Мне хочется лечь и не шевелиться. И уж точно не карабкаться вверх по скользкой тропинке.

Приходится принимать решения, исходя из своих реальных возможностей.

— Нет. Не буду, — качаю головой.

Демон довольно усмехается, и в следующий миг я оказываюсь у него на руках. Меня укутывает его тьмой, как одеялом. Уютным и безопасным. Уставшее тело помимо моей воли расслабляется. Вот как он смог меня к этому так быстро приучить? Опасен… Он очень опасен для меня. Для моей свободы.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, Крольчонок, — вырывает меня из полусонной задумчивости голос… Аедана, шагающего к нашему лагерю. Кажется, я проспала тот момент, когда он выносил меня из оврага. — Ты ведь не просто целительница, а маг жизни, так?

— Почему вы так думаете? — хорошо, что у меня на эмоции сил не осталось. Даже на страх. Потом бояться буду.

— Напомнить тебе, с кем ты сейчас говоришь? — хмыкает демон.

— Не надо. Я помню, ваше величество. Вы мне ещё, играя роль принца, рассказывали о своей чистокровности, — зевнув, напоминаю ему. Не у одной меня ведь есть секреты. Но мои хоть касаются только меня.

— Хм, ну вот я и ещё один способ узнать твой настоящий характер нашёл. Ты ведь не всегда была запуганной тихоней, я прав?

— Это уже не имеет значения. Прежней мне никогда не быть, — признаюсь я тихо.

Он в общем-то прав, несмотря на довольно спокойный характер, тихоней меня вряд ли можно было назвать. До замужества.

— Возможно. Но у тебя есть все шансы стать более сильной, чем ты была раньше, — не позволяет мне погрузиться снова в дрёму настырный демон.

А ведь в коконе его силы так дремотно.

— Что вы имеете в виду? — удивлённо бормочу я, ловя себя на странном желании прижаться носом к его шее. И вдохнуть его запах.

— Лишь то, что пережитые трудности закаляют. Главное, жить дальше. Не отказываться от шансов, которые даёт судьба. И от помощи, когда тебе её предлагают.

— Любая помощь обязывает. Я не готова платить по счетам, — возражаю, закрыв глаза. Боги, как же спать хочется. Магическое истощение налицо. — Я не могу вам дать то, что вы хотите от меня.

— А ты так уверена, что знаешь, чего я хочу от тебя?

Вот почему он не оставит меня в покое? Почему не даст уснуть?

— Нет, не уверена. Но… кое-чего вы не скрывали. Я не смогу… этого.

— Почему, позволь узнать? — слышу вкрадчивый вопрос на ухо. — Чего ты боишься?

— Снова стать игрушкой… — выдыхаю, засыпая.

— Для меня ты никогда не будешь игрушкой. Кто тебя мучил, девочка? Скажи мне? — моего лба касаются горячие губы.

— Чудовище, — отвечаю я… или может уже не я?

Кажется, вокруг появляются голоса. И среди них обеспокоенный Тори. И Аедана, который что-то ей объясняет. Мне чудится, что меня тормошат, уговаривая проснуться и поесть. Я даже разлепляю глаза, чтобы увидеть рядом свою дорогую подругу… и почувствовать, что меня кто-то по-прежнему держит на руках. И кормит с ложечки, как маленького ребёнка.

Наверное, это правильно. При магическом истощении нужны силы. И еда один из простейших способов их получить. Поэтому, я не сопротивляюсь и послушно пытаюсь жевать и глотать. У меня это даже получается. А потом я так же послушно позволяю уложить меня в дормезе рядом со спящим волчонком.

— Отдыхай, моя храбрая малышка, — шепчет мне в губы мой демон, прежде чем поцеловать и исчезнуть.

И я окончательно проваливаюсь во тьму.

Будит меня тихий скулёж под боком, копошение маленького горячего тела. И шёпот Тори.

— Тише ты, не шуми. А то разбудишь свою спасительницу. А она вон как умаялась, пока тебя лечила.

Копошение рядом со мной прекращается. Да и скулёж тоже. Я пытаюсь продрать глаза, заставить себя проснуться, но сознание обратно уплывает в дрёму, видимо отыгрываясь на мне за все треволнения, что пришлось выдержать в последнее время.

Следующее пробуждение меня настигает прямо посреди сна в котором я убегаю от стаи волков, почему-то будучи уверенной, что их беснующийся похожий на монстра вожак не кто иной, как сам Танраггос. И когда меня неожиданно что-то встряхивает, вырывая из этого бредового кошмара, я подрываюсь, резко садясь на лежанке, с громыхающим сердцем и чувством настоящего облегчения.

