– Убей его, убей человека! – донеслось откуда-то, но маг уже скинул в реальности с себя игровой шлем, на глазах растворившись в виртуале.

Уважаемый игрок, оставьте оружие, ожог через:

3

2

Марио бросил палочку, не дожидаясь, пока таймер дойдет до цифры ноль, и та тут же исчезла. Его внимание переключилось, а взгляд сфокусировался на невысоком объекте, выглядывающем из-за сосны. Это был гриб. Маленький, с человеческую голову, гриб из семейства мухоморов, судя по синим пятнам на белой шляпке. Все бы ничего, но оказалось, что у него были ножки, ручки и даже подобие лица с глазами и ртом на толстой грибной ножке.

– Ты кто такой будешь? – спросил Михаил.

– Я Сашуас, странствующий гриб менестрель, – произнес гриб. – Надо было завалить этого никчемного человека. Ненавижу всех человеков!

«Вот это реинкарнация», – подумал Марио. – «С фея-репера до гриба расиста».

– Менестрель, а пойдем зло забарывать и человеков к земле приучать?

– Ты ж тоже человек, почему я должен тебе верить? – вполне в духе Сашуаса заподозрил что-то гриб.

– Во-первых, я веган! – последнее слово монах произнес нарочито глядя на небо. – А во-вторых, я тебя типа спас.

– А в третьих? Должно быть и «в третьих»? – допытывался гриб.

– Я теперь твой первый фанат. Песня на восстановление здоровья – просто хит. Я часто теперь буду хотеть её слышать, – улыбнулся монах Марио.

Опыт: + 200 баллов

100 опыта – отыгрыш «веган против всех»

10 опыта –  спасение гриба-расиста

90 опыта –  уничтожение данжен команды игроков

– О! Опыт. Силу повышаю до семи, – произнес Марио.

Расход: 160 опыта

Усилен навык ударов руками иногами: +1

Добавлен новый скилл (за нечетный параметр силы): «Стальные кулаки» (пассивный навык, возможность полностью блокировать руками и ногами удары колющего и режущего оружия полностью, дробящего на 50%).

– Неплохо, – резюмировал Марио.

– Ну, в целом я согласен. Но у меня к тебе вопрос один, – промолвил Сашуас, – у тебя морда всегда была похожа на коптильню, или ты своими усами костер тушил?

«Что-то никогда не меняется», – подумал Михаил, а вслух добавил:

– Я веган и зоозащитник, нам так можно!

Табличка на перекрестке ясно давала понять, что:

Прямо пойдешь – в БигинерПлейс попадешь,

Налево пойдешь – к эльфам зайдешь,

Направо пойдешь – коня потеряешь.

– Коня? – переспросил Сашуас.

– Видимо, бездорожье там… – подумал вслух Марио.

– Аллегоричные указатели, – сплюнул вечно чем-то недовольный гриб.

– Давай налево, – начал шагать Марио в сторону эльфов.

– Почему налево?

– Там людей нет, – пошутил над расистским грибом Марио.

Но Сашуас принял это за чистую монету и зашагал следом, мурлыча песенку на плюс три к удаче.

Деревня открылась путникам неожиданно. Марио знал это место, но ему не доводилось заходить с этой стороны. Ночные постройки излучали теплый оконный свет, каждый домик короновался коньком, изображавшим деревянную собачью голову. Только где-то среди всего этого спокойствия, слышалось слабое скуление.

– Енотская деревня, – недовольно прошептал Сашуас.

– Ты и енотов не любишь? – удивился Марио.

– Похожи на людей мелкой моторикой и прямохождением, – пояснил гриб.

– Это не просто еноты, это я, доложу, гнолы-мародеры, – поведал Марио менестрелю.

Не успел он продолжить свою историю, как к нему подбежал маленький щенок гнолла, причитая и дергая за монашеские штаны.

– Дядя монах, дядя монах! Мой отец хотел почистить колодец и упал вниз! Помогите, пожалуйста! – слезно скулил щенок.

– Поможем? – обратился Марио к Сашуасу, на что гриб утвердительно кивнул. – Веди нас, юный гнол, к колодцу, откуда мы вызволим твоего милого отца.

Старый колодец, как и полагалось, находился посреди пустынной ночной деревни.

