– Я не чужой, и не стану таким, – отвечаю уклончиво.

Что-то в груди колет. Никогда не использовал сына, чтобы допросить о прошлом. Он и не может помнить, ему всего пять было, когда я память потерял. Но, видимо, что-то у него отложилось.

– Папа! А пиццу мы пойдем есть? – восклицает тут же, как будто боится, что я продолжу тему, и ответ ему не понравится.

Собираюсь ответить, поднимаю взгляд поверх Феди, и дыхание перехватывает.

Будто весь воздух из легких выкачали. Вдруг застываю, наконец осознав, кого вижу.

Охренеть. Охренеть просто.

В нескольких шагах от нас стоит Лиза, а рядом с ней… Артем.

Федя что-то еще говорит, но я его уже не слышу, в ушах нарастает звон. Вижу взгляд Артема и внутри от этого немного упрека в глазах все тяжелеет. У нас и так отношения не особо складываются, но ситуация сейчас... вообще треш.

– Папа…

Наклоняюсь к Феде. Я понятия не имею, что сейчас будет. У меня нет плана, любой вариант катастрофа.

Просто уйти будет эгоистично, и по отношению к Артему, и по отношению к Лизе.

Ей придется как-то объяснить своему сыну, что у человека, которого он считает своим отцом… семья. Потому что, насколько, я понимаю, он не в курсе. И сбегать сейчас, не попытавшись ситуацию смягчить, как минимум подло и низко.

Остаться – значит подвергнуть Федю переживаниям. Этого я тоже не могу допустить. После операции у Феди положительная динамика, но врач опасается рецидива.

И все же я выбираю рискнуть. Есть шанс, что сыну я все объясню, и Артему тоже, и тогда он не будет волком смотреть.

– Я хочу тебя познакомить кое с кем, ты не против?

Федя мотает головой. И я беру его за руку.

– Привет, – мы подходим к Лизе с Темой. Федя снова дергает меня за рукав, но ничего не произносит. Просто заглядывает в глаза и ждет, что я объясню, почему не повел его к машине, а направился сюда.

Артем смотрит так мрачно, ему еще и семи нет, но взгляд такой, что кажется, этот парень понимает больше, чем все мы тут вместе взятые.

– Вадим, мне кажется тебе лучше уйти, – тихо произносит Лиза. Но я присаживаюсь перед Артемом и заглядываю в глаза.

– Пойдешь с нами? Посидим по-мужски, ты, я и… Федя. Никаких девчонок. Обсудим супергероев, поедим пиццу. Ты как? Я за тобой пришел.

Никто к такому повороту был не готов, но если и есть выход из этой ситуации, то такой.

– Если, конечно, мама не против?

Я перевожу взгляд на Лизу, она смотрит растерянно, на меня, на Артема, бросает мимолетный на Федю. Возможно, она против того, чтобы я общался с Артемом, да еще и без нее, но сейчас у меня нет других вариантов. Этот единственный.

Она пытается взять сына за руку, но тот выдергивает.

– Артем, не может, у нас дела, – произносит в итоге.

Сам пацан так и молчит. Вокруг полно разных звуков, проезжают машины, где-то кто-то переговаривается, дети выходят из здания, и бегут мимо нас. Но у меня ощущение, что мы все замерли в этом моменте. Напряжение лишь растет, и кажется, любое движение кого-то из нас приведет к моментальной детонации.

Но она происходит все равно:

– Я никуда с тобой не пойду, – звучит оглушающе, хоть и тонким детским голосом. Я вижу, мальчик немного смягчается после того, как я его с собой зову, но все же он, по-прежнему, обижен. – Ты мне никто, – добивает хмуро.

Черт. Он в курсе? Лиза ему все рассказала или же это эмоции?

– А вот ты мне очень даже кто. Может тогда, когда у вас не будет дел, поговорим?

Артем пожимает плечами, все еще сдвинув брови.

– Да, в другой раз. Хорошо вам… посидеть. Мы пойдем, – Лиза обнимает сына в попытке увести, но тот скидывает руки матери.

И больше ничего не говоря, отворачивается и сам уходит.

Жесть ситуация.

Лиза качает головой и бежит вслед за сыном. Они садятся в поджидающее их такси.

А я перевожу взгляд на Федю.

