— Волшебно, говоришь? — хмыкает он, целуя меня в ответ.

— Угу. Я получила наслаждение. Оно существует, представляешь?

Его смех отдаётся в моей душе таким трепетным теплом, что я даже дыхание задерживаю, любуясь этим невероятным мужчиной. Моим мужчиной.

Как же я уйду от него, если понадобится? Я не смогу. Просто не смогу. Он пророс в моём сердце корнями.

А должна? Зачем мне от него уходить? Разве не в том свобода, чтобы быть там, где хочешь быть? С тем, с кем хочешь.

А я хочу быть с ним. Только с ним. Только его я смогу полюбить. А может… может, уже.

Свернувшись калачиком в ворохе подушек на низкой мягкой софе у окна, я задумчиво веду пальцами по линиям демонской печати. Она прорисовалась на моём предплечье ещё чётче, обрела новые детали рисунка, объём и глубину, заиграла сочетанием света и тени. Ещё не брак, но уже так близко. Я сама того не ведая укрепила нашу связь, приняла её, признав то, что Аедан… очень дорог мне.

Он уже давно ушёл по своим делам.

После того, как зацеловал меня до умопомрачения, обласкал всю, и снова брал моё тело, снова заставлял кричать… от удовольствия… И снова… И снова. Так, как я даже помыслить не могла. Мы провели в кровати весь остаток дня. И ночь. И далеко не всё это время спали. Спали ли мы вообще?

А утром снова был совместный завтрак. И нежные поцелуи. И ласковые прикосновения…

Тело всё ещё ноет, но даже эти ощущения мне кажутся странно приятными. А дыхание перехватывает каждый раз, стоит только вспомнить…

Я даже осмыслить это всё не могу. Да и не хочу. Мне просто хорошо. И это… так прекрасно.

Дверь неожиданно тихо приоткрывается. Оглянувшись, я вижу как в гостиную заглядывает Тори. Сперва не заметив меня, она раздосадовано поджимает губы, но тут наши взгляды встречаются.

— Ага, вот ты и попалась! — восклицает радостно подруга, проскальзывая в комнату и закрывая за собой плотно дверь.

— А я разве пряталась? — вскидываю недоумённо брови.

— Может и не пряталась, но увидеться с тобой стало ну очень сложно. Тебя тут стерегут, как самое ценное сокровище в королевстве, — оказавшись рядом, Тори без церемоний усаживается рядом. Обводит меня внимательным изучающим взглядом. — Выглядишь очень даже неплохо. Как ты?

— Хорошо, — улыбаюсь мечтательно и смущённо.

Она удивлённо моргает, прищуривается подозрительно, и ошеломлённо открывает рот.

— У вас это было? Ты с Аеданом? Решилась?

Теперь мои щёки уже буквально пылают. Но отпираться не вижу смысла. Поэтому лишь киваю.

— Ничего себе. Я думала, ему ещё очень долго придётся тебя обхаживать, чтобы ты согласилась. Даже у Адлара спрашивала, не обидит ли тебя его брат.

— Ты обо мне с принцем говорила? — выдыхаю ошеломлённо.

— Да. Но осторожно. Ничем тебя не выдала, не переживай, — успокаивающе сжимает мою ладонь подруга. — Просто хотела быть уверенной, что ты в безопасности рядом с его величеством. Адлар уверил меня, что его брат никогда не причинит вреда своей избранной. А потом попытался у меня выспросить, кто ты такая и откуда мы друг друга знаем, и мне пришлось срочно его отвлекать.

Даже спрашивать не берусь, как именно она своего жениха отвлекала. Слишком уж взгляд красноречивый и лукавый.

— Переживать о моей тайне поздно. Я Аедану рассказала правду, — признаюсь со вздохом. Вспоминаю утренние новости и мрачнею. — Из Аделхея дэйр Мартан вчера прибыл. Ты знала?

— Нет, — встревоженно вскидывается Тори. — И что? Кто-то раскусил подмену? Ты поэтому рассказала?

— Аедан уже давно догадался, представляешь? Потому и послал с Танраггосом демона, чтобы тот нашёл доказательства. Он и нашёл. Почуял проклятие, от которого Малвайн умерла. Но в Аделхее об этом никто не знает. Малвайн похоронили. Но Мартан привёз и другие вести. Тяжёлые…

Сочувственно поглядывая на Тори, я пересказываю то, что услышала про её отца и брата. И обнимаю подругу, когда та жалобно всхлипывает.

