршулла в этот раз добралась до изножья и затормозила там. Она редко оставалась в середине кровати, но такое тоже бывало.