На миг я растерялась от спокойного жёсткого тона, но быстро пришла в себя.

— Скорее всего нет. Я сплю достаточно чутко, я бы услышала.

— Но она могла скрыть свой приход…

Зачем?

— А у вас есть причины полагать, что с ней могла случиться что-то плохое?

Мы подошли к двери. Обычная, из темного дерева с резной ручкой в виде листа.

— Не знаю, — на миг я искренне растерялась. Может, я просто так запаниковала? Может, на самом деле подруга куда-то отлучилась, а все мастера были предупреждены? — Мне показалось, что она странно вела себя после занятий. Была слишком задумчивой и встревоженной, на мои вопросы отмахнулась и быстро ушла.

Нахмурилась, вспоминая вечер.

— А потом я просто отправилась спать. Довольно рано — день был тяжёлый. И проснулась уже утром.

— То есть вы с вечера адептку Латара не видели, — магистр Даэ одарил ещё одним тяжёлым задумчивым взглядом.

— Нет.

Дракон задумчиво побарабанил пальцами по столу — мы зашли в небольшой, но довольно уютно обставленный кабинет.

— Ро-дарх, — вдруг крикнул мужчина, запрокидывая лицо к потолку, — адептка Латара выходила в город?

— Пропуск адептки Майра Латара зафиксирован, — холодно возвестил безликий голос откуда-то сверху, — назад адептка Латара не возвращалась. Выход из Академии в шесть вечера.

Это… тот самый дух?

Мне стало неуютно. Просто. Майра до этого вела себя пусть и странно, но вполне спокойно по её меркам. И ни разу не давала понять, что у неё есть какие-то проблемы.

— Магистр, значит, с ней что-то случилось? — спросила, пересилив неприязнь к этому магу.

— Возможно, адептка Сарган, — по холодному лицу мужчины было ничего не прочесть,

— благодарю вас за предоставленную информацию. Этим займётся Служба безопасности Академии.

И меня просто. выставили. Самым наглым, самым бессовестным образом! Вот только сходить с ума в одиночестве как-то не хотелось. В компании оно всегда веселее!

Именно поэтому я отправилась не в комнату, а в столовую — время до следующего занятия ещё было.

Народу здесь было много. Вообще в Айтваре было множество самых разных направлений и факультетов. Боевой, Стихийный (где делились уже по направлениям), Артефакторика, Целительство, Дух, Ментал, Темные искусства и даже Техно магия!

Столовая была не одна, так что мест обычно хватало. Но сегодня был настоящий аншлаг — видимо, как раз боевики вернулись с припозднившейся практики.

И, конечно, я почти не удивилась, увидев нашу песчаницу Иллиру за одним столиком с высокими подтянутыми парнями в тёмно-синей полувоенной форме без знаков отличия.

Видимо, как раз с боевого. И, если раньше я собственных одногруппников считала надменными, то теперь поняла, что они были почти паиньками.

При моем приближении — а пройти пришлось как раз между их столиком и соседним, боевики подозрительно притихли.

Я была слишком занята собственными мыслями и не заподозрила неладного. А, когда вскинула голову, стало поздно.

Что-то невидимое и почти неосязаемое сделало мне подсечку — и я, неловко взмахнув руками, упала. Вот только крайне неудачно. Потому что именно в этот самый момент один из боевиков опрокинул на пол свою тарелку с горячим супом.

В этот суп я и влетела руками и коленями. Поскользнулась ещё сильнее, растягиваясь на полу. Послышался неприятный хруст и руку вдруг прострелило болью.

Перед глазами маячили высокие, до блеска начищенные сапоги.

Никто не подал руки. Не извинился — напротив, над головой раздался громкий смех и грубое:

— А у твоих ног, Ашар, эта малышка ещё неплохо смотрится.

— Людям там самое место, — начищенный башмак сдвинулся только для того, чтобы задеть больную руку.

Я вскрикнула.

А сверху на спину вылилась какая-то холодная липкая жижа.

И насмешливое Иллирино:

— Ох, прости, Найана, я такая неловкая сегодня! — стало последней каплей.

Что-то изменилось. Не в них — во мне.

Внутри что-то больно-больно задрожало — и лопнуло. Наверное, моя вера в сказку.