– Я их где-то видел, – произносит сын. – Кто это, папа? Почему мальчик говорил, что ты ему никто? И почему ты должен быть ему кем-то?

Лиза

Проходит несколько дней с того момента, когда мы сталкиваемся с Вадимом и Федей.

У меня тогда чуть сердце из груди не выпрыгнуло, но я даже благодарна бывшему, что он не ушел сразу, что не сбежал. Что попытался поговорить с Артемом. Я, конечно, не отпустила бы сына с ними, да и он не пошел бы, но само предложение и что Вадим не струсил, все же катастрофу немного смягчило.

Сын хоть и реагирует определенно, но я вижу по нему – то, что отец не проигнорировал и даже позвал с собой, его порадовало. И тем не менее Артем снова закрывается.

Попытки поговорить ни к чему не приводят. Он то делает вид, что не понимает, о чем я и переводит тему. То просто молчит. Нет и упреков.

Это тревожит, он ведь еще совсем ребенок.

Но я не напираю, однако в день, когда в следующий раз приезжаем на занятия к школе, по сторонам озираюсь. Но благо, ни Федю, ни Вадима не встречаю. И рада, что обходится без приключений.

Но получается, сын Вадима и Златы посещает именно эту школу!

Мы наверняка когда-нибудь пересечемся.

И если я не хочу повторения, выход один – рассмотреть что-то другое. Только вот наша школа-лицей лучшая! Мы с таким трудом сюда попали, тесты проходили, бились, чтобы нас взяли в уже набранную группу, оплатили немаленькую сумму за обучение.

Голова кругом – нужно ли из-за этой встречи менять все, что уже казалось решенным?

Я не знаю, правильного ответа, но понимаю – чтобы оградить Артема от подобных ситуаций, мне придется к этому вопросу вернуться.

И вроде бы пока что ничего не случается, а все равно в груди растет волнение. Будто что-то обязательно может произойти. Отгоняю дурные навязчивые мысли – я просто себя накручиваю.

***

Сегодня Алла тянет меня на обед в кафе недалеко от работы. Я даже не успеваю сделать заказ, когда ее саму отвлекает телефонный звонок. После которого моя начальница с виноватым видом говорит, что ей нужно бежать – один из скандальных клиентов приезжает внезапно, и ей необходимо присутствовать в офисе.

Она уходит, а я листаю меню. Аппетита нет совсем.

– Это не мой заказ, – произношу на автомате, когда вижу перед собой два кофе, которые ставит официант. Поднимаю глаза и замираю. Это не обслуживающий персонал путает столики.

Снизу вверх моментально накрывает оцепенение. Каждый раз так, когда он близко оказывается, это какое-то нездоровое помутнение, иначе не назовешь.

– Вадим?

Он присаживается напротив и всем видом обозначает, что уходить не собирается.

– Здравствуй, Лиза.

– Зачем ты пришел?

В груди начинает вибрировать. Я так старательно все это время бывшего избегаю, что готова себе выдать медаль за усердие. Но сейчас вся моя оборона летит к чертям.

– Хочу с тобой поговорить. Приглашение на кофе ты отвергаешь, поэтому вот.

Он указывает на напитки.

– Я не хочу говорить, Вадим. И вообще, это лишнее. Все, что могли, мы уже выяснили.

– Ты не даешь видеться с детьми. Это очень важный вопрос, не находишь?

Возмущение прилипает к щекам. Если он о последней просьбе взять детей к бывшей свекрови, то это даже не обсуждается! В горле так пересыхает, что я все же делаю глоток из чашки, которую подвигает мне Соколовский.

– Зачем они тебе? – я звучно возвращаю чашку на стол.

Вадим хмурится.

– Хочу с ними общаться и имею на это право.

– Ты не имеешь, ты…

– Зачем ты усугубляешь, Лиза? Подумай о детях. Артем и так волком смотрит, та ситуация возле школы… она бы не стала такой острой, если бы ты не препятствовала…

– Она бы не стала такой, если бы ты сам от детей не отказался, Вадим!

Я взрываюсь, повышая голос и тут же снижаю тон, озираясь по сторонам.

– Ты сам, – добавляю тише, – все усугубил.

Вадим выдерживает паузу, от его взгляда по спине пробегает дрожь.