Мои размышления прервала Марта. Спустя минуту она вышла следом за мной и осторожно прикрыв дверь, встала рядом.

— В этом письме не упоминалось, сколько всего их может быть? — поинтересовался я.

— Нет. Он намекнул, что я должна предупредить людей в необходимости уезжать. Оставаться здесь небезопасно. — Услышав, как она точь-в-точь повторила мои мысли, я слабо улыбнулся. — Но я ума не приложу, как это сделать. Стоит мне заговорить и меня заставят молчать. Если власти хотят что-то скрыть, они найдут способ меня заткнуть.

Она горько усмехнулась и застыла в задумчивости. Искоса взглянув на нее, я догадался, что она и сама не рада той ситуации, в какой оказалась. По-видимому, пока она не сознавала, что происходит, стремилась всеми силами докопаться до истины, но когда эту истину наконец обнаружила, просто не знала, что с ней делать.

Я не представлял, чем могу ей помочь. Единственным разумным решением мне представлялось не лезть во все это, но взглянув на нее еще раз, я тут же понял, что она не выберет бездействие.

— Что вы планируете делать, Джон? — очнувшись от своих раздумий, спросила она. — Вам есть куда уехать?

— Я как раз размышлял об этом. По идее, мне нельзя покидать округ. Я нахожусь под подпиской о невыезде и суд через три недели. — Затушив сигарету, я посмотрел ей в глаза и задал встречный вопрос: — А вы?

Поежившись от прохладного утреннего воздуха, она почему-то отвела взгляд в сторону.

— Пока точно не знаю. У меня осталось масса вопросов после прочтения письма, но тот человек больше не отвечает на мои звонки. Я звонила ему вчера весь вечер, но его телефон недоступен, а сам он словно в воздухе растворился. Сегодня хочу попробовать пробраться к тому поселку. Хочу посмотреть, что там происходит, а если повезет, поговорить с ним напрямую или найти кого-то, кто сможет рассказать больше.

— Вы рехнулись? — изумленно воскликнул я. — Извините, Марта, но безумнее этой идеи нельзя и придумать. Во-первых, там все оцеплено. Вы не проедете и десяти километров, как вас остановят и отправят обратно. И хорошо, если так. А во-вторых, вы ведь и сами понимаете, что там очаг заражения, а значит этих тварей гораздо больше. Черт возьми, в конце концов это просто опасно!

Она смотрела на меня с грустной полуулыбкой и не перебивая ждала окончания моей наставительной тирады, но как только я замолчал, мягко проговорила:

— Джон, опасно сейчас везде. Вы и сами убедились в этом вчера. Даже находясь дома, нельзя чувствовать себя в безопасности.

Признавая, что она чертовски права, я не сразу нашелся с ответом.

— Самое верное решение — уехать. Оставьте эту затею. Если вы начнете рассказывать по телевизору про заражение и оживших мертвецов, сами говорите, вам быстро заткнут рот.

— Возможно, так и есть, но я хочу выяснить, каким образом распространяется инфекция, а также сколько всего их может быть. Другого способа нет. Слишком много в этой истории темных углов и неясностей, и нам никто ничего не расскажет, если мы сами не попытаемся узнать.

— Но не ехать же в логово этих тварей? — резко возразил я. — Нужно как-то убедить людей уезжать отсюда. Почему власти не начинают эвакуацию?

— Хороший вопрос, — усмехнулась Марта. — Вместо того они оцепляют города и заставляют всех сидеть по домам.

— Если не будет людей, не будет и заражений. Послушайте, я не хочу лезть не в свое дело, да и не могу, но оставьте это. Лучше подумайте, как добиться от властей эвакуации жителей.

— Вы представляете себе, сколько нужно потратить денег, чтобы организовать масштабную эвакуацию? — с сарказмом полюбопытствовала она. — Всех этих людей нужно будет как-то вывезти, обеспечить всем необходимым, где-то разместить, но пугают их даже не финансовые потери и риски. Как при эвакуации сдержать неминуемые протесты и панику? Им ведь придется отвечать на вопросы, придется объяснять, что произошло, придется признавать свои ошибки, а также то, что они повинны в гибели сотен людей. Нет сомнений, что ситуация давно вышла у них из-под контроля, но они не готовы нести за это ответственность.

