Когда дочь засыпает, я еще долго сижу у ее кровати, просто глядя на ее безмятежное лицо.

Моя маленькая принцесса. Мой единственный смысл жизни.

В кармане вибрирует телефон — Алёна.

— Вадим Александрович, простите за поздний звонок.

— Что-то срочное? — Бросаю последний взгляд на дочь, оставляю ночник включенным и выхожу из комнаты, прикрывая дверь примерно на три четверти.

— Не совсем. Я по поводу премии «Инноватор года». Церемония послезавтра. Вы помните?

Черт. Забыл напрочь.

— Помню, — вру я.

— Я отправила вам на почту анкеты. Вы просили подобрать вам спутницу.

Точно. Просил. Чтобы не идти на этот балаган в одиночестве. На таких мероприятиях статус холостяка — как красная тряпка для быка. Сразу налетают охотницы за кошельками, журналисты, свахи всех мастей. Мне это не нужно. Мне нужна красивая, статусная ширма. На один вечер.

— Да, Алена, я видел. Решу в течение часа.

— С кем из кандидаток мне связаться?

— Я пришлю имя, — говорю и отключаюсь.

Идти в кабинет нет никакого желания. Хочется просто лечь и уснуть. Но надо.

Открываю ноутбук, нахожу письмо от Алены. «Кандидатки на роль спутницы». Звучит, как кастинг в дешевый порнофильм.

Четыре анкеты. Четыре фотографии.

Первая. Ангелина, 22 года. Модель. Длинноногая блондинка с губами, которые явно видели больше филлеров, чем я — контрактов. В графе «увлечения» — йога, путешествия и «поиск гармонии». На фото она в бикини на фоне какого-то тропического пляжа. Выглядит, как ожившая кукла из секс-шопа. Слишком молодая. Слишком пустая. Слишком… очевидная. Следующая.

Вторая. Вероника, 28 лет. Дочь моего партнера по строительному бизнесу. Брюнетка с правильными чертами лица и скучающим взглядом. Образование — заграничное, конечно же. Работает в благотворительном фонде своей матери. Идеальная партия. Правильная. Скучная до зубовного скрежета. С ней придется весь вечер говорить о политике и искусстве. Нет, спасибо.

Третья. Ольга, 35 лет. Светская львица. Недавно развелась с каким-то нефтяным магнатом. На фото — в вечернем платье, усыпанном какой-то блестящей херней. Улыбка хищницы, глаза стервы. Она ищет нового спонсора. Я не спонсор. Я — инвестор. И вкладывать в чужие драмы не собираюсь.

Четвертая. Елизавета Сафина, 34 года.

Я останавливаюсь. На фото — женщина с нетипичной, сдержанной красотой. Темные волосы собраны в низкий пучок, несколько прядей выбились, обрамляя лицо. Серые, умные глаза. Тонкие, чуть иронично изогнутые губы. На ней простое черное платье, из украшений — только тонкая нитка жемчуга. Никаких надутых губ, никаких нарощенных ресниц. Она выглядит… настоящей.

Читаю анкету. В разводе. Детей нет. Владелица собственного бренда одежды. «Liza Safina Atelier». Что-то элегантное, для взрослых женщин. Не масс-маркет.

Я хмыкаю. Наверняка, очередной «бизнес», купленный на деньги бывшего мужа. Но, по крайней мере, она не выглядит, как голодная акула. И не будет весь вечер пытаться затащить меня в постель или под венец. Она выглядит… подходящей.

Хотя, кто знает, что скрывается за этой сдержанной элегантностью.

Может, там то же, что и у остальных, просто лучше замаскированное.

Но выбирать надо. И из всех зол она кажется наименьшим.

Набираю сообщение Алене: «Сафина. Свяжись с ней».

И закрываю ноутбук.

Похуизм никуда не делся. Просто на мгновение, пока я смотрел на фотки, мне показалось, что где-то внутри… дернуло воспоминание.

И правда — показалось.

Ни хуя у меня нигде уже не дергается.

Вечер пятницы. Город за панорамным окном моего кабинета на пятьдесят восьмом этаже похож на растревоженный муравейник, залитый холодным неоновым светом. Машины — россыпь нервных светлячков, ползущих по темным артериям проспектов. Люди — микроскопические, почти неразличимые фигурки, вечно куда-то спешащие, вечно суетящиеся. Я смотрю на них и не чувствую ничего. Абсолютно. Просто наблюдаю за этим хаотичным броуновским движением, как за надоевшей заставкой на экране компьютера. Этот город — моя доска для игры в «Монополию». Я давно скупил здесь все самые дорогие улицы, построил свои отели и теперь просто собираю ренту. Скучно.

