— А ей-то с чего? — удивилась Кира. — Я вообще не думаю, что Полина как-то знала… Ну, а если знала, то пусть остаётся на её совести. В прошлый раз, если что, то тоже я выиграла, мне сказала хореограф, которая результаты видела. Но, посовещавшись, судьи решили присудить первые два места девочкам со старших курсов.
— Ого! А ты не рассказывала, — протянула Настя.
— Ну… что тут рассказывать, — усмехнулась Кира. — Мне зато выдали подарок, который был за первое место. Кажется, с музыкальным центром тоже что-то подобное вышло.
— Понятно… Ну? Он хоть играет?
— М… сложно сказать. Радио точно ловит. Просто он, похоже, только диски играет, для кассет в нём места мы не нашли, — засмеялась Кира. — Вся инструкция на английском и иероглифами. В общем, у нас дисков нет во всей общаге.
— М-да, загвоздочка, — тоже засмеялась Настя и порылась в сумке, достала плоскую квадратную коробочку красного цвета. — Ну вот, на.
— О… м-м-м? «Touch and Go. The Best» — прочитала Кира и удивлённо посмотрела на Настю.
— Дарю, короче, диск тебе. Просто купила для занятий и в сумке валялся.
— Спасибо, — улыбнулась Кира. — Будем слушать.
— Кира! — практически в том же месте, где Настя парой раньше, Киру остановил их куратор.
— Здравствуйте, Альберт Муратхузянович, — поздоровалась она, вспомнив, что тот вчера тоже сидел в жюри.
— Тут такое дело… В общем, будет конкурс «Мисс и Мистер Политех», мы тебя от нашего факультета отправляем. Завтра в главном пройдёт организационное собрание…
— Стойте, подождите, — изобразила удивление Кира. — А почему меня-то? Полина же выиграла, вы её и отправьте, а то странно как-то. Выиграла она, а отправляют меня.
Альберт Муратхузянович вздохнул и чуть поморщился.
— Ну где эта Полина и где ты⁈ — сказал он. — Это политика всё. Мне жаль, что так вышло, но представлять факультет достойно сможешь лишь ты.
Звучало, конечно, лестно, но мгновение Кире хотелось пойти на принцип. А потом она вспомнила, какие проблемы ей устроила та же классная, которая её с чего-то невзлюбила. Вот откажет она, отправят же Настю Кобель, а не Полину, а ей устроят проблемы. Заберут стипендию, четвёрок наставят. Может, даже и красного диплома не будет. А оно ей надо?
— Хорошо, Альберт Муратхузянович, — спокойно кивнула Кира. — Когда там собрание?
— Это… Кира, — после учёбы они с Домниным пошли к остановке. — Короче, наш Альберт Мольбертович сказал, что я буду представлять Автодор на «Мисс и Мистер Политех» в главном корпусе.
— Нафига они тогда вообще конкурс проводили? — хмыкнула Кира. — Мистером вроде этот Егор стал с первого курса. Мне то же самое предложили.
— Ой, я так рад! — выдохнул Лёша. — Ты — своя и всегда подскажешь, если что. А то так не хотел с этой Полиной… Не понимаю, с чего она вообще выиграла, какая-то дура корявая.
— Ругаться не обязательно. Настя Кобель сказала, что мама Полины какая-то там знакомая декана и её с четвёртого места на первое поставили.
— А-а, ну ясно тогда, — покачал головой Домнин. — Не знаю, на что они надеялись. Это же всё равно станет всем известно.
— Наверное, — пожала плечами Кира. — Но, может, это не особо кому-то интересно. Выиграла и выиграла. А в итоге на «Политех» отправляют меня. Это довольно иронично.
— Ну, вообще, я читал положение про конкурс «Мисс и мистер Политех». Там вроде условия, что представлять факультет может только студент, у которого оценки за четыре последних семестра были без троек. То есть это сразу только с третьего курса минимум. Да и таких отличников-хорошистов из парней… не то чтобы много. Да, в общем-то, и из девчонок тоже, — сказал Лёша. — Ещё неизвестно, что там у Полины по оценкам, может, она троечница.
— Видишь, как хорошо, что ты ту тройку по математике на первом курсе исправил, — хихикнула Кира.
— Ну да, — согласился Домнин.
