— Что… откуда вы… — выдыхаю растерянно. И неожиданно вспоминаю, как мне почудилось фырканье лошади за окном повозки, но я никого не увидела. — Вы слышали то, что я днём говорила Хэфи?!

— Не я. Мне рассказали. Но твой страх слишком красноречив и без этого, — Адлар, по-хозяйски обнимает меня за талию, притягивая немного ближе. Не прижимая, но не позволяя забыть, что я в его руках. — Ты боишься всех мужчин так явно, что о причинах сомневаться даже не приходится. И я хочу знать, кто он?

Нет. Этого ему точно нельзя знать. Никому нельзя знать.

— Никто… — трясу отрицательно головой. — Его больше нет в моей жизни. Я свободна. И не хочу говорить… о нём. Пожалуйста.

Пытаюсь встать, но тяжёлая ладонь на талии сжимается крепче, удерживая меня на месте.

— Не беги, Крольчонок. Я тебя услышал, — вздыхает принц. — И пока позволю тебе уйти от ответа на этот вопрос. К тому же сам задолжал тебе один. Закатывай рукав, буду объяснять.

Я, признаться, уже даже забыла об этом, настолько всё происходящее меня оглушило. И сейчас с облегчением хватаюсь за возможность увильнуть от неприятной темы. И пусть ситуация ощущается безумно дикой — я сижу на коленях у принца демонов и он мне что-то объяснять собирается — но страх уже поутих, уступив место волнению и даже капле гордости, что я смогла преодолеть себя, пускай даже с его помощью.

Рукав опять не хочет слушаться дрожащих пальцев, заставляя раздражаться на собственную неуклюжесть. Но в конце концов я справляюсь.

Печать на моем предплечье никуда не делась, наоборот, кажется, стала ещё более чёткой, словно напиталась тьмой.

— Вот это моя личная печать, которая любому демону скажет… под чьей ты защитой? — Адлар обводит пальцем сложную и даже на вид агрессивную загогулину по центру узора. — Вот это руна избранности тьмой, вот эта значит защиту и неприкосновенность, вот эта — принадлежность.

— То есть… печать означает, что я вам принадлежу? — пытаюсь хоть как-то сложить в гудящей голове всё, что услышала. И не нравится мне то, что получается. Не для того я с таким трудом сбросила с себя одни оковы, чтобы обрести новые. И что это за принадлежность? Он объявил меня своей собственностью?

— Принадлежность бывает разной, крольчонок. Эта больше обязывает меня, чем тебя, — даёт совсем уже непонятный ответ Адлар. — Печать на твоей руке говорит, что я взял на себя ответственность за тебя и твою безопасность. И обозначил для всех, что ты под моим покровительством. Но у нас с тобой, кажется, был уговор. И теперь ты мне должна уже целых два поцелуя.

И он с лукавой улыбкой подставляет мне щёку.

— Почему два? — ошарашенно уточняю я.

— Хм, ты права. С учётом вопроса про коленку, уже три, — довольно щурится демон.

Он… что, абсолютно все мои вопросы считает? Даже случайно-вырвавшиеся? И те, на которые уже ответил? И ждёт, что я за эти ответы тоже расплачусь?

Но это ведь нечестно. Он… меня обхитрил. Только вот вряд у меня есть шансы доказать ему, что так нельзя.

— Я отказываюсь целовать вас ради ответа о коленке, — выдыхаю возмущённо, пытаясь хоть как-то отстоять свои интересы.

— Хорошо, но два поцелуя ты мне по-прежнему должна, — с таким видом, будто отрывает от сердца самое дорогое, соглашается принц. — Ну же, Крольчонок. Разве я делаю, или прошу что-то страшное?

Он просто невозможен. И, наверное, прав. Поцелуй в щёку точно не страшнее, чем то, что я уже нахожусь в его объятиях.

Смогла подойти — смогу и чмокнуть его в щёку.

И больше всего в этой ситуации мне придаёт сил и решимости то, что опять я не чувствую принуждения с его стороны.

Вызов чувствую.

Подначивание и провокацию тоже.

А принуждения нет. Словно… если я сейчас встану и твёрдо откажусь, он меня просто отпустит. Может попытается уболтать, может пошутит как-то про трусливого крольчонка, но отпустит.

Это ведь и правда всего лишь поцелуй в щёку.

Закусив губу, я хмуро смотрю на мужчину, который даже голову склонил, чтобы мне было удобней. Ну вот зачем ему это?! Непонятно.

