— Что?! Тебя целый день стерегут демоны? И ты обо всём этом молчала?!

Она восклицает это с такой укоризной, что я просто не выдерживаю.

— А ты? Разве обо всём мне говоришь? Что с твоим брачным договором? Почему принц Адлар у меня спрашивал, ознакомлена ли ты с его условиями и добровольно ли согласилась?

— Он… у тебя об этом спрашивал? — мгновенно теряет боевой запал подруга.

— Да.

— А ты?

— Сказала, что на брак ты согласилась добровольно, а про договор ничего не знаю. Правду, по сути. Он, кстати, ложь чувствует, чтоб ты знала.

И мы обе умолкаем, испытывающе смотря друг на друга. Тори уступает первая, к моему удивлению. Опускает глаза. Потерянно. Грустно.

Со щемящим сердцем, я устремляюсь к ней, чтобы обнять подругу.

— Милая, скажи мне, что с этим браком не так? Ты, правда, добровольно согласилась, или тебя отец заставил?

— Нет, я… согласилась сама. И с браком всё так, наверное… Только… я не знаю, за кого выйду замуж, — деланно безразличным тоном сообщает мне Тори.

— Как это? — выдыхаю ошеломлённо, отстраняясь и заглядывая ей в лицо.

— В брачном контракте главным условием является то, что взять меня в жёны Аедан сможет только в том случае, если меня примет его дар. Иначе я просто не смогу родить ему наследника, — пожимает она плечами. — Эта помолвка нужна для того, чтобы понять, подхожу я ему, как жена, или…

Тори умолкает, закусывая губу.

— Или? — встряхиваю я её за плечи.

— Или я подхожу его брату. Не знаю, почему так, и с чего они решили, что я обязательно кому-то из них подойду. Отца устроит только вариант с Аеданом. Поэтому он так рьяно рассчитывает, что я привяжу того к себе кровным обрядом. Понимает, что иные условия договора выбить не сможет. Меня… в принципе устроили бы оба варианта. В любом случае я в Аделхей к отцу не вернусь.

Ошеломлённая этим откровением, я растерянно отпускаю её плечи и шагаю назад. Не глядя, опускаюсь на краешек кресла. То есть… получается, Адлар ещё вполне может оказаться женихом Тори? Это… в голове не укладывается.

— Так значит, Адлар приказал тебя охранять? — задумчиво интересуется она.

— Да. Как твоё приближённое лицо, — киваю потерянно. Из глубины души поднимается острая потребность уйти и остаться одной. Подумать. — Я должна идти, Тори. Мне нельзя тут задерживаться. Но ты не переживай, я найду себе безопасное место.

С этими словами, поднимаюсь и, не глядя на подругу, удаляюсь из её покоев, которые в любую минуту могут стать для меня смертельной ловушкой. И чувствую я себя очень странно. Мне… не нравится то, что Тори может стать женой Адлару. Хотя должно быть всё равно.

За дверью подпирают стенку и Мартан и чуть дальше по коридору Бранн. Красноволосый, как только я появляюсь, устремляет на меня слегка укоризненный взгляд, явно намекая на то, что я слишком задержалась, а бородач… слишком занят тем, что игриво рокочет что-то зажатой им в маленькой нише… Хэфи.

От злости и накатившего неожиданной горечью разочарования, я на миг застываю, надеясь, что мне показалось, что я ошиблась. Но нет. Это действительно она. И этот демонюка, зная, что с ней чуть не произошло прошлым вечером, пристаёт к бедной девочке.

Чувствуя неведомую мне раньше ярость, я стремительно бросаюсь к ним, сама не зная, что буду делать в этом безрассудном приступе своей бесполезной смелости.

— Бранн, берегись, тебя сейчас бить будут, — хмыкает Мартан.

— Кто? — оборачивается удивлённо здоровяк. — О, ведьмочка. Ты, что ли?

И тут я вижу, как из-за его плеча удивлённо выглядывает Хэфи.

— Госпожа Мар? — округляет она глаза. Совсем не испуганные. — Что-то случилось?

— Я… у тебя это хотела спросить, — торможу в паре шагов, всматриваясь в её лицо. — У тебя всё в порядке?

— Да-а-а, — растерянно тянет девушка. Смотрит на меня, потом на ухмыляющегося Бранна, потом снова на меня. И глаза у неё становятся ещё больше. — Вы подумали, что дэйр Бранн меня… обижает? Нет-нет, мы просто… говорили.

