Глядя за завтраком на будто бы действительно восставшего из могилы герцога, виконт не мог унять испуганно бьющееся сердце. Вроде бы и убийц рядом не было, но виконт всё ещё находился под впечатлением от хватки Дастина. Тем более уже на своей шкуре убедившись в крутом нраве главы дома Эвериков, он никак не мог подавить инстинкты рядом с ним.

Ещё будучи официально живым Дастин Эверик не славился терпимостью. На последней охоте, в которой они оба участвовали, герцог оставил парочку шрамов одному из приближённых к императору лордов. И как его за это наказали? Обязали выплатить стандартную компенсацию! В империи, где всё строилось на силе меча и магии, такое было не редкость – если противник остался жив, то и наказание будет скорее поучительным, нежели суровым.

Вот только по меркам состояния Эвериков компенсация оказалась настолько смехотворной, что тогда все только и судачили о вроде бы равных, но как оказалось не достаточно равных правах лордов империи. Сумма, ударившая бы по состоянию других, для герцога оказалась… обычной. Такими темпами он мог в тот день поджарить всех присутствующих на охоте и не растратить и половины своего состояния. Это-то и напугало благородных мужей, что любили оскорблять других за их спинами.

Каждый знал о богатстве Эвериков, а так же понимал, как эта семья важна для империи. Их рудники, порты, и самое главное, торговые договора с гильдиями других стран, с каждым годом приносили всё больше золота не только герцогу, но и императору. Именно поэтому многих удивило известие, что их правитель первым отправил на передовую Теневого разлома самую устойчивую опору финансового благополучия империи. Тогда никто и подумать не мог, что это следствие хитрости императора. Видимо уже тогда у него был доступ к печати Эверика, которая позволила ему по тонкой дорожке обойти все магические законы древней семьи.

И план бы выгорел, если бы… преданный своим правителем герцог не выжил. Теперь же виконт боялся представить дальнейшее развитие событий. Здраво рассудив, что Дастин здесь не просто охраняет жену, а наращивает свою силу, Артуро вдруг пришёл к выводу, что… очень вовремя оказался на нужной стороне. Никто в здравом уме не поставит на императора, если против него выйдет герцог, чья сила поистине ужасающая. Ни один щит, ни один маг и тем более воин не станет преградой у всепожирающего пламени. Раньше Дастина связывала клятва, но теперь, с официальным признанием его мёртвым, она пала. Уж прирожденный контрактор не мог этого не знать.

Открывающиеся перспективы не на шутку пугали виконта. Но, ещё больше они будоражили. Если империя расколется, то он бы точно предпочёл остаться на стороне сильнейшего, а им всегда был и остаётся герцог Эверик. Неудивительно, что к концу трапезы Артуро смотрел на Эвелин как на дорогого друга, чьё благополучие беспокоит его сильнее собственного. Всё же, если он хочет добиться доверия такого осторожного мужчины, как Дастин, лучше действовать через его слабость. Виконту уже было очевидно, что ей успела стать именно Эвелин.

Обдумывая эту тему уже по дороге к границе Гиблых земель, путешествие к которой проходило в компании герцога Эверика и уже нежеланно знакомых ассасинов, виконт рискнул произнести:

– Ваше сиятельство, я хотел бы кое-что спросить?

– Слушаю, – ровно произнёс Дастин, с интересом наблюдая за магией Эйсиса. Как и договаривались, он останется в Хоулвилле, и потому виконту будет временно предоставлен вирдис герцога.

– У вас ведь достаточно средств даже сейчас, – начал Артуро. – Это очевидно. Так почему же вы не поможете своей жене золотом? Ещё более очевидно, что она нуждается в этом.

Покосившись на виконта и пропустив в паузе ровно две вспышки молний, Дастин произнёс:

– Не надо делать вид, будто вы не в курсе обстоятельств нашей женитьбы. Вы ведь очень искусны, когда дело касается сбора информации.

– Значит, наказываете её? – предположил Артуро, не став отрицать слов герцога Эверика.

– Ни коим разом, – покачал головой Дастин. Затем поразмыслив над тем, стоит ли вообще что-то объяснять их с женой по факту слуге, всё же озвучил свои мысли насчёт Эвелин: – Просто хочу посмотреть, на что она способна. Как вы знаете, моя семья долгими поколениями только и делала, что приумножала наши богатства.