Но я знаю, зачем это мне. Нужно. Очень нужно. И раз уж я решилась подойти, раз уж всё зашло так далеко, как я даже предположить боялась… поздно отступать.

Набрав в грудь побольше воздуха, резко подаюсь к демону и быстро прижимаюсь губами к его щеке.

И так же быстро отстраняюсь, не дав себе времени проанализировать свои ощущения. Правда, губы теперь горят. Но я смогла.

— Хм, думаю во второй раз у тебя получится ещё лучше, — задумчиво цокает языком Адлар. — Давай, проверим.

И подставляет другую щёку.

Воодушевлённая тем, что до сих пор всё шло так хорошо и не страшно, я уже почти без колебаний тянусь губами к его лицу.

Но в тот момент, когда я почти касаюсь ими слегка колющей щеки, демон внезапно немного поворачивает голову, и мой поцелуй приходится на его губы. И как-то враз на моём затылке оказывается его рука, не позволяя отшатнуться.

— Тш-ш-ш, я не обижу, маленькая. Только поцелую. Обещаю, — шепчет он, смотря в мои расширившиеся от испуга глаза, ловя губами моё частое дыхание. — Такой храбрый крольчонок. Я восхищён, маленькая. Позволь показать тебе, что бояться нечего. Не думай. Не вспоминай. Просто. Чувствуй.

И прежде, чем я успеваю утонуть в новом приступе паники, он нежно прикасается своими губами к моим. Пробуя их на вкус. Исследуя.

И это настолько не похоже на что-либо из мною пережитого, что я просто теряюсь, ошеломлённо замирая и прислушиваясь к своим ощущениям. К тому странному трепету, что зарождается у меня в животе, к оберегающим объятиям тьмы, окружившей меня, даря такое непривычное ощущение безопасности. И острожной нежной ласке мужских губ.

— Лакомый Крольчонок, — шепчет демон, отрываясь от моего рта. И неожиданно целует меня в кончик носа. — Вот видишь, со второго раза получилось явно лучше. И совершено не страшно, ведь так?

А я только и могу, что потрясённо хлопать ресницами, не веря в то, что только что случилось. Я целовалась с мужчиной. Он целовал меня. И мне не было противно. Даже… приятно?

— Это не поцелуй в щёку, — зачем-то выдаю я совершенно очевидный факт.

— Так поцелуй в щёку я только за вопрос о коленке просил. Разве, нет? — и подмигивает лукаво. — Ты от него сама отказалась.

— Вы… вы… так нечестно, — выдыхаю, забыв даже, что по-прежнему нахожусь в его руках.

— Разве? — вкидывает удивлённо Адлар брови. — И почему, позволь спросить?

И вот что ему отвечать? Обвинять в том, что он обвёл меня вокруг пальца? Что не уточнил, какой именно поцелуй имеет в виду, а так бы я не согласилась? Так ведь и я сама не подумала уточнить ничего, наивно предположив, что речь идёт о той же цене, что прежде. Забыла, что имею дело с демоном. Таким бережным со мной. Но таким… Коварным и хитрым.

— Что вам от меня нужно? — смотря в тёмные глаза, решаюсь я задать новый вопрос. И замираю в ожидании. Мне нужно знать ответ, но смогу ли я заплатить за него?

Несколько секунд Адлар молчит, испытывающе рассматривая меня в ответ.

— На этот вопрос я отвечу тебе утром, крольчонок. После того, как ты проведёшь ночь в моей кровати и позволишь моей тьме насытиться твоим светом.

Испуганно выдохнув, я едва справляюсь с желанием дёрнуться из его рук, попытаться вырваться из бережной, но тем не менее стальной хватки.

Это всего лишь его цена на мой вопрос. Я могу отказаться. У меня есть выбор. И я откажусь. Да. Эта цена не по мне. И даже уточнять не буду, чтобы не нарваться на новые «просьбы», от которых нельзя отказаться.

— Снова боишься, — подаётся Адлар ко мне. Проводит носом по моему виску, там где бьётся тонкая жилка. — Какие испорченные у тебя мысли опять. А ведь я имел в виду всего лишь совместный сон. Мы ведь уже с тобой спали так прошлой ночью. И я тебя даже не съел.

— Но поставили на мне печать, — обличительно выдаю я, заливаясь румянцем и поневоле начиная сомневаться.

— Разве тебе от этого плохо? Ещё вчера ты от одного моего приближения чуть сознание от страха не теряла. А сейчас вот сидишь у меня на коленях, и препираешься со мной по пустякам, после того, как сама поцеловала. Представь, какой храброй ты завтра будешь. М-м-м, я уже в предвкушении.