– Что?! Что ты сделала? Ты же…

Вдруг кажется, я во сне нахожусь. Все слова Савелия и Вадима складываются в пазл.

Мои эскизы. Мои эскизы слиты, с помарками. Не Вадима.

– Я думала, что помогаю… Прости меня, Лиза.

По щекам Инги катятся слезы. Она не играет, но и я далека от того, чтобы сдерживаться.

– Кто он?

– Я ведь ему верила... Какая же я дура...

– Кто?! Кому ты верила?

А потом все понимаю. Даже без озвучивания вслух. Вспоминаю, как Инга попросилась уехать в тот день. Как кусала губы, как говорила, что все будет хорошо. Я считала, она едет для разговора, чтобы порвать со своей больной любовью.

– Вы не расстались тогда? – говорю севшим вмиг голосом. – Ты поехала к Дэну? Это он просил эскизы?

Инга испуганно кивает.

– Да, это… Дэн. Он бросил меня позже… – из груди девушки вырывается всхлип. – Когда я стала ему… не нужна. Видимо. Ведь дело было сделано. Я бы ни за что не стала тебя предавать, я считала, что помогаю. Ты была так права, не нужно было ему верить.

Инга снова и снова вытирает слезы. Да, я знаю, что она это сделала ненамеренно. Иначе бы не стала сейчас признаваться. Для нее раскрывшиеся факты тоже полная неожиданность. Но я все равно нахожусь в шоке.

Господи, я была уверена, что это Злата. А оказалось…

– А где Артем? – вдруг слышу сквозь гул в ушах.

– Вот же, на площадке, – поворачиваю голову.

Только что ведь крутился на глазах, окликал меня. Я отвечала. Все это время в поле зрения попадал. Но сейчас и сама понимаю, что его не видно.

– Может спрятался в замке надувном. Артем! – кричу, поднимаясь и быстро следуя к горкам.

И хоть надеюсь, это просто игра, предчувствие плохое.

Я отвернулась ненадолго. Удрать можно бы было только намеренно. Но зачем это Артему?

Не мог же он убежать в самом деле?

Вот же девчонки играют.

Я зову Аришу, Алиса крутится тут же.

В мыслях моментально вспыхивает, каким подавленным выглядел сын. Может, спрятался там.

– Ариша, ты видела Артема? Где он? Вы в прятки играете?

– Он играет в прятки? Я тоже хочу!

– Нет, милая, не играет, просто скажи, где он?

– Тема сказал, папа придет. Потом не поняла. А что?

– Папа?

– Он его забрал? Почему не меня?

Мотаю головой, давя подступающую тошноту. Оставляю девочек с Ингой, она тут же забирает Алису на руки. Ариша что-то спрашивает, Инга берет ее ладонь в свою.

– Я присмотрю, он не мог далеко уйти.

Потрясения закидывают один за одним.

Все прочие проблемы просто отходят на второй план.

Да, я была потрясена, несколько секунд, как это могло произойти за эти несколько долбанных секунд?

Я судорожно бегаю от одного аттракциона к другому, зову, оглядываюсь, расспрашиваю. Паника охватывает, в горле ком, по вискам отчаянно колотит тревога. А я вдруг понимая, что теряю драгоценное время.

Бегу на охрану, у них наверняка есть мониторы, и параллельно набираю номер.

Если Артема увел Вадим…

Он ведь говорил, что хочет отвезти детей матери. Не знаю, почему не выбрал для этих целей Аришу. Видимо, потому что она бы бурно радость выражала и сдала бы его. Поэтому был выбран молчаливый Артем?

Черт. Черт!

И я еще хотела с Вадимом поговорить?

Какая же я идиотка!

Страх становится осязаемым. А если не с Вадимом? Пусть лучше с ним, Господи, только пусть его жизни ничего не угрожает! Кажется, я понимаю, что такое по-настоящему сходить с ума. Отчаяние в каждой клетке.

Но Артем сам не мог. Не мог.

И Ариша сказала, брат перед исчезновением упомянул Вадима, и что тот придет.

По спине бежит липкий страх. Я не знаю, какой вариант верный, но ни один не становится спасением. А что если Соколовский со своей матерью намеренно это сделали?

– Как ты мог? – кричу в трубку. Сжимаю устройство, что есть сил.

Могла бы – раскрошила телефон вместе с хозяином голоса, который будничным тоном произносит: «Слушаю». Тревога охватывает полностью, дышу с трудом.

