Ваэрда, наследника клана Огненных. Виверн, я знала хуже всего. Да и он не стремился сближаться с кем-либо, держась надменно и отстраненно.

— Боюсь, что нам это может не понравиться, — подал голос химер.

— А ведь Сарган что-то знает, — в наступившей тишине вдруг бросил второй оставшийся аристократ, который каким-то образом смог занять место одного из вылетевших адептов.

Как же его всё-таки зовут? Дайлар. Да. Имя из двух слогов, знатный драконий клан. Самый опасный и скрытный адепт из нашей группы.

В его облике не было, казалось бы, ничего красивого. Одни несоответствия. Слишком тонкие губы, слишком бледное лицо и худые руки. Чересчур большие глаза, даже слишком яркие — оранжево-багряные. И волосы. Невероятное богатство для того, кто многих отпугивал одним своим видом. Одна толстая коса, в которую было вплетено множество лент, и несколько более мелких косичек. Точнее, по три тонких косицы с каждой стороны у висков.

Было в Дайларе нечто первобытное, по-настоящему звериное. Язык бы не повернулся назвать этого дракона нелепым.

В отличие от Ваэрда он хоть и держался с прохладцей, но была в этом молодом мужчине какая-то необъяснимая внутренняя сила и уверенность. От этого даже его снисходительность не выглядела оскорбительной. Он понимал своё безусловно высокое положение, отвечал за свои поступки, но никогда не смотрел на тех, кто ниже его, как на грязь.

И тем неожиданнее была его фраза.

— Я много чего знаю, лэнш Дайлар. Но это не значит, что буду об этом распространяться. Как и вы, не так ли? Все мы в равном положении. Либо выйдем отсюда

— либо нет. В ином случае никакие знания нам не помогут, — усмехнулась, укрощая собственные непокорные пряди, огненным костром норовящие взвиться из закрученной на голове ракушки.

— Хочешь сказать, мы можем посвящение не пройти? — Нидар-подлиза выпучил глаза. Странно, что его не выкинули после разбирательств с Иллирой.

Отвечать ему даже не собиралась — строить из себя всепрощающую дурочку у меня всегда выходило плохо.

— Разве библиотеку закрыли? Что же ты ничего не узнал, собираясь на этот факультет?

— негромко поинтересовался один из химер.

Ему ответила Ориента. Вспыхнул спор, грозящий перерасти в ссору. С нескрываемым изумлением я наблюдала за тем, как одногруппники готовы были уже едва не вцепиться друг в друга.

Раймир замер, чуть загораживая меня собой. Уши полукровки нервно подрагивали, как будто друг пытался что-то уловить и никак не мог.

— Это ненормально, вам не кажется? — негромко обронил Краяр.

Его глаза ярко вспыхнули, а руки сжались в кулаки.

— Агрессия. Злость. Их подталкивают к конфликту, — отозвался Раймир, — я и сам удерживаюсь с трудом от того, чтобы не наговорить вам гадостей.

— И я, — Краяр скрипнул зубами. На скулах проявилась чешуя, выдавая, что тот на взводе.

Я же не чувствовала ничего — разве что какое-то ощущение на грани сознания было сродни лёгкой щекотки.

О чём и сказала, получив взамен два подозрительных взгляда.

— Очень любопытный эффект. Впрочем, для той, на ком стоит печать Грани, это неудивительно. Воля этого места принимает вас за свою, лэйна, потому что такова воля того существа, которое отметило вас.

Негромкий голос Дайлара заставил резко обернуться. Дракон выглядел спокойным и равнодушным, словно и его тоже сила этого места ничуть не волновала.

— Какого ещё существа? — отозвалась недоуменно.

Но сердце знало ответ. Я помнила золото глаз, в которых отражалась тьма Грани. Помнила сильные руки. Не было запаха тлена — лишь лёгкий аромат полыни.

"Мой свет..

Показалось, или пламя и правда мигнуло?

— Того, кто хранит тебя и связал вас своей силой, — неожиданно перескочив на "близкую" форму общения ответил Дайлар.

Его большие глаза неестественно ярко светились в сгустившейся тьме.