Было… нет, больше не больно. Пусто. Вам смешно, дракоши? Вам так смешно оскорблять беззащитную девчонку.

Я поднялась неожиданно быстро и легко. Только не поняла, отчего затих смех. В этом странном "пустом" состоянии всё было безразлично.

— У неё глаза чёрные.

— Как у инициированного теневика.

— Ты кого нам подсунула, идиотка тупая?

Внутри что-то активно шебуршилось, шипело и скалилось. Спину обожгло. Заныла поясница.

Я была грязной, побитой, униженной и очень, очень злой.

— Что ж, мальчики, раз с манерами у вас всё настолько плохо, придется заняться вашим воспитанием. И нет, я не буду вызывать вас на дуэль. Это запрещено, да и руки марать неохота. Но ходите… и оглядывайтесь по сторонам теперь… бесстрашные бойцы.

Я подмигнула. Парней почему-то перекосило. Странно, с чего бы? Может, потому, что неведомая сила завязала все драконьи хвостики в одну большую связку? Люблю такие интересные букеты!

Нечто внутри требовало наказать недоумков за то, что посмели обидеть нас, таких прекрасных, чешуйчатых, острозубых и вообще в высшей степени великолепных.

Руки по локоть вдруг укутало чёрное пламя. А в правой руке сверкнула Летящая. Да, древний клинок всегда был со мной, всегда рядом.

— Думаю, вам стоит знать одну истину, — перешла на доверительный шепот, — светловолосого боевика перекосило окончательно, — не все то, чем кажется. Оскорбляя, думайте, что с вами будет, если оскорбленный окажется сильнее.

— Ты? Сильнее? — Иллиру, похоже, прорвало.

Драконица вскочила и вдруг зло зарычала, надвигаясь на меня.

— Маленькое человеческое ничтожество! Ты пустое место, Сарган! Приживалка в доме родственников! Греешь чужие постели, и только поэтому такую бездарность взяли сюда! Но ты очень скоро вылетишь! Очень!

Какая-то посторонняя, холодная часть меня заметила, что песчаная ведёт себя неадекватно. Почти ненормально. Она едва не визжала. Кидалась на меня. Была в шаге от оборота.

Эта же холодная часть нашептывала, что это неспроста. Да, она жалкая дура, но её спровоцировали. Как-то воздействовали.

Пламя в моих руках задрожало — и при особо сильном визге драконицы вдруг ринулось вперёд — и осело на неё блестящими темными каплями. Та рухнула, как подкошенная. Но я-то прекрасна ощущала, что капли сделали ей далеко не такую большую гадость, как могли бы. И хитрая драконица просто решила знакомым способом уйти от ответственности.

— Убили! — вдруг завыл кто-то не своим голосом.

Я видела ненависть и отчуждение в чужих глазах. И нечто во мне рвало остатки пут и довольно урчало, грозясь выбраться наружу.

Кажется, ко мне пытался пробраться Раймир — или показалось?

Не знаю, чем бы это закончилось, но вдруг по всему залу пронесся пронесся мощный повелительный рык:

— Молчать! На место все! Надо быть полными идиотами, чтобы провоцировать мага в шаге от инициации! Тем более — теневика! Адептка Иллира Лан будет взята под стражу и допрошена! С адептами боевого факультета — презрительный взгляд пылающих огнем глаз,

— поговорит их декан.

Кажется, парни скисли. А господин временный ректор — а это был именно он — продолжил. И была в его тоне та самая непререкаемая властность, с которой говорил император. Та привычка отдавать приказ, когда знаешь, что никто не посмеет его оспорить.

— Недопустимо устраивать травлю вашего соученика, будь то дракон или человек! Все, учащиеся здесь, заслуживают доверия. Мы не берём посторонних. Ни за какие заслуги. И…

Кто-то тихо прошипел что-то.

— Молчать, когда я говорю, — сила — странная, волнующая, знакомая. Сила с привкусом меда и полынной горечи, с треском поленьев в костре, обволокла меня, словно успокаивая,

— вы все — лишь заготовка магов. И драконов. И пока не представляете из себя ничего особенного. Я передам… Его Величеству своё неудовольствие в связи с происходящим здесь. И.