– Вот, – подал обрывок веревки щенок. – Она оборвалась. Он внизу, может быть, ранен, может быть, без сознания. Вы сможете спуститься и спасти его!

Юный гнол не спрашивал. Он расставлял сети – вынуждал игроков спускаться вниз снова и снова, и снова. Большими щенячьими глазами взирал он на всех, кого отправлял на погибель в этот колодец. Марио заглянул в большие щенячьи глаза, проникнувшись и восхитившись чистотой игры в наивного любящего сына, и, молниеносно схватив за загривок, бросил щенка в удаляющуюся темноту вододобывающей постройки.

– Ты что сделал?! – вскочил на сруб колодца Сашуас. – Он же разобьется! Ты говорил, что ты зоозащитник и веган, а ты живодер!

– Милый мой друг, это не пёсик, это детеныш гнолла – жестокая, цинично-выращенная особь для заманивания игроков в плен к тридцатихитовой черепахе, которая обитает там, внизу, – Марио показал вглубь, откуда доносились визги и стоны упавшего. – Знаешь, где начинается ответственность за свои дела? Там, где есть разум и выбор. У животных выбора нет. Их едят и забивают на корм. У гнолов выбор есть, но они продолжают мародерствовать и убивать!

– Ребенок в беде! – крикнул Сашуас, даже и не слушая Марио. – Помогите, он упал вниз!

– Ой, дурак, – выдохнул Марио. – Если его отец и вправду упал, почему никто из деревни ему еще не помогает? И почему щенок не побежал за помощью в те дома, где горит свет?

Взгляд гриба стал осмысленным. Марио как будто услышал, как шестеренки в мозгу Сашуаса заскрипели, а мимика из сочувственной превратилась в удивленную и негодующую.

В ответ на зов показалось три гнолла из домика неподалеку. Они спешно подбежали к колодцу.

– Скорей, вы! – крикнул Марио. – Он еще держится, его еще можно вытащить!

Говорят, что любопытство сгубило кошку, сейчас же три енотских головы заглянули вниз колодца, лая что-то на своём. Силы хватило, чтобы схватить сразу двоих и швырнуть вслед за щенком. Третий гнолл оказался проворным и, поняв, что дело пахнет полетом в один конец, скользнул у Марио между ног, убегая и блажа громкими, лайовизговатыми звуками.

Деревня ожила. Из домов все выходили и выходили еноты, вооруженные в духе крестьянских восстаний, то есть чем попало. Самка гнолла была безоружна, она кинулась на Марио, желая загрызть его зубами. Монах выждал момент прыжка зверя и, когда пасть уже летела вцепиться в горло обидчика невинных щенят, Михаил упал на спину, уперев свою стопу в небольшое тело гноллихи, отправляя её поверх себя прямо в жадную пропасть колодца.

– Походу, мама, – предположил Марио, оглянувшись на растерянного Сашуаса.

Отца семейства долго ждать не пришлось. Пес бежал следом с вилами наперевес. Крестьянская рогатина ударила монаха в лицо, но левая кисть Михаила отвела древко в сторону, чтобы правая рубящим движением по древку переломила её прямо у мохнатых лапок отца енота. Дерево ветхого инструмента хрустнуло. Его давно никто не применял по назначению, деревня жила исключительно мародёрством, но не пахотой. Древко треснуло и вместо щепок, на мгновение, от него полетели оранжевые цифры программного кода предмета инвентаря. Не успел Марио удивиться, а тело его персонажа по реакции уже нанесло два удара – пощечины стопой правой ноги в собачью голову нападающего. Хруст позвоночного столба заставил всех, кто был вокруг, остановиться, сформировав круг. Тем временем, тело гнолла опало на землю, мертвой хваткой вцепившись в обломок орудия труда.

– Ну дарова, душегубы, – поприветствовал енотов Марио, поднимая мертвого гнолла за шкирку и подволакивая к колодцу. – Все людей и нелюдей в колодцах губите?

– А что делать, мил человек, – донесся знакомый голос седоголового енота с посохом, выходящего чуть вперед. – Жизнь прожить – не поле перейти.

– Мне кажется, или собака пословицы наугад выбирает? – громко шепнул Михаилу Сашуас.