Это сон. Всего лишь сон, не имеющий ничего общего с реальностью. Танраггос далеко. И в его венах нет ни капли оборотнической крови. Это я совершенно точно знаю, и просто из-за нападения волков такое увидела.

— Ты как, Мар? Легче? — спрашивает сидящая рядом Тори.

— Да, кажется, — тру я заспанные глаза. — Долго я спала?

Окошко закрыто, так что о времени суток судить сложно. Свет нам даёт магический светлячок под потолком. Но, кажется, колёса грохочут, как по мостовой. Мы въехали в город? Какой, интересно? Уже в Раграсте, или ещё в Луаде?

— Несколько часов. Уже вечер, — слышу я ответ. — Кажется, мы в замок уже въезжаем.

Значит, в Раграсте.

Ого. Крепко меня сморило. И ведь не помню почти ничего. Только, что у ручья были, потом демоны пришли. Аедан меня на руках нёс. Мамочки, я же ему это сама позволила. Ещё и жалась к нему. Кошмар какой. Он меня о чём-то расспрашивал, кажется. Но всё, как в тумане. Надеюсь, я ничего важного о себе не рассказала.

От размышлений меня отвлекает прикосновение к руке. Испуганно вздрогнув, резко опускаю взгляд. Волчонок… я совсем забыла о нём.

Увидев, что привлёк моё внимание, малыш снова осторожно трогает мою руку лапой, а, когда я раскрываю ладонь, тычется в неё носом, явно напрашиваясь на ласку.

— Здравствуй, — улыбаюсь я, гладя лобастую голову. — Как ты тут?

Волчонок ворчит что-то с поскуливанием. Очень похоже на попытку пожаловаться. Бедняжка. Больно ему, наверное, а я ничем помочь сейчас не могу. Совсем себя исчерпала, взявшись лечить его с почти пустым резервом.

— Не вздумай оборачиваться в мальчика пока. Тебе ещё рано, — смотря в глаза, твёрдо произношу на всякий случай. — Вот заживут переломы полностью, тогда можно будет. Хорошо?

В ответ получаю смиренный вздох. Молодец какой. Понятливый.

Поднимаю вопросительный взгляд на заинтересованно наблюдающую за нами Тори.

— Он давно проснулся? — спрашиваю тихо.

— Уже пару часов назад. Но я думала, что обратно уснул, а он, видимо просто тихонько лежал, пригревшись рядом с тобой.

Киваю, почёсывая волчьего мальчишку за ухом. Мне бы сейчас воспользоваться своим чутьём, да посмотреть, что и как заживает, но, боюсь, пока не в состоянии даже этого сделать. Вот поужинаю плотно, тогда, может, осилю.

Словно в ответ на мои мысли, дормеза начинает замедляться и вскоре вовсе останавливается.

Тори взволнованно выдыхает, бросая взгляд на дверцу. Берёт в руки накидку, комкая её. Оставляет на коленях. Потом принимается поправлять волосы.

— Как я выгляжу? — смотрит на меня пытливо. — Очень помято?

— Не очень… — растерянно качаю головой я.

— Значит всё-таки помято, — расстроенно вздыхает. Хватает теперь уже зеркальце, валяющееся там же, где до этого лежала накидка. Заглядывает в него, трогая лицо, приглаживая причёску, сжимая расстроенно губы. — Утром он меня красивой увидел, а сейчас посмотрит и разочаруется.

Это она о ком? Об Адларе? С ним ведь увиделась впервые только сегодня утром.

— Эм, ну… думаю, его высочество с пониманием отнесётся к тому, что… вы провели несколько часов в дороге, — неуверенно тяну я.

— Ты сама не веришь в то, что говоришь, — проницательно замечает Тори, поднимая взгляд на меня.

И всё-то она улавливает. А я ведь даже открыто с ней говорить не могу, поскольку мы не одни. Одно дело на эмоциях отступить от официального обращения. Это ещё можно как-то худо-бедно объяснить. А совсем другое и сейчас вести себя фамильярно с принцессой.

— Потому что я понятия не имею, что творится в мужских головах, — объясняю, осторожно подбирая слова. — Особенно, когда речь идёт о демонах. Они… слишком непредсказуемы, как по мне. Но зато я уверена в том, что вижу. Вы прекрасны даже сейчас, после целого дня в пути.