Кивнув на это, виконт сказал:

– Вы тоже не исключение. Торговля жемчугом расцвела благодаря вам, так же как и разведение вирдисов и скаковых лошадей.

– Оставьте свою лесть, она не облегчит бремя вашего контракта, – хмыкнул Дастин, понимая, что этот человек просто слишком привык общаться подобным образом. – Так вот все в моей семье, как мужчины, так и женщины, прирождённые деятели. Потому мне стало интересно, на что способна Эвелин без моего золота. Конечно же, я старательно оказываю ей помощь, но так, чтобы она могла в полной мере продемонстрировать свои таланты. И да, они у неё есть, однако не достаточно развиты. Управление своими собственными землями пойдёт ей на пользу, даст необходимый опыт и однажды она сможет…

– Управлять целым герцогством, – со скупой улыбкой позволил себе закончить за герцога виконт. – Теперь мне ясна ваша злость на меня. Если у неё есть не только хорошенькое личико, то, безусловно, такую девушку лучше держать подле себя. Тем более связи с её семьей разорваны, что вам точно на руку. Вы ведь и не женились только по причине выкупа будущей жены у всех её родственников, – в ответ на искренность не стал скрывать свои таланты к сбору информации виконт.

Криво усмехнувшись, Дастин сказал:

– Всё верно. Когда ты слишком богат и влиятелен, каждое предложение брака так и сквозит желанием семьи невесты присвоить себе значительную часть богатств и заслуг твоего рода. Подобные амбиции затмевают любую красоту невест.

– Видимо не зря ходил слух, что вы подумывали жениться на безродной, – рискнул Артуро поделиться ещё одной сплетней, которую Дастин не стал отрицать:

– Если бы не закон, лишающий меня половины состояния за мезальянс, я бы давно так и сделал.

Услышав, что хотел, виконт Кейбэлл оставил расспросы и вместо этого попытался в шутку узнать, не отправит ли Дастин с ним убийц, на что тот только кровожадно улыбнулся и искренни изумился:

– А вы ещё сомневались в этом? Простите, дорогой друг, но даже ваш магический контракт не будет так надёжен, как парочка напоминаний в тени. Не беспокойтесь, они не станут мешать вашей обычной жизни. Просто помните – одно неуместное слово и контракт между нами будет разорван. И если это произойдёт,… от вас даже пепла не останется, а значит, никто не сможет меня хоть в чём-то обвинить.

Угрозы и шантаж теперь казались Дастину куда более эффективны, чем попытка завоевать чужую лояльность. А осознание, что от его мощи остался лишь дым, делало его только ещё более убедительным. Когда ты постоянно ходишь по лезвию ножа, чувство страха притупляется, и ты становишься способен на вещи, о коих даже не подозревал.

Если бы герцог Эверик умел бояться, так как раньше, то точно испугался бы той тьмы, в которую медленно, но верно погружался.

***

– Эйсис, чуть левее! – крикнула я, совсем не заботясь о том, что лорду собственных земель не положено лично руководить ремонтными работами. Хотя, это был не ремонт в полномасштабном смысле, а скорее небольшая реставрация главного дома.

Часть фундамента из-за сырости успела просесть, утаскивая за собой часть здания, отчего внутри поместья появлялось всё больше трещин на стенах и потолках. Подчинить их было достаточно легко, но это не имело смысла, пока не устранена главная проблема. С ней-то мне теперь и помогал оставленный виконтом Кейбэллом геомант. Эйсис оказался просто незаменим, отчего у меня сразу возникли вопросы по поводу такой щедрости.

Со слов подозрительно довольного собой деверя наш гость решил таким образом извиниться за своё поведение и я, скорее всего, поверила бы маркизу, если б не узнала, что помимо этого именно виконт станет моим мостом для торговли с другими землями. При этом взяв за свои труды смешные десять процентов! Сопоставив услышанное и цветущий вид маркиза, мне не составило труда догадаться, что он лично склонил Артуро к такой щедрости, сделав это явно не одними уговорами. И откуда в этом болезненном родственнике только силы для устрашения берутся? Даже вон тёмных магов со странной лёгкостью подчиняет себе.