— Вот видишь, ведьмочка? В меня сапогами принца бросаться не надо, — подмигивает бородач.

— Это были вы? — потрясённо вскрикивает моя нечаянная подопечная, таращась на меня, как на явление Пресветлой.

Но в этот момент, я замечаю, что в коридоре появляется Танраггос. В сопровождении Калвага и ещё двух гвардейцев. И идут они к нам.

И буквально в один миг вальяжно-расслабленные демоны становятся угрожающе-подобравшимися хищниками. Бранн, обхватив Хэфи за талию, одним слитным движением переставляет её ко мне и закрывает уже нас обеих своей широченной спиной. А Мартан тут же оказывается рядом и становится с ним плечом к плечу.

— Богиня пресветлая, защити, — в ужасе шепчет Хэфи, увидев, кто приближается. И испуганно хватается за меня, в поисках то ли защиты, то ли поддержки. Да только я сама едва дышу от сковавшего меня страха.

Танраггос со своими верными псами подходит всё ближе, находит глазами меня, и его лицо искажается от злости.

Только бы не отдали. Только бы не узнал.

— По какому праву вы преграждаете мне путь? — гаркает на демонов, заставляя меня внутреннее сжаться, скуля в душе от отчаяния.

Они действительно не имеют права чинить ему препятствия. Это Аделхей, а не Раграст. Тут король Танраггос. А мы с Хэфи — служанки его дочери. Можно ещё было прятаться, избегая попадаться ему на глаза, но сейчас он имеет полное право потребовать отдать ему нас обеих. Вот только… я всё равно на что-то надеюсь.

— Ну что вы, ваше величество? — с уже привычной для меня холодной циничностью усмехается Мартан. — Мы никоим образом не мешаем вам идти дальше. Коридор-то широкий.

Если до этого Танраггос был просто очень зол, то сейчас его буквально перекашивает.

— Немедленно отойдите с дороги! Вы мешаете моим людям задержать преступницу и её подельницу.

— А преступница это та, которая вам не дала, или та, что не дала её за это убить? — с преувеличенным интересом любопытствует Бранн.

И у меня волосы на затылке шевелятся. Слишком, дико непривычно для меня то, что кто-то может с ним вот так вести себя.

— Да как ты смеешь так разговаривать со мной? — белеет король, переходя уже в состояние полного бешенства.

Таким я мужа ещё никогда не видела. Не знаю, как стою ещё, такая дрожь меня бьёт. Я до того привыкла, что его ярость означает мою боль, что кажется, будто затянувшиеся рубцы на спине опять горят огнём.

Боги, как же я его ненавижу. Как же я хочу больше никогда его не видеть. Только бы дожить до этого.

— Что здесь происходит? — внезапно раздаётся новый голос, исполненный такой сокрушительной силы, что всех буквально придавливает к полу, словно каменные плиты на плечи опускаются.

Резко осекается Танраггос, разворачиваясь на звук. Бледнеют его гвардейцы, пугливо оглядываясь на враз окружившую нас тьму, липкими тенями скользящую по стенам и потолку. Жалобно пискнув, Хэфи прячет лицо, уткнувшись мне в плечо.

А я, затаив дыхание, смотрю, на выступающего из мрака Адлара. Сейчас он кажется даже выше и мощнее, чем я его запомнила. Тени над его головой сплетаются так, что мне мерещатся рога и тёмное пламя. Глаза, как чёрные провалы. Пугающие до жути. Затягивающие и подчиняющие. Ломающие волю. Слава богам, не мою. По крайней мере, сейчас.

— Принц Адлар, — шумно сглотнув, произносит Танраггос, отступая с дороги. И с явным усилием продолжает: — Ваши люди чинят препятствия моей охране в задержании ведьмы Маэренн.

— Мои демоны, охраняют ту, которую невеста моего брата, считает своей приближенной особой. По моему приказу, — клыкасто усмехнувшись, отвечает принц, обходя желающих моей крови аделхейцев и становясь между ими и нами. Окидывает всех тяжёлым взглядом.

— Но она преступница, — возмущённо цедит Танраггос, не желая сдаваться. Не привык он, когда ему отказывают в жажде чьей-то боли и крови.

— Да неужели? И в чём же её преступление? — Адлар находит глазами меня.