Глубокая революция, которая этими законопроектами будет совершена в России, тем более оскорбительна для верующих, что производится Думой даже без малейшего сношения с Церковью. Несоответствие таких действий с основными законами уже само по себе составляет нечто чисто революционное. Кто же в России имеет право игнорировать, что у нас существует вторая глава Основных законов и статья 65, гласящая о действии Верховной власти через Святейший Синод? На каком основании эта статья игнорируется Думой, внеисповедным учреждением, состоящим одинаково из иноверцев, иудеев, магометан и т. д.? Все управление нашей Церкви приноровлено к союзу между ней и государством, к непосредственной зависимости Православной Церкви от Верховной власти, а церковное управление неразрывно связано с установкой прав иноверцев и тем более собственных членов Православной Церкви. Кто же дал Государственной Думе право приводить все это к неизбежному упразднению?

Мы уже говорили, что сами правительственные законопроекты дали, к сожалению, толчок думскому разрушительному законосочинительству… Эти законопроекты мы еще будем анализировать особо и покажем, надеемся, что уже даже их содержание настоятельно требовало созыва Поместного Собора как единственного способа вывести Русское государство из фальшивого положения в отношении веры и Церкви. Но правительственные законопроекты по крайней мере были подвергаемы некоторой консультации Св. Синода, да и не шли так далеко в подрыве прежних государственно-церковных отношений. Дума же совершенно игнорирует существование церковного управления, действует сама по себе и сочиняет законопроекты вне всякой мысли о существовании законами установленных отношений Русского государства к Православной Церкви. То, что творится теперь в Таврическом дворце, составляет не способы действий Думы, а какого-то всевластного Учредительного Собрания. Это — самовольно вводимый переворот, как по способу действий, так и по содержанию чисто революционный.

С лихорадочной торопливостью ведет левый октябризм этот штурм, который в несколько дней, остающихся до роспуска Думы, должен изменить лицо земли Русской и основы власти Русского государства. Конечно, к чести народного представительства, и в Думе слышатся голоса людей, не изменяющих вере и родной Церкви… Конечно, выше всех похвал был, например, голос г-на В.Н. Львова в заседании 12 мая. Конечно, памятны останутся энергические усилия правых отстоять Россию от угрожающего ей переворота. Но что пользы? Большинство оказывается на стороне апостатов Церкви и исторической русской государственности.

Первый законопроект уже принят. Второй, вероятно, тоже будет принят, да и третий, пожалуй, также пройдет. И нечего утешать себя мыслью, что Дума — не все, что есть еще Государственный Совет. Дай Бог, конечно, чтобы Русское государство и Церковь нашли в Совете лучших сынов, чем в Думе. Но мы скажем, что если бы даже случилось именно так, то весь ход этого религиозно-вероисповедного законодательства поставлен столь неправильно, столь несоответственно совокупности существующих законов, и двинут в таком вредном для государства направлении, что все это уже само по себе составляет нечто высоко-ненормальное, переворотное.

Становясь на почву здравой государственности, так ли мы должны определять задачи, предстоящие законодательству ввиду широкой веротерпимости, какую благоугодно было предначертать Верховной власти, и ввиду народного представительства, ею созданного? Имеем ли мы право думать, имеем ли мы хоть малейшее основание думать, чтобы Верховная власть, даруя России эти блага, — новые доказательства благотворности Самодержавия и святости Православия, — уполномочивала нас на совершение какой-то революции? Думать так было бы безумно и преступно. Разве ряд Высочайших волеизъявлений не указывает, напротив, с несомненностью, что в мысли Верховного Законодателя религиозная свобода и народное представительство неразрывно сочетаются с сохранением господствующего положения Православной Церкви, ее союза с государством, а равно и сохранения в государстве всей незыблемости Царского Самодержавия? Для возвеличения Православной Церкви, а не для ее разгрома, для укрепления Самодержавия, а не для его разрушения дарованы Государем Императором те великие права личности и народа, пользуясь которыми люди злонамеренные, а также неосмысленные и легкомысленные толкают Россию на путь гибели…

И вот, очевидно, настала минута, когда должен явиться Поместный Собор Церкви.

В отношении того, как сочетать предписываемое Основными законами управления Церкви и вновь введенные начала народного представительства, немыслимо найти правильных способов обсуждения иначе, как при помощи Поместного Собора.

Уже накануне введения новых государственных учреждений Верховная власть предусмотрительно предписала Церкви произвести обширные работы для созыва Собора. Эти работы были исполнены старательно и успешно, самый же созыв Собора, к сожалению, доселе задержался. А между тем темные силы зла и необдуманности словно нарочно торопятся теперь произвести разгром государственно-церковных отношений раньше, пока еще нет Собора, тогда как Верховная власть лишь на Соборе Церковном может получить полноту осведомления для того, чтобы осуществить великие намерения свои без потрясения строя гражданского и церковного. Очевидно, медлить дольше нельзя.

Благо России, Православной Церкви и Верховной власти требуют безотлагательного осуществления Церковного Собора. Государство теперь безусловно нуждается в его помощи. Что касается нынешних вероисповедных проектов, то самое разумное и справедливое было бы не возлагать надежд на случайности голосовок гражданских учреждений внеисповедного характера, не подвергать Россию риску непоправимых разрушений, а отложить совсем вероисповедное и церковное законодательство до тех пор, когда Верховная власть по совещанию с Собором укажет нормы будущих отношений церковного и гражданского правительства.

Переворот, произведенный Государственной Думой в вероисповедных отношениях России и во взаимных отношениях Церкви и государства, не имеет себе равного в русской истории. За все время существования двух первых революционных Дум не было совершено ни одного шага, хоть отдаленно столь же удачного в деле потрясения самых оснований Русского государства.

Тактика г-на Гучкова блистательно оправдала себя перед революционерами. Под прикрытием тихеньких фраз и дружелюбных отношений с властями октябристское ополчение достигло теперь того, чего не могли сделать ни вооруженные восстания, ни всеобщие забастовки. Россия впервые становится не Россией, перестает быть тем, чем была тысячу лет и чем до сих пор еще значится по Основным законам.

Конечно, в роковом деле переворота вероисповедных отношений левое и иноверческое большинство Думы имело для вышивания своих узоров готовую канву в правительственных законопроектах. Мы обращаем особое внимание читателей на прекрасный разбор этих законопроектов в речи члена Государственной Думы Шечкова, во вчерашнем и нынешнем номерах Московских Ведомостей. Эта речь избавляет нас от необходимости входить в их рассмотрение, как мы предполагали, но запоздали по той причине, что никак не могли допустить мысли, чтобы правительство не взяло их обратно. К несчастью, мы ошиблись. Правительству угодно было взять на себя ответственность за инициативу своих предшественников. Злой рок решительно тешится над Россией. Разумеется, политиканы, отщепенцы от Церкви и иноверцы под руководством г-на Гучкова не упустили воспользоваться данной им картой, и вот мы находимся в той безвыходной ловушке, которую они устроили Русскому Православному царству.

Дело, однако, теперь не в подведении счетов ошибкам прошлого. Вопрос в том, что делать?

Положение без преувеличения ужасное. Это — вторая Цусима, это второй Мукден[160], это нечто гораздо худшее. Не говоря о содержании законопроектов, самые способы осуществления переворота приводят в полное недоумение относительно того, в каком государстве все это совершается.