Я молчал, понимая, что в чем-то она снова права. Я никогда особо не интересовался политикой, не лез в многочисленные общественные движения за то или это, не верил в теории заговоров, конспирологию и остальное дерьмо, которое так любят обсуждать различные диванные критики, а потому и возразить мне было нечего.

Заметив, что я не оспариваю ее слов, Марта с напором продолжила:

— Разве вы не знаете, что наше правительство очень не любит говорить людям правду? Им куда проще запереть всех по домам, все засекретить и по-тихому разгрести то, что натворили, только на этот раз они крупно облажались.

Мне по-прежнему нечего было возразить, да и спорить с ней, как видно, не имело смысла. Какой бы следующий довод я не привел, она с легкостью найдет на него контраргумент. Марта оказалась не только настойчива — похоже, она отлично ориентировалась в подковерных играх власть имущих, чем я похвалиться совершенно не мог.

Так и не отыскав новых способов ее переубедить, я закурил еще одну сигарету. Стоя бок о бок, мы оба надолго умолкли. Устремив взгляд вдаль, она опять о чем-то задумалась, а я курил и перебирал в голове варианты своих дальнейших действий.

Глава 16

Спустя время Марта повернулась ко мне с явным намерением нарушить возникшее между нами безмолвие, но ее прервало внезапное появление Терри.

— Папа, когда мы поедем домой?

Сонно моргая глазами, она стояла за нашими спинами. Я не заметил, как она вышла из дома, а потому услышав ее голос, удивился, но больше меня озадачил прозвучавший вопрос. Списав его на то, что она не до конца проснулась, я раздумывал, как лучше ответить. У меня самого до сих пор не выходило полностью принять, что мы должны куда-то уезжать, и пока что я слабо представлял, как мы все здесь бросим, а самое главное, куда мы поедем.

Марта нашлась первой. Сообразив, что вопрос дочери поставил меня в тупик, она с улыбкой произнесла:

— Привет, Терри. Помнишь меня? Мы виделись пару дней назад.

— Да, я вас знаю. Видела по телевизору. Папа дал вам интервью?

По-прежнему сонно щурясь, она зябко поеживалась в своей легкой пижаме. Несмотря на то, что солнце уже наполовину высунулось из-за крыш соседних домов, грело оно еще слабо, а воздух был пропитан ночной свежестью.

— Нет, мы просто обсудили кое-какие вопросы. — Бросив на меня быстрый взгляд, Марта прибавила: — Думаю, твоему папе не стоит сейчас раздавать интервью.

— Это точно, — усмехнулся я. — Терри, мы не поедем домой. Давай-ка зайдем внутрь и обо всем поговорим. Тут холодно.

Как только мы втроем вернулись в дом, Марта принялась прощаться. Подойдя к Робу, она протянула ему ладонь и с теплотой в голосе произнесла:

— Что ж, я должна ехать, мистер Холдер. Спасибо за кофе и за гостеприимство. Была рада с вами познакомиться и можете не переживать насчет того, что рассказали. Даю слово не упоминать ваших имен в своих репортажах.

— Уже уезжаете? — удивился Роб. — Оставайтесь на завтрак! Айлин пока в душе, но она скоро выйдет.

Вот это резкий поворот от Роба! Не веря ушам, я в недоумении уставился на него, но он, похоже, говорил искренне. Во всяком случае, в его лице отчетливо прослеживалось непритворное радушие.

Для меня внезапный отъезд Марты тоже стал сюрпризом. Мы обсудили уже все, что могли, но тем не менее я оказался к нему не готов. Пытаясь придумать предлог, как ее задержать, я предложил:

— Оставайтесь, Марта. Вы ехали сюда в такую рань и не мешало бы подкрепиться, прежде чем снова приниматься за ваши детективные расследования. К тому же, мне кажется, мы еще не все обсудили.

Не желая выдавать разочарования от ее столь внезапного отъезда, я говорил небрежным, даже несколько насмешливым тоном, однако по ироничному выражению ее глаз понял, что справился плохо.

— Простите, но правда не могу, — покачала она головой. — Не думала, что настолько задержусь, а мне уже давно пора быть на работе. Но спасибо за приглашение, в другой раз обязательно останусь.