— А Оссиана-то за что? Он, конечно, ещё тот чурбан, но винить его в твоей смерти… Это же как отец до такого додумался? — закрывая лицо, шепчет она потеряно.

— Мартан сказал, что всё дело в привязке. Кровный брачный обряд не предназначен для людей, в чьих жилах нет крови Древних. И она подтачивала душевное здоровье твоего отца. А сейчас сводит с ума и тянет на тот свет, толкая на безумные поступки. Надеюсь, Оссиана вылечат и всё с ним будет хорошо.

Произнося это, я очень боюсь, что Тори увидит во всём этом мою вину. Ведь не будь меня, ничего бы этого не случилось. И её отец бы не сошёл с ума. И брата бы не ранил.

Но даже если такие мысли у неё появляются, подруга виду не показывает. А я и не спрашиваю. Не готова я услышать ответ.

Посидев немного, расстроенно шмыгая носом, Тори вытирает глаза платочком, и поднимает на меня решительный взгляд.

— Я расспрошу Адлара. И попрошу отправить в Аделхей кого-то, чтобы узнать, как там брат. Уверена, Оссиан выкарабкается. Он… всегда был здоров, как бык. Да и отец наверняка к наследнику лучших целителей приставил, — подруга вздыхает. Прикусывает задумчиво губу. — А что там с ведьмой, которая тебя увела? Мне твой демон почти ничего не рассказал. Что она тебе за медальон такой дала, что ты два дня спала и светилась, как солнце? Выглядело это очень впечатляюще и даже красиво, но жутковато, скажу я тебе. А король от тебя почти не отходил. Всё за руку держал, силой делился. — Тори заговорщически мне подмигивает. — Ты его явно покорила. Наша с тобой детская мечта о том, чтобы выйти замуж за братьев теперь очень даже может сбыться.

Напоминать ей о том, что я по-прежнему являюсь беглой женой Танраггоса, и что всё далеко не так просто, мне совершенно не хочется. Мне о своём бывшем ненавистном муже вовсе не хочется думать и вспоминать. Хочется стереть его из памяти, как дурной сон. И уж никак не обсуждать снова.

Вместо этого я рассказываю Тори о Кахин. О том, что узнала от неё. О своём отце и бабушке. О наследии, которое мне передала старая ведьма. Ввергая подругу в ошеломление, признаюсь, что невольно, нежданно и негаданно стала Верховной жрицей Пресветлой. Рассказываю и о том, что Аедан очень разозлился на Кахин и прогнал её прочь. Даже припоминаю всё, что слышала о ведьме от него раньше, чувствуя потребность хотя бы с Тори поделиться своим сожалением об утерянной возможности.

— Она обещала мне всё рассказать об отце. Обещала, что многому научит меня. И тебя. Но Аедан непреклонен в своём решении. Он очень на неё зол. Говорит, что она могла раньше обо мне рассказать ему, и тогда бы он нашёл меня до брака с твоим отцом. И запретил возвращаться к этой теме, — вздыхаю расстроенно.

— Если могла рассказать и не рассказала, это плохо, — задумчиво тянет подруга. — Но у слуг Странницы всегда были свои причуды, насколько я знаю. Все эти возвышенные предначертания, нити судеб, истинные пути… Странно то, что её до сих пор терпели здесь, если она короля так раздражала. Ты всё это время проспала, а я немного уже освоилась на новом месте. Кое-что успела узнать, услышать, увидеть. Братьев Рагров в Раграсте все уважают и боятся. Особенно твоего Аедана. Он тут всех в железном кулаке держит.

Вот даже не сомневаюсь в этом. Но с Кахин вот не сходится что-то.

— Мне это тоже показалось странным. Но расспрашивать я не решилась, чтобы не злить Аедана ещё больше.

— Я попробую расспросить Адлара, — обещает Тори. — Очень уж интересно, что она мне хотела такого важного сказать и чему научить.

— Поделишься со мной потом? — улыбаюсь вопросительно, а когда подруга согласно кивает, прошу: — Расскажи, что тут происходило эти два дня? Как у тебя с Адларом? Как тебя приняли во дворце? И вообще всё-всё-всё. Мне, кажется, будто я целую жизнь проспала.

— О, приняли меня занятно. Странные эти демоны. У них всё не как у нас… — со смешком принимается рассказывать Тори, забираясь ко мне на кушетку с ногами.

Так мы и просидели с ней не один час, разговаривая обо всём на свете, делясь своим сокровенным, вспоминая всё важное для нас обеих. Заново обретая друг друга.