Сегодня очередной бал-маскарад для тех, у кого денег больше, чем здравого смысла. Ежегодная премия «Инноватор года». Меня выдвинули в номинации «Сделка года» за поглощение какого-то там консорциума. Цинизм ситуации зашкаливает: через пару часов я, скорее всего, получу блестящую, тяжелую статуэтку за то, что хладнокровно, методично и без малейших сантиментов пережевал и выплюнул конкурентов, оставив их с многомиллионными долгами и зияющей дырой в репутации. Но таков этот мир. Здесь аплодируют не тому, кто честнее, а тому, кто сильнее. А я, блять, самый сильный. И самый пустой внутри.

Я поправляю идеально завязанный узел галстука. Дорогущий шелк от Zegna, на ощупь — как гладкая, холодная кожа змеи. Костюм от Tom Ford сидит, как вторая кожа. Черный, строгий, без единой лишней детали. Броня. Моя униформа для этого театра абсурда, где каждый играет свою роль, и моя — роль победителя.

В кармане пиджака вибрирует телефон. Алена — моя честь и совесть на аутсорсе. Голос в трубке у нее как всегда безупречно-ровный.

— Вадим Александрович, машина приехала. Я предупредила Игоря, что вы спуститесь через десять минут.

— Хорошо, Алена. Что-то еще?

— Елизавета Игоревна подтвердила встречу. Она будет готова к семи.

Елизавета Игоревна. Лиза Сафина.

Моя спутница на сегодняшний вечер. Ширма. Красивый, элегантный аксессуар, призванный отвлекать ненужное внимание и создавать правильный имидж успешного, но не одинокого мужчины. Я выбрал ее из четырех предложенных Аленой кандидатур почти не глядя. Просто ткнул пальцем в фотографию, где она выглядела наименее хищной и наиболее… адекватной. Взрослая, состоявшаяся, без голодного блеска в глазах и губ, накачанных до состояния, когда их страшно целовать просто чтобы не лопнули. Идеальный вариант для одного вечера. Функция, которую нужно выполнить.

— Отлично, — бросаю я и отключаюсь.

Беру с кресла пиджак, набрасываю на плечи. Последний взгляд в зеркало. Из него на меня смотрит чужой, незнакомый мне человек. С холодными, пустыми глазами. Впрочем, довольно сытый на вид и в нужной степени хищный, чтобы сегодня вечером меня не очень беспокоили желающие рассказать о своем успешном успехе, в который я непременно должен вложиться.

«Рендж-Ровер» бесшумно скользит по вечерним улицам. Я откидываюсь на спинку сиденья, закрываю глаза. Игорь ведет машину плавно, уверенно, зная, что я не люблю резких движений. Мы едем в один из старых, респектабельных районов города. Тихие, утопающие в первой апрельской зелени улицы, старинные особняки за высокими коваными оградами. Мир, далекий от суеты и шума центра. Я ничего не знаю о Сафиной, но заочно она кажется человеком как раз из этого «заповедника».

Глаза открываю, когда машина останавливается у одного из таких домов. Он небольшой на фоне остальных, Двухэтажный, из темного кирпича, с белыми колоннами и большими венецианскими окнами. Выглядит довольно интересно.

Выхожу, поправляю пиджак. Поднимаюсь по нескольким гранитным ступеням, нажимаю на кнопку звонка. Дверь открывает женщина в строгой форме. Проводит меня в просторную гостиную.

Сафина ждет меня там. Стоит у камина, в котором весело потрескивают дрова. Когда я вхожу, она оборачивается. И на мгновение я замираю, чисто рефлекторно оценивая «актив».

В жизни она лучше, чем на фотографии.

На ней длинное, струящееся темно-синее платье. Ткань обтекает ее фигуру, как вода, подчеркивая каждый изгиб, но не крича о нем. У нее весьма скромные формы, суховаты, как на мой вкус, но ей идет. Открытые плечи, тонкие ключицы, изящная шея, на которой тонкой змейкой лежит неброское ожерелье. Волосы собраны в высокую прическу, открывая идеальной формы уши с маленькими, почти незаметными серьгами. Макияж — сдержанный, почти невидимый. Только глаза подведены тонкой стрелкой, что делает их еще больше, еще выразительнее. И губы. Чуть тронутые помадой натурального оттенка.