За что они так со мной?

Что я им сделала?

Почему они меня так ненавидят, как совесть им позволяет втягивать детей?

– Я все объясню, Лиза… Успокойся только...

Объяснит? Господи, Артем с ним? Все-таки с ним?

Я все же готова выдохнуть. Но ненадолго.

– Где Артем?

Молчание, которое звучит в трубке протяжной разматывающей тишиной, кажется мне вечностью. И вскоре я готова биться в очередной истерике.

– Почему ты спрашиваешь? – спрашивает Вадим обеспокоенно. – Что с Артемом? Он разве не должен быть с тобой?

Вадим

***

– Что надо? – неприветливо хмурится Бондарев. Он немного покачивается. – Говори и проваливай.

– Отмечаешь успешную сделку?

Прищуривается.

– Не твое дело.

– Как раз мое.

Я раскрываю дверь, которую пытается закрыть Бондарев и шагаю в просторный холл, Рус ухмыляется. И все-таки отступает, видя мой напор.

Разворачивается, я иду за ним. В гостиной он указывает на стул, сам берет из бара бокал, мне протягивает, в свой наливает из бутылки.

Я сюда не на посиделки дружеские пришел. Поэтому игнорируя показное гостеприимство, задаю вопрос:

– Значит, мстишь?

Руслан поднимает взгляд. Молчит. Тогда снова говорю я:

– Я знаю, что фирмой, которая заказ у нас перехватила, негласно владеешь ты. За спиной у партнеров проворачиваешь дела, значит? Нехорошо, Руслан…

– Испугался, что кто-то тебя обошел?

– Обошел? Не смеши. Обошел – это когда в честной борьбе побеждаешь. А ты выкрал наши расчеты и переманил заказчика нечестным путем, предоставив наши идеи.

– Соколовский, – посмеивается Бондарев, качает головой. – Ты мне будешь говорить про честность? Напомнить, как ты лишил меня проектов, которые я лично для тебя выбивал?

– У меня наверняка были причины, – говорю, хмурясь.

Я ни черта не помню, что произошло. И было бы неплохо хоть что-то выяснить, есть шанс, что Рус разговорится, раз употребляет. Даже беру бокал, делая вид, что делаю глоток.

Насколько я знаю, Рус подкатывал к Лизе. Пока что это вся информация. И пусть ничего не помню. Но я не принимаю необдуманных решений сейчас. И уверен, в прошлом тоже руководствовался теми же принципами.

– Конечно, причины, – снова смеется.

Делает несколько глотков, берет лимон, морщится:

– Свалил с любовницей из города, наплел жене, что проектом занимаешься. Лиза потерянная ходила, а все равно мне не ответила. Да, я тебя не прикрывал, Лиза мне нравилась. Такую надо держать и ни за что не отпускать, а ты променял ее на Злату. Поэтому не нужно строить из себя святого, Соколовский. Ты сам все профукал. А теперь виноватых ищешь. И тогда искал. Признаться себе, что сам наложал не сумел, вот и выгнал меня, конкуренцию почувствовал. Забил на партнерство. Поэтому не нужно тут изображать. Причины твои хрень полная.

В грудной клетке долбит. Я все-таки изменял Лизке. Каким надо было быть идиотом, чтобы променять ее на кого-то? Придурок.

– Я надеялся, она тебя никогда не простит, – продолжает Руслан. Снова пьет и звучно бокал отставляет. Дно цепляется за столешницу, звук эхом по комнате разлетается, у меня у самого внутри все царапается будто. – Но, видимо, время лечит, раз Лиза снова тебе шанс дала. К моему большому сожалению. И Злата оказалась бессильна, хотя рассчитывал я именно на нее. Что она тебя от Лизы отвлечет.

Качает головой:

– Что вот Лиза в тебе нашла, а, Соколовский? Я мог ей дать все. Все, что она хочет. А она снова к тебе убежала.

Я бы очень хотел, чтобы это было так, но увы, Лиза не из тех, кто легко все забывает. Кто, как говорит Бондарев, бежит, сломя голову. Но отчитываться перед Русланом я не собираюсь.

К тому же, признания я так и не услышал. Хотя сомнений, конечно, нет – Это Бондарев раздобыл эскизы. Но для Аксенова причастность Руса не новость. Он все еще считает, что ему слила сама Лиза. И я пока что не знаю, как доказать обратное.