— Признаться, сначала я решил, что ты или чья-то фаворитка, или шпионка, — хотелось или поежиться или расхохотаться. О, он был прав в обоих случаях! — одним словом, люди, несмотря на то, что среди них действительно попадаются весьма одарённые маги, редко попадают в Айтвар. Ты это и сама понимаешь.

Он говорил таким мерным тоном, как будто мы были на светском рауте. Вежливо, даже доброжелательно. Впервые черты лица, раньше больше похожего на маску, дрогнули. Дракон смотрел на меня с искренним интересом.

— А теперь, значит, решил, что из меня выйдет толк, раз уж на меня обратила внимания какая-то потусторонняя сущность? Это почти оскорбительно, знаешь ли, — усмехнулась, мягко улыбнувшись в ответ.

— А теперь ты доказала, что с тобой стоит считаться. И не как с той, к кому проявляет определенный интерес краэнг, — мне эта прямота, после всех придворных танцев, казалась теперь куда более приятной. — Тех, кто выжил на Грани, наши страсти не интересуют.

А вот я бы поспорила. Хозяина склепа "страсти" весьма интересовали. И, что самое худшее, от этого короткого, почти злого и отчаянного "свет мой" в душе что-то дрожало, сжимаясь и распускаясь, как бутоны весной.

— Значит, если один мертвяк счёл меня интересной загадкой, ты тоже решил снизойти для разговора, лорд-дракон? — я не собиралась ссориться. Чуть-чуть поддразнить, грубо нарушить этикет и показать, что понимаю Дайлара.

Удивительно, но он не обиделся. И действительно принял то, что я хотела показать. Хотя оба полукровки напряжённо следили за нашим диалогом.

— Примерно так. Да и, в отличие от многих, я не верю, что Роэран Шакарт смог бы простить обиду недостойной, пусть он и не воюет с женщинами. Меня ещё не было тогда с вами, но о весьма любопытном происшествии на паре по Обороту я наслышан… — внимательный взгляд, — и не склонен считать это случайностью или розыгрышем. Ваш дракон совсем мал, но он есть и растёт.

Я услышала это. Подтверждение своих мыслей и метаний. И, наверное стоило бы.

— Это всё чудесно, но они скоро поубивают друг друга. Не желаете вмешаться, или на это ваша родовая гордость не распространяется? — прошипел Раймир.

Он выглядел крайне разозленным, и явно едва сдерживался.

— Нам действительно нужно привести их в чувство. Вы как хотите, а я не желаю вытаскивать отсюда трупы, — мотнула головой, прогоняя наваждение. Как я могла вообще забыть о происходящем! Как наваждение!

— Это точно наваждение, — бледное лицо Дайлара стало и вовсе восковым, — проверка для всех. И это ещё не конец испытания. Действуем.

Не буду вспоминать, как мы приводили в чувство оставшуюся половину группы. Некоторые хромали, другие обзавелись впечатляющим набором синяков и ожогов, но все были живы. Только обстановка от этого не стала более радостной.

С трудом мы выбрались из зала, обнаружив скрытый проход за одной из колонн — заслуга начитанного Самора.

Вот только впереди был лишь длинный, бесконечно длинный коридор с сероватыми стенами и рядами мерцающих яркой зеленью факелов.

Только это и приводило в себя, давало силы идти вперёд и следить, чтобы не потерялись остальные.

— Пора.

Чей-то голос, пронесшийся эхом по коридору, стал для нас всех — разбитых, усталых и едва держащихся на ногах — полной неожиданностью.

А в следующее мгновение мы оказались в очередном зале.

Посередине возвышалась огромная статуя саламандра. Величественный ящер свернулся клубком, лениво развалившись на каменных плитах, как живой.

Факелы стали отбрасывать голубые тени. И… да. Сокровища. Весь пол был усыпан золотом, дорогими украшениями, бесценными артефактами, драгоценными камнями.

Сердце неприятно защемило в предчувствии беды.

Миг затишья перед бурей.

Прямо в воздухе над нами вспыхнули огненные буквы: "Эта загадка проста. Если совесть твоя чиста — выбери дар один, и помни — ты господин. Ну а не сможешь удержать — и сам здесь будешь век лежать".