— Всё в порядке? Вы теперь понимаете, что чувствуют те из драконов, кому суждено было встретить свою пару. Это не насилие. Не обман. И даже не судьба. Это всего лишь шанс.

Его слова настолько разнятся с тем, что я уже слышала, что я вздрагиваю, приходя в себя. Сбрасываю наваждение, вырываясь.

А он. отпускает. Конечно же, я вовсе не разочарована.

— Шанс на что? Прожить жизнь с тем, кому нужно исцеление? Придаток для его магической силы? — знаю, что это грубо. Но горечь разочарования. в себе самой оказывается слишком сильной.

Краэнг отстраняется. В его взгляде сейчас — капля снисходительности и легкая насмешка.

— Если вы так говорите, моя дорогая. на самом деле всё гораздо проще, Ная.

Я вздрагиваю, осознавая, что впервые моё имя сократили так. интимно.

— Проще? Вы полагаете? Если только для мужчин. простите.

— Не за что, — откликается спокойно, — нет, адептка. Как мы построим нашу жизнь и наши отношения — зависит только от нас, — на малоподвижном его лице проскальзывает усмешка. — Не думайте ни о чем. Доверьтесь сейчас вашему сердцу — пусть это и прозвучит чрезмерно напыщенно. Не пытайтесь сейчас понять, что происходит. Оставьте ваши догадки при себе. Обдумайте. и решите — хотите ли вы быть частью МОЕГО мира. Или страх для вас предпочтительнее, как и безвестное прозябание.

И снова — ни следа той неприязни, ярости, дерзости. Что происходит? Почему он так изменился?

Думаете, прозябание хуже, чем смерть от рук ваших врагов?

Драконище ничуть не испытал стыда. Промелькнуло в его взгляде нечто… от чего смутилась уже я сама.

— Я сумею защитить вас.

Тяжелый взгляд. Вены горят огнем, всё тело кажется странно непослушным и чужим. Я как в ловушке — и не отказать, и не согласиться. Казалось, он всё понимает. Эта странная новая версия краэнга.

Помолчал, опустив взгляд на стопку листов на столе. А потом неожиданно спросил:

— А это что такое?

Такой работы я не помнила. Даже не поняла, причем здесь я?

Картина на простом листе бумаге была. живой. Она дышала, зачаровывала, заставляла вглядываться снова и снова.

На картине был. император. Он стоял посреди величественного зала в одеждах цвета пламени и венце в виде огненных языков.

За его спиной — трон в виде распахнувшего крылья дракона, на чьем длинном хвосте и было устроено царское лежбище.

Он был. прекрасен. И, в то же время, нес в себе черты лица краэнга. Пусть они братья, пусть так и должно быть. но на этой картине император выглядел. почти разбитым. Величественным, но уставшим. А у его ног лежала золотая ящерка, и, казалось, едва дышала.

— Как ты смогла это нарисовать? Что ты увидела? — мне показалось, что голос мужчины на миг дрогнул. Но его сдержанность была слишком велика.

— Это я нарисовала? — искренне изумилась. Я не помнила такого. Возможно, на несколько минут увлекшись, я действительно выпала из реальности. Но создать такое. — Вы ошибаетесь.

Только тело невольно тянется, желая снова ощутить чужой запах. Ощутить его уверенность и покой. Позаимствовать холодную решимость.

— Ты, — внимательный, какой-то совершенно иной взгляд.

Властный, притягивающий.

А в следующее мгновение я оказываюсь прижатой к чужому телу, и меня целуют. Отчаянно, жадно. Так, что сердце заходится, так, что на губах я чувствую чужую, чуть солоноватую кровь — кусается, паршивец! Сердце гулко бухает в ушах, руки обвивают чужую шею, наглый хвост скользит бесцеремонно по ноге, пробравшись под юбку, и.

— Краэнг Асайши, вас просят на собрание деканов! Магистр.

Чужой голос ввинчивается в сознание, отбрасывая нас друг от друга.

Миг. Его палец скользит по моей губе и щеки чуть алеют.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору.

Спустя несколько секунд о нашей странной "беседе" не напоминает ничего.