Кира внимательно на него посмотрела. За последний год тот серьёзно похудел и стал брать меньше еды в столовке. По крайней мере, пропали второй подбородок и круглые щёки как у пупсика, да и гелем Домнин перестал настолько увлекаться. В общем, лицо перестало быть детским и уже больше походило на мужское.
— А если будет какой-то творческий конкурс, что делать будешь? — спросила она.
— Ну… я, вообще-то, петь люблю, но я так… знаешь, застольные песни с бабушкой и её подругами пел. Они говорили, что у меня голос хороший. Но я не знаю, так ли это.
— Тогда спой что-то, я послушаю, — предложила Кира.
— Что, прямо сейчас? — оглянулся назад Лёша.
— Да, ты на сцене-то как будешь выступать? На таких конкурсах надо вещать на весь зал про себя, или петь, или ещё что-то делать, — ответила Кира. — Будешь думать о ком-то, кто что-то подумает, или посмеётся, или осудит, — так будешь запинаться. Так что… надо избавляться от комплексов.
— Ну ладно, — глубоко вдохнул Лёша и запел: — Ой, мороз, мороз, не морозь меня, не морозь меня, моего коня. Не морозь меня, моего коня. Моего коня белогривого, у меня жена, ой, ревнивая, у меня жена, ой, ревнивая.
Кира подхватила, потому что Домнин начал косить по сторонам: — У меня жена, ой, красавица, ждёт меня домой, ждёт, печалится. Ждёт меня домой, ждёт, печалится. Я вернусь домой на закате дня, обниму жену, напою коня…
Домнин заканчивал сам: — Обниму жену, напою коня. Ой, мороз, мороз, не морозь меня, не морозь меня, моего коня, не морозь меня, моего коня.
Кира изобразила аплодисменты.
— Ну как? — спросил смущённый до красноты Домнин.
— Я бы сказала, что для застолья нормально, но для выступления нужно бы позаниматься с вокалистом, чтобы тебе голос поставили и всё объяснили, — ответила Кира.
— А ты и в голосах разбираешься, да? У тебя, кстати, очень красивый голос.
— И слух хороший. Я в первом классе ходила в хор, там нам много теории давали. Потом пела для себя и на своих застольях. Голос у меня, к сожалению, не сильный, и ещё серединка-наполовину: низковат для первого голоса, высоковат для второго. И я больше пары песен петь не могу. Так что русские народные песни, бардовские и всякую ровную попсу на два аккорда ещё можно петь в компании, а так, чтобы что-то посложней или повыше — уже нет. У тебя приятный тембр, но ты немного плаваешь. Я, кстати, в главном прямо объявления видела про уроки вокала, так что тебе надо сходить, чтобы тебя специалист послушал и сказал, что делать, какие ты песни сможешь петь. А если правда будет что-то типа творческого конкурса, то помог подобрать песню под твой голос. Он есть. Но с ним надо работать.
— Понятно, спасибо, — задумчиво кивнул Лёша.
Они дошли до остановки, и Кира, попрощавшись, пошла в общагу.
По дороге её догнал Кирилл, вырулив из корпуса «Г».
— О, у вас тоже пары закончились? — улыбнулась Кира.
— Ага. Сегодня меня парни пытали, ты или не ты моя девушка, которая в конкурсе участвовала. Они тебя не узнали, что ли?
— Странные какие, — хмыкнула Кира. — И что ты ответил?
Кирилл широко улыбнулся, выкатил грудь колесом и ответил, сочась самодовольством:
— Я сказал, что конечно моя!
Перед собранием в среду Кира забрала фотографии из салона печати в главном корпусе. Мама добила плёнку в общаге и оставила ей. Вечером они ещё посидели с чаем и тортиком, который купил Кирилл. Сделали общую фотографию с Сашей, Стасом, Кириллом и Людой. И в принципе много фотографировались после награждения. Среди прочих была очень забавная фотография с обнимающим её Кириллом.
— А где собрание-то вообще? — спросила Кира в кабинете профсоюза, где когда-то получала путёвку в «Старую Рось». Куратор сказал подойти именно сюда для получения инструкций. Домнина нигде не было, так что ждать его Кира не стала.
— Так проходите прямо на сцену актового зала, там все собираются, знаете, как пройти?
— О да, я знаю, — кивнула Кира.
Профсоюз располагался в трёх кабинетах от их бывшей гримёрки на первом конкурсе «Мисс Автодор», и надо было только пройти коридор и подняться в кулисы.