Я чинно сижу на стуле, когда дверь распахивается и влетает незнакомая белобрысая драконица.

Её взгляд, направленный на краэнга, и презрительный, и жадный. Мне он не нравится. Именно так. Поэтому я прощаюсь и поспешно ухожу, да. В конце концов, от перерыва осталось всего ничего, а впереди ещё две нелегкие пары.

Впрочем, несмотря на все подозрения и предположения, "История" и "Политика и дипломатия" проходят быстро и интересно.

Подобного там, на земле, я не изучала да и изучать не могла.

На истории мы проходили основание драконьей Империи, объединение первых кланов и провозглашение императором первого саламандра. Интересная тема. Но гораздо интереснее был другой затронутый там вопрос.

— Как вы понимаете, основание империи с Верховным правителем во главе было предопределено, — говорила высокая худощавая драконица. Уже не молодая, хоть это чувствовалось только по её поведению и по тому, как она смотрела нас. Как на неразумных маленьких детей, — потому что Золотой Клан был тем, кто оберегал наш народ долгие годы. Лечил, учил, охранял и наставлял. Говорят, сами боги передали саламандрам свой огонь. Поэтому мы не можем им не повиноваться, не может противиться их воле.

— Но это было давно, мастер Дениша, — вскинул бровь один из химер, — императорский род… значительно ослаб за прошедшие века. Возможно ли, что их вела вовсе не воля богов, а лишь обычная жажда власти?

Он нисколько не смутился под тяжёлым взглядом мастера. Даже когда на кончиках её когтей промелькнули темные искры.

— Такая версия есть, адепт Найдар, и я прекрасно понимаю, на что вы намекаете, — в голосе женщины звучало открытое предостережение и холод, — но говорить такое — подвергать сомнению волю богов и всю нашу историю. Пойти против Золотого клана — значит, предать свою суть.

Я и хотела спросить, почему и как император может управлять своими подданными, но не решилась. Возможно, не при всех. Или поищу ответ в книгах. Похоже, об этом и так знают все.

На второй паре мы изучали первый коронный договор, приведший кланы драконов, виверн и химер под руку первого императора. А также его последствия и дальнейшую дипломатическую экспансию драконов.

В комнате ждало весьма объемное домашнее задание, а в ближайшие дни — две заставляющих меня нервничать пары.

"Вхождение в тень" и "Оборот".

Будет ли архимагистр Дррахан нашим куратором? Кем заменили второго преподавателя?

Занятая своими тревогами, даже на странное поведение Майры, сегодня непривычно задумчивой, я не обратила никакого внимания.

А зря.

Потому что ночевать подруга не пришла.

Утром я проснулась одна. Сначала подумала, что Майра уже убежала. Но ни на завтраке в столовой, где пришлось сидеть одной, ни на первом занятии она не появилась. Тихому старичку-человеку, читающему нам Теорию магии, похоже, на это было наплевать. А я после первой пары бросилась искать хоть кого-то из преподавателей.

Может, найти краэнга? Но сегодня пар Аргата не было, и я даже не знала, здесь ли он или нет.

Однако, столкнуться мне пришлось вовсе не с ректором. Поднявшись на преподавательский этаж на очередном скоростном лифте, я нос к носу столкнулась с магистром Даэ.

Преподаватель Мертвой материи, кажется, был удивлен не меньше меня. По крайней мере, ни угрожать, ни давить не пытался. Наоборот — успел поймать, чтобы не полетела носом в пол, и тихо спросил:

— С вами все в порядке, адептка? Вам никто не причинил вреда? Что случилось? Наверное, я бы удивилась, если бы могла. Но все мысли занимала Майра.

— Майра. Моя подруга, — шевельнула губами, — она не пришла ночевать. И на парах её сегодня не было. Можно ли выяснить, что случилось?

Таэро Даэ качнул головой. Мне показалось, что он сейчас просто развернется и уйдет, но спустя долгие несколько секунд, меня молча взяли за руку и повели вглубь коридора.

— Когда это произошло? Когда вы обнаружили, что Майры Латары нет? Вечером? Или только утром? Она не возвращалась в комнату?